Александр Дольский - Анна. Роман в стихах Страница 9

     одна в другую. Путались, мешались.                          

     Мы в споре возражали, соглашались                           

     свободно, откровенно, без системы.                          

     Заговорили о шаблонах Голливуда,                            

     о русских гениях на сцене и в кино,                         

     о том, что мы отстали уж давно,                             

     и их дерьмо у нас на грани чуда,                            

     о мыльных сериалах, о ментах,                               

     о новых русских в королевских интерьерах,                   

     о речи примитивной, о манерах                               

     плебейских звёзд, об их крутых понтах.                      

     Но это было только мимоходом.                               

     Одна печаль во всём нас угнетала,                           

     что мастеров сегодня очень мало,                            

     и мода на бездарных и уродов.                               

     Не утверждали мы, что прав всегда народ.                    

     Подчас ничтожествам он предпочтенье отдаёт.                 

     11                                                          

     Мой друг всецело занят был искусством,                      

     хотя ярем для заработка брал не раз.                        

     В церквах и офисах расписывал заказ                         

     дотошно, аккуратно и со вкусом.                             

     Он у заказчиков на высшем был счету,                        

     хотя посредники платили очень мало.                         

     Но это, кажется, его не занимало.                           

     Я уважаю эту редкую черту.                                  

     Но сердцем жил он нелегко и странно.                        

     Внимательный читатель, помнишь тот портрет                  

     в Нью-Йорке? Это был предмет                                

     его мечтаний. И звали её Анна.                              

     Случилось это год тому назад.                               

     Он выполнял заказ. Писал портрет её отца банкира.           

     Ему претили и шикарная квартира,                            

     и гарнитур a la Ludovik, и высокомерный взгляд,             

     и речь Сергея с мариупольским акцентом,                     

     что было свойственно в цека интеллигентам.                  

     12                                                          

     На третий день работы ясно мастерство,                      

     поскольку выписаны многие детали.                           

     Вдруг в комнату, как бабочка, влетает                       

     со смехом неземное существо.                                

     Андрей не понял, но остановился.                            

     Забыл про холст и перевёл глаза                             

     на девушку. Подумал -- "Как лоза...                        

     Нет, пошлое сравненье". Вдруг засуетился.                  

     Сказал -- "Сегодня хватит. Мне пора".                     

     И стал тотчас же кисти мыть в пинене.                       

     Хозяин возразил -- "Мне кажется, вчера,                    

     уж я ушёл, а вы работали по полной смене.                   

     Я очень занят. И у вас работа --                            

     нарисовать похоже мой портрет.                              

     Других задач у вас сегодня нет.                             

     Да разве может вас ещё тревожить что-то?"                

     Тут юный голос произнёс -- "Увы, отец,                     

     ты так невежлив. А художник -- молодец.

     13                                                          

     Как живо всё -- и волосы, и щёки,                           

     и крупный нос, и твой тяжёлый взгляд.                       

     У Мыльникова брали вы уроки,                                

     и Академию закончили всего лишь год назад".                

     Художник поражён -- вот шустрая девица.                     

     О нём рассказывает, видя первый раз.                        

     Она уж не могла остановиться                                

     и говорила, не сводя с него блестящих глаз,                 

     "Андрей Андреич тоже мне знаком.                           

     На третьем курсе у него моя подруга.                        

     Студенты вас считают чудаком,                               

     рабом искусства, не имеющим досуга.                         

     А ваши странные наряды, гордый вид,                         

     отсутствие друзей, подруг и близких                         

     о вас не очень лестно говорит.                              

     Но это мненье их. Так думать -- очень низко.                

     Я видела работы ваши. И не раз.                             

     И очень высоко я ставлю вас".                              

     14                                                          

     Сергей Иваныч обомлел от этого потока,                      

     потом опомнился, вздохнул весьма глубоко,                   

     сказал -- "Ну ладно". И, поняв, что лишний,               

     не торопясь и очень важно вышел.                            

     "Ну что ж, представлюсь. Я -- Андрей Северин.              

     Врагам я рад, друзьям неверен.                              

     Пишу всегда людей несимпатичных.                            

     Чем хуже человек, тем платит он приличней".                

     "Я Анна. О себе вы лжете.                                  

     Я знаю, тот, кто предан так работе,                         

     кто так красив и благороден,                                

     тот верен слову, честен и свободен".                       

     Северин понял со стыдом -- проиграно сраженье               

     его гордыни и её открытости, тепла.                         

     Затем беседа изменилась, гармонично потекла.                

     Он вдруг почувствовал -- она ввела его в Свои Владенья.     

     И он ей подчиняется и следует за ней.                       

     Такого не было ещё в чреде прожитых дней.                   

     Так начиналось все и нравственно, и странно,                

     не в стиле современного романа.                             

     15                                                          

     . . . . . . . . . . . .

     16                                                          

     Лицом её и ритмом линий абсолютных поражён,                 

     имея искренний и благородный дух,                           

     художник наш сказал об этом вслух.                          

     И о её портрете вдруг подумал он --                         

     "Вы согласитесь несколько бесценных вечеров                

     мне уделить, чтоб написал я Ваш портрет?                    

     Гарантии шедевра, скажем честно, нет...                     

     Зато он будет в духе старых мастеров.                       

     Из Ваших глаз струится удивительный поток...                

     И я, надеюсь, отразить его бы смог,                         

     чтоб адекватно это излученье и тепло                        

     на равнодушный холст, как мирра, протекло,                  

     хотя у продавцов подобных красок не сыскать".              

     Она ответила его цветистости под стать --                   

     "Согласна с радостью, хоть слышу я не те                   

     слова о красках, продавцах и о холсте.                      

     Сейчас такой ответственный момент,                          

     а Вы мне строите тяжёлый комплимент".                      

     17                                                          

     "Быть может, правы Вы, но мной владеет суть.