Коллектив авторов - Поэтический форум. Антология современной петербургской поэзии. Том 1 Страница 8

Домой поэту ехать было скучно

Домой поэту ехать было скучно —Затронут был какой-то важный нерв.В предчувствии: жена затеет взбучку.В метро поэт достал блокнот и ручкуИ за минуту сочинил «шедевр».

Он в лирике своей ходил по кругу:Писать о новой страсти? Не вопрос!О том не знала новая подруга…Ехидничала мартовская вьюгаИ предрекала бурю летних гроз.

Лето на пляжной сумке

Зимой на пляжной сумке «с абрикосами»Я солнечное лето разыщу,Оранжевыми красками раскосымиБалую любопытных глаз прищур.

На лицах у прохожих изумление:Лучится лето, мимо мельтеша…А я шагаю сквозь толпы движениеС любимой пляжной сумкой, не спеша.

Аксессуар с погодою не вяжетсяИ с курткой тёплой явно не в ладу…Мне кто-то улыбнётся – и покажется,Что счастье улыбнулось на ходу.

Не мучайся нелёгкими вопросами,Ворчать на небеса не торопись!..Зимой на пляжной сумке «с абрикосами»Мелькает лета солнечная высь.

Андрей ГОРДИКОВ

Тридцать лебедей

Сегодня тридцать лебедейНад пасекою пролетели.Вблизи безжизненно желтелиЛуга над пасекой моей,И у соснового лескаПриткнулись две железных будки,А сосны спали до побудкиПрикосновеньем ветерка.

Я помню: тридцать лет назад,Весною северного края,У полыньи лебяжья стаяНа льду устроила парад.Там после трудного путиОна так радостно шумела:Мол, вот и долететь сумела,И воду чистую найти!

Прицелился я с кручи внизВ ближайшего. Стоял он боком…Мой выстрел грянул одиноко,И птицы с криком сорвались.(Лишь выстрел вспыхнет горячо,Смертельный или неудачный,Он в тот же миг даёт отдачу —Отдачу в сердце и в плечо!)

А нынче в ровных взмахах крылСпокойно лебеди проплыли.Быть может, это внуки былиТого, кого я не убил.А, может, – это тридцать лет,Как лебеди, собравшись в стаю,Неотвратимо улетаютГолодной юности вослед.

Мои спасатели

Годами пропаганда дребезжала,Но от словесной пакостной трухиМеня спасали песни ОкуджавыИ Галича горючие стихи.

Казалось, что не сможет сохранитьсяВ народе совесть: сникла, чуть дыша…Но Гоголь, Достоевский, СолженицынНапоминали: есть у нас душа!

И в горькие часы утрат последних,Когда тоска просилась на покой,Я отвечал: «Прошу простить, миледи!..Сюда нельзя – здесь Пушкин и Толстой!»

В деревне

Как хорошо, что есть свеча и печкаВ моей непритязательной избе.Алей свернулся бархатным колечкомИ, чуть дыша, спокойно спит себе.Мы с ним лису сегодня погоняли,Сперва дуплетом отпугнув волков,А на снегу и в книжке записалиПорядочную толику стихов.Леса заиндевелые уснули,И редкий, осторожный снег пошёл.А за окном заснеженные ульиТаят неугомонный шорох пчёл.На койке ждёт двойное одеялоВдали – политика, карьеры, куражи…Покой и лад – так много и так мало —Нужны нам, чтобы зиму пережить.

Татьяна ГРАЧЁВА

И задумал кто-то голос мой

И задумал кто-то голос мой,Чтоб манил нездешнею тоскою,Чтобы вился нитью золотойИ окутал сетью золотою.

И задумал кто-то в мир явитьЭти руки, негой налитые,Чтобы в них волной волос пролитьЗолотые нити, золотые.

И задумал кто-то получить,Майский день, когда сольются вместеЗолотые пряди и лучи,Чтоб светить в ладонь мою и в песни.

И прольётся светлая тоска,Заискрится ливнем вдохновенья,Для любви бессмертие соткавЗолотыми нитями мгновений.

Мой милый шут, зачем ты так обидчив?

Мой милый шут, зачем ты так обидчив?Не нужно женщин принимать всерьёз:Они печальны, если ты улыбчив,И веселы, твоих дождавшись слёз.

Мой милый шут, и я не исключенье.Твоя обида – это мой успех.И мне давно знакомо развлеченьеТерзать того, кто дорог больше всех.

