Татьяна Стрыгина - Рождественские стихи русских поэтов Страница 8

Петр Ершов

(1815–1869)

Ночь на Рождество Христово

Светлое небо покрылось туманноюризою ночи;Месяц сокрылся в волнистых изгибах хитонаночного;В далеком пространстве небес затеряласьзарница;Звезды не блещут.Поля и луга Вифлеема омыты вечерней росою;С цветов ароматных лениво восходит в эфирдым благовонный;Кипарисы курятся.Тихо бегут сребровидные волны рекиИордана;Недвижно лежат на покате стада овецмягкорунных;Под пальмой сидят пастухи Вифлеема.

ПЕРВЫЙ ПАСТУХ:Слава Седящему в вышних пределах Востока!Не знаю, к чему, Нафанаил, а сердце моеутопает в восторге;Как агнец в долине, как легкий оленьна Ливане, как ключ Элеонский, —Так сердце мое и бьется, и скачет.

ВТОРОЙ ПАСТУХ:Приятно в полудни, Аггей, отдохнутьпод сенью Ливанского кедра;Приятно по долгой разлуке увидетьсяс близкими сердцу;Но что я теперь ощущаю… Словами нельзяизъяснить…Как будто бы небо небес в душе у меняпоместилось;Как будто бы в сердце носил яВсезрящего Бога.

ПЕРВЫЙ ПАСТУХ:Друзья! воспоем Иегову,Столь мудро создавшего землю,Простершего небо шатром над водами;Душисты цветы Вифлеема,Душист аромат кипариса;Но песни и гимны для Бога душистейвсех жертв и курений.

И пастыри дружно воспели могущество БогаИ чудо творений, и древние лета…Как звуки тимпана, как светлые воды —их голоса разливались в пространстве.Вдруг небеса осветились, —И новое солнце, звезда Вифлеема, раздравполуночную ризу небес,Явилась над мрачным вертепом,И ангелы стройно воспели хвалебные гимныво славу рожденного Бога,И, громко всплеснув, Иордан прокатилсребровидные воды…ПЕРВЫЙ ПАСТУХ:Я вижу блестящую новую звезду!

ВТОРОЙ ПАСТУХ:Я слышу хвалебные гимны!

ТРЕТИЙ ПАСТУХ:Не Бог ли нисходит с Сиона?..И вот от пределов Востока является ангел:Криле позлащены, эфирный хитон на раменах,Веселье во взорах, небесная радость в улыбке,Лучи от лица, как молнии, блещут.

АНГЕЛ:Мир приношу вам и радость, чада Адама!

ПАСТУХИ:О, кто ты, небесный посланник?.. Сиянье лицатвоего ослепляет бренные очи…Не ты ль Моисей, из Египта изведший насдревлеВ землю, кипящую млеком и медом?

АНГЕЛ:Нет, я Гавриил, предстоящий пред Богом,И послан к вам возвестить бесконечнуюрадость.Свершилась превечная тайна: Бог во плотиднесь явился.

ПАСТУХИ:Мессия?.. О радостный вестник, приход твойот Бога!Но где, покажи нам, небесный Младенец,да можем ему поклониться?

АНГЕЛ:Идите в вертеп Вифлеемский.Превечное Слово, его же пространство небесне вмещало, покоится в яслях.И ангел сокрылся!И пастыри спешно идут с жезлами к вертепу.Звезда Вифлеема горела над входом вертепа.Ангелы пели: «Слава сущему в вышних! мирна земли, благодать в человеках!»Пастыри входят – и зрят непорочную Матерьпри яслях,И Бога Младенца, повитого чистой рукоюМарии,Иосифа-старца, вперившего очив Превечное Слово…И пастыри, пад, поклонились.

1834

Сергей Есенин

(1895–1925)

Тучи с ожеребаРжут, как сто кобыл.Плещет надо мноюПламя красных крыл.

Небо словно вымя,Звезды как сосцы.Пухнет Божье имяВ животе овцы.

Верю: завтра рано,Чуть забрезжит свет,Новый под туманомВспыхнет Назарет.

Новое восславятРождество поля,И, как пес, пролаетЗа горой заря.

Только знаю: будетСтрашный вопль и крик,Отрекутся людиСлавить новый лик.

Скрежетом булатаВздыбят пасть земли…И со щек закатаСпрыгнут скулы-дни.

Побегут, как лани,В степь иных сторон,Где вздымает дланиНовый Симеон.

1916

Певущий зов

Радуйтесь!Земля предсталаНовой купели!ДогорелиСиние метели,И змея потерялаЖало.

О Родина,Мое русское поле,И вы, сыновья ее,ОстановившиеНа частоколеЛуну и солнце, —Хвалите Бога!

В мужичьих ясляхРодилось пламяК миру всего мира!Новый НазаретПеред вами.Уже славят пастыриЕго утро.Свет за горами…

Сгинь ты, а́нглийское юдо,Расплещися по морям!Наше северное чудоНе постичь твоим сынам!

Не познать тебе Фавора,Не расслышать тайный зов!Отуманенного взораНа устах твоих покров.

Все упрямей, все напраснейЛовит рот твой темноту.Нет, не дашь ты правды в ясляхТвоему сказать Христу!

