Луна и Смерть - Федерико Гарсиа Лорка Страница 8

И я пошел по дороге,

едва ли не падая ниц,

увидел я деву нагую

и мраморных двух орлиц.

Одна из них – это другая,

а дева – никто и одна.

Спросил я: – Орлицы, где мне

могила отведена?

– В хвосте моем, – солнце сказало.

– В клюве, – сказала луна.

По веткам вишневым прыгают

две голубки весной.

Одна из них – это другая,

а обе – нет ни одной.

Песни

Темы

Схематический ноктюрн

Перевод Анатолия Гелескула

Мята, змея, полуночь.

Запах, шуршанье, тени.

Ветер, земля, сиротство.

(Лунные три ступени.)

«Песня хочет стать светом…»

Перевод Виктора Андреева

Песня хочет стать светом.

Ее в темноте пронзают

фосфора нити, лунные нити.

А свет о желаньях своих не знает.

В опаловой раме он сам себя

встречает,

себе возвращая.

Весы

Перевод Анатолия Гелескула

День пролетает мимо.

Ночь непоколебима.

День умирает рано.

Ночь – за его крылами.

День посреди бурана.

Ночь перед зеркалами.

Присказка

Перевод Анатолия Гелескула

Март

уйдет, как вода.

А январь остается,

январь – навсегда.

Январь – это звездная в небе метель.

А март на земле – только тень.

Январь.

(Пережитое встарь.)

Март.

(Мимолетный азарт.)

Фриз

Густаво Дурану

Перевод Анатолия Гелескула

Земля

Девичьи марева

стелют воланы по дну.

Небо

Ветры вихрастые

прыгают через луну.

Охотник

Перевод Виктора Андреева

В небо взгляд.

Четыре голубки над рощей летят.

Четыре голубки

в небе кружатся,

и тени от них

на землю ложатся.

На землю взгляд.

Четыре голубки – мертвы – лежат.

«Август…»

Перевод Анатолия Гелескула

Август.

Персики и цукаты,

и в медовой росе покос.

Входит солнце в янтарь заката,

словно косточка в абрикос.

И смеется тайком початок

смехом желтым, как летний зной.

Снова август.

И детям сладок

смуглый хлеб со спелой луной.

Арлекин

Перевод Виктора Андреева

Солнце – один сосок.

Луна и лазурь – другой.

Тело: наполовину – коралл,

наполовину – свет с полумглой.

Срубили три дерева

Эрнесто Альфтеру

Перевод Виктора Андреева

Было их три.

(Явился день с топором.)

Осталось два.

(Прощально птица махнула крылом.)

Одно лишь всего.

Ни одного.

(Нет покрова над родником.)

Ноктюрны из окна

Памяти Хосе Сириа-и-Эскаланте, поэта

Перевод Анатолия Гелескула

1

Лунная вершина,

ветер по долинам.

(К ней тянусь я взглядом

медленным и длинным.)

Лунная дорожка,

ветер над луною.

(Мимолетный взгляд мой

уронил на дно я.)

Голоса двух женщин.

И воздушной бездной

от луны озерной

я иду к небесной.

2

В окно постучала полночь,

и стук ее был беззвучен.

На смуглой руке блестели

браслеты речных излучин.

Рекою душа играла

под синей ночною кровлей.

А время на циферблатах

уже истекало кровью.

3

Открою ли окна,

вгляжусь в очертанья —

и лезвие бриза

скользнет по гортани.

С его гильотины

покатятся разом

слепые надежды

обрубком безглазым.

И миг остановится,

горький, как цедра,

над креповой кистью

расцветшего ветра.

4

Возле пруда, где вишня

к самой воде клонится,

мертвая прикорнула

девушка-водяница.

Бьется над нею рыбка,

манит ее на плесы.

«Девочка», – плачет ветер,

но безответны слезы.

Косы струятся в ряске,

в шорохах приглушенных.

Серый сосок от ветра

вздрогнул, как лягушонок.

Молим, мадонна моря, —

воле вручи всевышней

мертвую водяницу

на берегу под вишней.

В путь я кладу ей тыквы,

пару пустых долбленок,

чтоб на волнах качалась —

ай, на волнах соленых!

Студенческая резиденция,

1923

Песни для детей

Ракушка

Наталите Хименес

Перевод Артема Андреева

Мне подарили ракушку.

И я смог услышать вскоре,

как внутри нее поет море.

Море плещет

в сердце моем,

и рыбки блещут

в нем серебром.

Мне подарили ракушку.

«Муж ящерки плачет и плачет…»

Мадмуазель Тересите Гильен, разучивающей на пианино гаммы

Перевод Виктора Андреева

Муж ящерки плачет и плачет.

И ящерка плачет и плачет.

В большие платки носовые

мокрые мордочки прячут.

Колечко свое