Н. Денисов - Стезя Страница 8

* * *

Вот и уносит печалиРеченька тихой волной.Где-то в полях запропалиГоды, прожитые мной.

Выйду на голос гармошки,Где он – в закатном дыму?Кажется, эта дорожкаК детству ведет моему?

Песни моей колыбелиНе позабыла заря.Сам я в веселье апреляСлышу печаль сентября.

Вижу над желтой половойРедкую сетку дождя.Каждому доброму словуРадуюсь, будто дитя.

* * *

Маленький дятел – лесной барабанщик,Не уставая, стучит день-деньской.Как я жалею, что месяцем раньшеНе был с тобою в его мастерской.

Возле надломленной бурею елиЛадно устроена жизнь муравья.Может быть, завтра снега и метелиВновь ополчатся на наши края.

Липшими станут фургон и телега.Что-то уляжется, что-то замрет,Что-то до нового таянья снега,Не огорчаясь, под зиму уйдет.

Может, устало петляя по тропам,Переселяясь поближе к жилью,Заяц подскажет мне, где – за сугробомВидел он утром улыбку твою.

О шубе

Срывая бас,Метель гудит по роще,И соловьи ушли за окоем.Но в стужу я сжимаюсьТолько жестче,Чтоб испытаньеВыдержать огнем.Сибирский я,Отмеченный,Кондовый.Я в землю вросКорнями кедрача.На мне и стальКольчуги ермаковойПод шубою –Не с царского плеча,А под мужичьей!Что по стати сшита,Что не берутМетельные штыки,Под той, что перед миромЗнамениты,Когда в них шлиСибирские полки.

Звенел апрель

Звенел апрель, шагая тропкой вешней,Косым лучом месил в сугробе снег.В селе развесил белые скворечниАпрельский день – хороший человек.

Еще сугроб корявый, темнолицый,У кромки леса плакал, чуть живой,Он уходил, вернувшимся синицамЗеленою кивая головой.

Хельсинки за окошком

Блеском реклам затоплен,Город всю ночь кружит:Мчится то «Форд», то «Оппель»,То полицейский «джип».Дышит в окно простудойСеверная весна.Музыка «Барракуды»[1]Стихла. Но нету сна.Вспомнился – в лунном светеСельский пейзаж простой,Наш участковый ПетяС кобурою пустой,Неторопливой речкиШелковый говорок,Домик отца, крылечкоС выбоинкой от ног.Сколько б ни жил на свете,Знаю – душа чиста –Чудится, будут этиЛасковые места:Галки над крышей храма,Лошади вдалекеИ у калитки мамаВ майском своем платке.

В заграничном отеле

Чего он хочет, голос странный –В два тридцать ночи, черт возьми! –За телефонною мембраной,Как бы за темными дверьми?

Всю душу вытянул по нитке,Я как привязан к проводам.И не выдерживаю пытки: –Ну что не спится вам, мадам?

Распахнул окно пошире:Дождит нерусская весна.А может там, в полночном мире,Любовь, пожар или война?

Гуляет поздняя пирушкаПод сенью вымокших аллей.Вот так и вспомнишь: где же кружка,С которой сердцу веселей?

Настойчиво, гортанноЗвонят мне без концаИ снова за мембранойНе разглядеть лица.

Теперь мне в ухо дышитТаинственно и зло.Заочно ненавижу«Клиента» моего.

Ну что он в самом деле,Хоть трубку на куски!Ворочаюсь в постели,Зверею от тоски.

Гляжу остекленело,Но думаю пока:«Хорошенькое дело –Незнанье языка!»

Всю ночь в окошке узкомКачается звезда...Послать его по-русски,Пусть думает – куда?

В королевском замке

Грозны башни древнего колосса,Но за узким таинством дверейПыль веков собрали пылесосом,Полумрак сбежал от фонарей.

Гид ведет направо да налево,Непростые зрелища суля: –В этом зале – ложе королевы,Этот зал – покои короля...

Сам король – с картиныСмотрит строго:Безупречны локоны и стать,Молодой, наверно, равный богу,Так и ждешь – начнет повелевать!

Голубая лента, эполеты! ...Я ж, признаться, думаю о том,Как он ночью шел на ложе этоМимо сонной стражи босиком.

Разговор

Как не приветить гостя: все ж сосед,Одним плетнем граничат огороды,Одной тропой бегут здесь наши годы –Его – в закат, мои еще в рассвет.Опять прознать все надо старику:– Со службой как?Не видно было что-то?– Был в отпуске...– А, понял, – в отпуску...– И это надо, коли заработал...Мы говорим, как будто ни о чем,Коль понимать не сердцем, а рассудком.А он – ладони в рупор над плечом –Мои слова улавливает чутко:– Да вот поездил, был в чужой стране,Да без забот пожил себе у моря...– Оно и мне случалось... на войне.И вдруг всерьез:– Что там о нас гуторят?– Да разное... – Киваю головой.– Так, так оно... –– Махру вдыхает злую,И узловатой жилистой рукойОглаживает бороду седую.

Страда

Тук-тук-тук –проснулся первый молоточек,Заиграл-запел над лезвиями кос!Тук-тук-тук –упало эхо на лужочек,Распрямись, трава!В деревне сенокос!Над оградами,домами,гаражамиЗвук старинный прокатился за версту.Как я вовремя приехал, горожанин,Нынче руки у деревни на счету.Ты отбей, Василь Ермилович, мне косу,Оселком поправлю,будет хоть куда!Я-то знаю, все вселенские вопросыОтступили перед временем –Страда!Вот идет она,На зорьке пламенея,Синевою умывая и бодря,Даже наш медовый месяц, не жалея,Приказала отложить до сентября.

Случай

Старый конь провалился под лед,Не бывал он в такой передряге.Не поспей на подмогу народ,Не вернуться бы с речки коняге.

А потом он дрожал у плетня.– Хорошо бы под теплую крышу! –И под звонкие крики мальчишекВ крайний дом затолкали коня.

Сокрушаясь, хозяин нагребПолведерка овса из сусека:– Это видано ль, граждане, чтоб...Чтоб скотину – в жилье человека!

Грустно старый коняга заржал,Ржанью вьюги откликнулся тонко,Может быть, он в тот миг вспоминалВольный луг и себя жеребенком...

* * *

Дымя соляркой и бензином,Рядком шли тракторы, звеня...Негородская та картинаОпять встревожила меня.Я вспомнил час побудки сонной,Рев «пускача» и стан ночной,Где спал, не сняв комбинезона,В обнимку с рыжею травой.Ведь там как раз, в зените лета,Набрав подоблачный предел,В лучах июльского рассветаСчастливый жаворонок пел.

Друзьям

Схоронить, как всех трудящихся...

...А умру, вы в обком не ходите,Оградите от лишних помех,В чистом поле меня схороните,Где хоронят трудящихся всех.Там и лягу в глухой обороне,Там додумаю думу свою –Ту, что я на земле проворонил,А порою топил во хмелю.А подступят бесовские хари,С ними я разочтусь как-нибудь.В одиночку, вслепую нашарюВ небеса предназначенный путь.Снова будут дороги крутые.И в конце, как простой пилигрим,Постучусь во врата золотые:«Слава Богу, добрался к своим...»

Подражание Лорке