Но знайте,Спящие глубоко:Она загорелась,Звезда Востока!Не погасить ее ИродуКровью младенцев…

«Пляши, Саломея, пляши!»Твои ноги легки и крылаты.Целуй ты уста без души, —Но близок твой час расплаты!

Уже встал Иоанн,Изможденный от ран,Поднял с землиОтрубленную голову,И снова гремятЕго уста,Снова грозятСодому:«Опомнитесь!»

Люди, братья мои люди,Где вы? Отзовитесь!Ты не нужен мне, бесстрашный,Кровожадный витязь.

Не хочу твоей победы,Дани мне не надо!Все мы – яблони и вишниГолубого сада.

Все мы – гроздья виноградаЗолотого лета,До кончины всем нам хватитИ тепла и света!

Кто-то мудрый, несказанный,Все себе подобя,Всех живущих греет песней,Мертвых – сном во гробе.

Кто-то учит нас и проситПостигать и мерить.Не губить пришли мы в мире,А любить и верить!

Апрель 1917. Петроград

О Матерь Божья,Спади звездойНа бездорожье,В овраг глухой.

Пролей, как масло,Власа луныВ мужичьи яслиМоей страны.

Срок ночи долог.В них спит Твой СынСпусти, как полог,Зарю на синь.

Окинь улыбкойМирскую весьИ солнце зыбкойК кустам привесь.

И да взыграетВ ней, славя день,Земного раяСвятой Младень.

1917

То не тучи бродят за овиномИ не холод.Замесила Божья Матерь СынуКолоб.

Всякой снадобью Она поила житоВ масле.Испекла и положила тихоВ ясли.

Заигрался в радости Младенец,Пал в дрему,Уронил Он колоб золоченыйНа солому.

Покатился колоб за воротаРожью.Замутили слезы душу голубуюБожью.

Говорила Божья Матерь СынуСоветы:«Ты не плачь, мой лебеденочек,Не сетуй.

На земле все люди человеки,Чада.Хоть одну им малую забавуНадо.

Жутко им меж темныхПерелесиц,Назвала я этот колоб —Месяц».

1916

Николай Заболоцкий

(1903–1958)

Бегство в Египет

Ангел, дней моих хранитель,С лампой в комнате сидел.Он хранил мою обитель,Где лежал я и болел.

Обессиленный недугом,От товарищей вдали,Я дремал. И друг за другомПредо мной виденья шли.

Снилось мне, что я младенцемВ тонкой капсуле пеленИудейским поселенцемВ край далекий привезен.

Перед Иродовой бандойТрепетали мы. Но тутВ белом домике с верандойОбрели себе приют.

Ослик пасся близ оливы,Я резвился на песке.Мать с Иосифом, счастливы,Хлопотали вдалеке.

Часто я в тени у сфинксаОтдыхал, и светлый Нил,Словно выпуклая линза,Отражал лучи светил.

И в неясном этом свете,В этом радужном огнеДухи, ангелы и детиНа свирелях пели мне.

Но когда пришла идеяВозвратиться нам домойИ простерла ИудеяПеред нами образ свой —

Нищету свою и злобу,Нетерпимость, рабский страх,Где ложилась на трущобуТень распятого в горах, —

Вскрикнул я и пробудился…И у лампы близ огняВзор Твой ангельский светился,Устремленный на меня.

1955

Вячеслав Иванов

(1866–1949)

В рождественскую ночь

О, как бы я желал, огнем пылая верыИ душу скорбную очистив от грехов,Увидеть полумрак убогой той пещеры,Для нас где воссияла Вечная Любовь,Где Дева над Христом стояла Пресвятая,Взирая на Младенца взглядом, полным слез,Как будто страшные страданья прозревая,Что принял на Кресте за грешный мирХристос!

О, как бы я хотел облить слезами ясли,Где возлежал Христос-Младенец, и с мольбойПрипасть, – молить Его о том, чтобы погаслиИ злоба, и вражда над грешною землей.Чтоб человек в страстях, озлобленный,усталый,Истерзанный тоской, жестокою борьбой,Забыл столетия больного идеалыИ вновь проникся крепкой верою святой, —

О том, чтоб и ему, как пастырям смиренным,В рождественскую ночь с небесной высотыЗвезда чудесная огнем своим священнымБлеснула, полная нездешней красоты.О том, чтоб и его, усталого, больного,Как древних пастырей библейских и волхвов,Она всегда б вела в ночь Рождества ХристоваТуда, где родились и Правда, и Любовь.

И снова ты пред взором видящим,О Вифлеемская звезда,Встаешь над станом ненавидящимИ мир пророчишь, как тогда.А мы рукою окровавленнойЗемле куем железный мир:Стоит окуренный, восславленный,На месте скинии кумир.Но твой маяк с высот не сдвинется,Не досягнет их океан,Когда на приступ неба вскинется,Из бездн морских Левиафан.Равниной мертвых вод уляжетсяИзнеможенный легион,И человечеству покажется,Что все былое – смутный сон.И бесноватый успокоитсяОт судорог небытия,Когда навек очам откроетсяОдна действительность – твоя.

Георгий Иванов