Олег Юрьев - Стихи и хоры последнего времени Страница 9

О звездках

О звездках – о жужелах еле живых,О плачущих крыльями в черных коробках,Облитых мерцаньем ночных ежевик —Оттекшим, померкнувшим; или же в ихОсевшим подблескивать крыльях коротких, —

О тех облаках, да – об их животе,О розово-синем и желтом сысподу,О мраке крученом в его пустоте,О тьме, где вращаются тени не те,О свете, сбегающем в гулкую воду, —

О свете другом, из другого угла,О черно-зеленом, как лавр или падуб,Оттуда идущем, где полая мгла,Оттуда, где голая полночь кругла,Откуда ни света, ни мрака не надо б, —

О небе другом на другой стороне,О серо-сухом, как ежовая шерстка,О полой луне, да – о полой луне,О полуиссохшей, о той, где на днеОгонь наддвоённый глядит из наперстка. —

* * *

Иппокрена… выцветшая ранаУ сухого неба на краю…Пьет больная птица из-под кранаРжавую небесную струю.

Спит больная птица под лоскутным —Шевелящим листья – потолком…Музы, музы… скудным и паскуднымЗадыхаясь вашим ветерком.

Стихи с дырочкой в смерть Александра Миронова

Подплáкнули товарищи, подплыли господа,Подкапнула на клавиши сгущенная вода —Сгущенная, сыченая, свяченая вода.

Подплакнули товарищи, сушеные сычи,Свящённые опарыши, ночные усачи,Как бархатные парусы вздыхая у свечи.

Не плакайте, не плакайте, скажу я господам,Ни сýхоты, ни слякоти врагу я не отдам —Не плакайте, не клапайте, а позовите дам!

Пусть выпрыгнут из баночек на ножке небольшой,Похожи на испаночек, но с русскою душой:С орляночкой начищенной и с решкой небольшой —

В морозном небе высвещенной орешкой небольшой!

Два стихотворения

1. Там, тогда (Ленинград, ноябрь 1981 г.)

Мой друг! я видел море злаИ неба мстительного кары…

Там рвет себе тельник беглый бук,гатчинский бухой голштинец, —он камню райского града внук;и на плече твоем, смотри,треугольный его гостинецс мéртвой семечкой внутри.

Там на углу ланских равниндробно дрожит под наши скрипыкрученый тополь-дворянини, распустивши тыщу губ,на плечике у сдутой липызаснул с рассветом барыга-дуб.

Там светит ветер к ноябрювсе заведеннее и безгрешней,и в ту кромешную зарюты, мимо всех этих господ(чернореченской черешнейнатрудивши губ испод),

едешь – как кесарь к косарю,летишь – как русский Гельдерлин,плывешь – как в море зла, мой друг,по каменно острóвскому проспектупока-еще-домой…

2. Здесь, теперь(Гейдельберг, октябрь 2010 г.)

Wie der Vogel des Walds über die Gipfel fliegt,Schwingt sich über den Strom, wo er vorbei dir glänzt,Leicht und kräftig die Brüke,Die von Wagen und Menschen tönt.

Под горою безводный Неккарчерез расчесочки течет,над горою взводный пекарьзвезды хлебные печет —звезды хлебные бесследныеу него наперечет.

Под мостóм несет поноскунеподвижную река,а нас с тобою несут по мóстучетыре срезавшихся каблукаи сыплют искрами над намиостывающие облака,

По мостý грохочет фурав сияньи дымных кристаллид,а у мóста кротко и хмурошвабский Батюшков стоит —швабский Батюшков-Безбатюшков,со шваброй пасынок Харит.

Как поднимешься по Неккару,так закончится гора,и расплакаться будет некому,оттого что уже вчера.Скрипят на морозце ночном флюгерав прошло-будущем у столяра,еще-пока-не-дóма…

Гимн

О клене клеёном,О склоне слоеном,О дождике сонном, что летя пересох,О свете каленом,О лете соленом,О белой воде, что летит, как песок,О рое, парящем над райским районом,О небе, снижающемся наискосок

Ласточки кричат на выдохеИ срываются над рекой:Раскрываются на выходеИ скрываются под рукой;

А река – вся дым зеркальный,Над ней заря – вся зеркала,Из них змеею пирамидальнойТьма выезжает, как юла…

На вдохе ласточка молчит,На вдохе дождик не стучит,И темнота над раем,И мы не умираем.