Мой милый шут, напрасно не пытайсяПеременить законы бытия.Мой милый шут, почаще улыбайся!Тебе наградой будет грусть моя…

Стрекоза и муравей

Я не слышала басни грустней:Полюбил Стрекозу муравей.И она полюбила его,Да не вышло у них ничего.

Стрекоза,       Стрекоза,                   Стрекоза!У тебя неземные глаза,У тебя золотое крыло,Но, пойми, твоё лето прошло.

Ей бы только немного тепла,И она б до весны дожила.Но умела она только петь,А поющих не стоит жалеть.

Муравей,                Муравей,                            Муравей!Что ж ты сделал с подругой своей?Приземлял ты её, приземлялИ однажды совсем потерял.

А мораль этой басни понятьМожет тот, кто умеет летать,Для кого муравейник – тюрьма,Лучше птицам и рыбам – в корма!

И остался один МуравейС непосильною ношей своей:Тащит он золотое крыло…Тяжело? Тяжело!

В зимнем садике долго качели скрипели

В зимнем садике долго качели скрипели:Тонко, жалобно – вверх,и отчаянно – вниз.Сын качался на них, как дитя в колыбели,И внезапно прочёл мою тайную мысль.

Он спросил о тебе —я в ответ промолчала,Только сбивчиво сердце стучало в груди.И летали качели, качели кричали:«Приходи!»И «Не смей!»И опять «Приходи!».И «Не смей!»…

Молитва

От глаз моих несчастливо-счастливых,От рук моих, без нежной ласки – лишних,От слов моих, то горьких, то шутливых,Молю тебя, спаси его,                                  Всевышний!

Ты создал женщин чистых и прекрасных —Зачем он их не видит и не слышит?От помыслов греховных и напрасных,Молю тебя, избавь его,                                      Всевышний!

Освободи его от наважденья,Пускай ему другая станет ближе.Взаимною любовью наслажденье,Молю тебя, пошли ему,                                      Всевышний!

Татьяна ГРОМОВА

Я часть той вечной силы, которая,

Стремясь ко злу, свершает благо.

По Высшей воле в космосе царят

По Высшей воле в космосе царятВселенские законы повсеместно.…Немыслимую бездну лет назадИз бездны тьмы возникла света бездна.В своем противодействии едины,Как две неразделимых половины.

Вселенской справедливости законНа Землю щедро изливает милостьИ, словно свет, что был из тьмы рожден,В сердцах добро из бездны зла родилось.Их семена, как семена аира,Разбросаны по всем дорогам мира.

Рассеяны по душам и сердцам,Не существуют розно друг без друга —Подобны неразлучным близнецамДобро и зло. И неизбежна мукаПротивопоставленья – тьма и свет.Пути иного не было и нет.

Разбросаны по всем дорогам мира,Мы все бредем в один всеобщий Рим.Об этом Риме мы не говорим,И ждут нас там не виллы, не квартиры,Но, может быть, единственный тот дом —Тот, что искали долго и с трудом,От Малых Васюков до Альтаира.

Неисчерпаем мир, необозримИ оплетен дорогами-сетями.Мы в этот мир являемся гостями,Чтоб отыскать обетованный РимИ сохранить, как Палатина камни,Слова, что отшлифованы веками,И наши души – нам поводыри.

Придёт пора в неисчислимый раз

Придёт пора в неисчислимый разИ умереть, и заново родиться:Привычных убеждений мишураОднажды чепухой оборотится,

Исчезнет лицемерная игра,Несносное притворство прекратится,Прервется обязательств вереница,Забудется, утихнет боль утрат —Придёт пора!

Окупятся страдания сторицей,И мудрость, с позволения добра,На свет предъявит подлинные лица —Придёт пора!

Что ж ты, девонька, заплакала

– Что ж ты, девонька, заплакала,Пол слезинками закапала?Что кручинишься, красавица,Чем душа твоя печалится?

– В тридевятом дальнем КупчиноМое счастие залучено,Злыми чарами заковано,Заклинаньем околдовано.

В дали купчинские дальниеЗастотридевятьквартальныеЗасылаю добру весточку,Вольну птичку эсэмэсочку.

Ты найди мово зазнобушку,Убери с души хворобушку,Силой духа эсэмэсногоРасколдуй его, болезного!

Туесок на поясе

Туесок на поясе,Тишина небес…С миленьким на поездеЕдем в дальний лес.

Не назвал любимою,Не поцеловал,Шёл тропинкой мимо – иЯгоды срывал…

Шёл тропинкой дикою,С думой о грибах……И горчит брусникоюОсень на губах.

Мария ГРУЗДЕВА