Раздел третий

О родине

(2010–2013)

Два стихотворения с одним эпиграфом

Бог – это коробочка.

1

и там где неба втоки там где света выток —слитного снега свитокразмотанный в листок

а там где мрака вдохи там где праха выдох —светлого снега слитокраскатанный в ледок

но там где справа мраки там где слева мороккакой-то все странный шорохв светящихся шарах

и если снизу прахто значит сверху порохвзрывается на гóрахна белых – на горáх

2

пусть будет проклята звездарассýченная в проводапронизанная сквозь кристаллынедопроявленного льда

пусть будет проклята водане долетевшая сюданедосиневшая до снеганедолютевшая до льда

пусть будут прокляты огниночей и не они однии неба склонное Онегос пустыми башнями в тени

пусть будут прокляты и дничто в дымном воздухе сини́и тени что во тьме привсталинеразличимые в тени

Зима/весна 2011

город сверху вниз продут —здесь они больше не пройдут:

эта тьма пылать усталано есть над нею иная тьма —так со стального пьедесталаосыпается зима —белым облаком слоенымнад дорогой костянойчерным выдохом соленымнад тобой и надо мной:

дым сыпной снег треугольный,тём слоящихся кочантеплый падубок нагольныйс голым лоском по плечамполудýбок полушубокполукубок золотойна обочинах сугубыхзанесенных сволотой:

город снизу вверх продут —сюда они больше не придут

* * *

…туда и полетим, где мостовые стыкиСверкают на заре, как мертвые штыки,Где скачут заржавелые шутихиПо мреющему мрамору реки,

Где солнцем налиты́ железные стаканы,Где воздух налету как в зеркале горит,И даже смерть любимыми стихамиСквозь полотенца говорит.

Гантиади, отрывок баллады

… юшкой ткемальною пахла косоворотная мгламокла табачная пакля лунная кукла плылабухла небесная капля зеленую чачу пила

двигала тени навырост над затемненной горой(будто бы папа сатырос черного моря герой)пухла табачная сырость кáпель невидимый рой

(это утоплый ставраки плакал неслышно с песка)(это сырые собаки рылись внутри табака)(это ходила во мраке с армянами дочь рыбака)…

… (это соседская галька ее голубая спина)щелкала теплая галька плыла над горою лунабудто бы в облаке талька белый младенец смутна

гаснули волосы в хатках тухла морская слюдаморе в железных заплатках высохло без следажизнь повернулась на пятках и заскользила сюда

лязг проводов над дорогой в смутных колоннах вокзализ темноты косорогой выглянул мент и сказаля дорогу к милой искал но найти ее нелегко…

* * *

Каучук в сердечной мышцеТолсто гнется, твердо лит —О земновидце, о небослышцеНочное дерево скулит.

Kорона eго уже домерклаИ ломкий посох дотрещал,И снег бежит, как водомерка,По скалистым его хрящам.

Был город…

I’ve never seen an ugly bridge [5]

Был город, который почти улетел,Стал дутыми гроздами облачных тел,Перетек в темноты́ колоннады.Лишь подледные тени на жидкой земле,Лишь подлетные птицы в небесной золе —Пали цепи, сотлели канаты.

Его колокольни сквозили костьми,И голые кони горели из тьмы,И ангелов бычились лица,Когда над нощными мостами не здесьВ мерцающих шариках промзглая взвесьВ решетки пыталась налиться.

Мы и́з дому вышли, он еще был,В подшерсток деревьев вмерзающий пыл, —И сизые контуры рая…Но чуть оглянулись – пространства пусты,Лишь только ползут над рекою мосты,Сыромятную ночь растирая.

Март во Франкфурте

Снова топчутся по стойлуКлены – плетеные коньки,

Снова пахнут теплой сольюДождички из-за реки,

Пролетают облакамиНожички из-под руки,

Снова двигают бокамиБуки – клееные быки,

За горы́ горящим ложемЩелкнул веер костяной…

…Здесь будет город сейчас заложенМглы стремящейся стеной.

Весенний пролет жуков