Сергей Семенов - России низко поклонитесь: Владимир Путин вас спасет Страница 9

* * *

Старая площадь надеждЖенщин и мужчин.Скопление невеждИ однополый чин

Стекаются, словно ручьиВ низину холодных озер.Вроде, совсем ничьи,Вроде, плывущий сор.

Скоро слезы сойдутС синих печальных глаз.Кого-то заберут.Кого-то – в следующий раз.

Рыдать я не привык:Спокойная душа.Серого волка клыкВ кармане у меня.

Войду я в кабинетК «большому» на прием.На «здравствуйте» в ответУдарю в грудь ножом.

И рухнул на паркетНевинный человек:Не слушал мой советО повороте рек.

* * *

Отрубили волшебнику голову,Отрубили мясистый членИ, расплавив немного олова,Огнем капнули меж колен.

За какие грехи издевательства,Не волшебные, он терпелИ не сдерживал ругательстваМеж искалеченных тел.

Погубили волшебника тихого,Погубили его добро,Закопав в землю леса тихого,Хотя это нехорошо.

И не будет теперь сказок сказочных,И не будет веселых слов.Видно, много стекол вазовыхМеж напиленных и рубленых дров.

Поднимается солнце печальное:От него земле холодно.И грубеет эхо дальнее,Спрятав тайно свое лицо.

Что-то шепчет месяц растущий,Непонятны его слова.Свою версию в дугу гнущий,Ветер движется на меня.

* * *

Раздобрела женщина милаяОт хорошей жизни и добра.Только сила ее хилая,И не держит ее земля.

А была ведь когда-то стройной.Гибкость тела на все сто.И походкой своей достойнойЗавораживала легко.

Что случилось? Наверно, годыОшарашили хорошоИли, может быть, невзгоды,Или жизнь шла нелегко.

Я не знаю причины, истинаНеизвестна мне одному,Не услышал, наверно, «выстрела»И удара по лицу.

Я не знаю, когда кончаютсяБодрость духа и сила чувств,Когда старые влюбляютсяИ костей раздается хруст.

Подобрела женщина серая,Но морщины – вестники лет.А луна такая белая,И холодным будет ответ.

* * *

Упаду на ровном месте,Растянусь вновь в полный рост.Разнесутся по полю вести,Что сломалась душевная кость.

Я не буду кричать в безумие.Я не буду всю ночь рыдать.Видно, кончилось везениеИ не надо уже его ждать.

А из леса ночная прохладаНадвигается на меня.И уже никакая преградаНе разрушит основы зла.

Соберу я последние силы.Соберу я волю в кулакИ забуду земные обиды,Хотя, вроде бы, не дурак.

Хотя, вроде бы, мне понятнаИ осознана жизни цель.И на солнце большие пятна,И на море бывает мель.

Я не буду ругаться матом.Я не буду ругать судьбуИ мечтать о встрече с братом,Но, ни в поле, а в лесу.

* * *

Я задумался не о жизни.Я задумался о другом.Почему слышу женские визги,Вижу женщин с тупым лицом?

Видно, что-то их напугало.Видно, в детстве побоев хор.Или судьба играла,Показав острый «топор».

Видно, было душе томленье.Видно, мало веселых дней.А простое умиленьеРастрезвонил соловей.

Видно, речки им было мало.Видно, море далеко.Видно, горечь очень достала,Опоганила лицо.

Я задумчиво с годами,Даже ночью, говорюИ холодными рукамиТихо трогаю луну.

Я прошу волшебный ветерМне ответить на вопрос.Почему я в этот вечерНа полдюйма не подрос?

* * *

Я хочу любить одинЖенщину красивую.Хотя полный это вздор,Не любить любовный хор.

Увлеченно хором петьУчат в школе рано.И всегда надо терпеть,Если болит рана.

Я хочу любить однуЖенщину красивую,Раздирая тишину,Раздевая милую.

Увлеченно хором «жрем»:Запивая пивом,Воблу старую сосемС незнакомцем сивым.

Я хочу любить всегдаЖенщину красивую.Упускать ее нельзя,Даже несчастливую.

Не люблю любовный хорИ лесную баню.Надо мной «весит топор»,А «разрубит» Ваню.

* * *

Согрешила, согрешил:Мы с тобой раздеты.Нам с тобой весь мир не мил:Презирают дети.

Почему встречаться здесьСуждено нам долго?На березу мне залезть,А тебе в берлогу.

Холод трогает тела.Замерзают души.Под березу ты легла.Видно, там посуше.

Ветер бьет тебя в лицо,А меня в затылок.Было нам нехорошо,Словно без посылок.

Виноваты мы вдвоем:Тайные измены.Скоро кровью запоем.Скоро перемены.

Лес нахмурился, седой.Видно, недоволен.Окропил вновь нас водой.Видно, снова болен.

* * *

Охватила сердце злость:Дикая обида.Словно в горле чья-то кость,Но не подам вида.

Я обиду «проглочу»,Затаю надолго,Потом тихо отомщу,Пока течет Волга.

Полноводная река —Русское раздольеПожалей хоть раз меня:Соберу застолье.

Буду пить один в лесу,Буду материться,Нарушая тишину,И себя стыдиться.

Почему такой я злой?Почему зверею?Почему я с молодой,Почему робею?

Охватила всего злость:Нет конца, нет края.А вдали белеет кость:Убита молодая.

* * *

Три француза, друга закадычныхВ старинном Париже.Три голоса тихих, но зычныхСлышатся ближе и ближе.1 друг: «Сука, стерва, проститутка.Все в одном лице?»2 друг: «Мне сказали: это шуткаО муже подлеце».3 друг (муж): «Я, конечно не поверю,Стану проверятьИ за все соседу-зверюГотов в морду дать».Подходит сосед:И взревел сосед упрямый:«Я не при делах.Может быть, когда был пьяный.Кровь вот на руках.Не хотел я трогать, самиНа меня бросаются,Берут рьяно все руками,Губами касаются.Сонной кофе предлагаю:В нем снотворное.Потом нежно наклоняю,Любовь ртом проворная.Во рту быстро возбуждаюсь:Радость от разврата.И поэтому я каюсь:За грехи расплата».

* * *

Очень греться не люблюЯ в чужой постели,Обожаю лишь свою,Чтобы сны взлетели.

Снится тихий городок,Озеро большое.И мальчишка с ноготокДумает, что море.

Снится: в школу я пошел.Первые тревоги.Что-то новое нашел.И сильнее ноги.

Снится первая любовь,Поцелуй невинный.И пролита чья-то кровь:Дурман во мне винный.

Снится воинский призывИ стальные нервы,И ночной печали взрыв,И убитый первый.

Снится мне, что я живойВозвращаюсь в город.Снится мне, что я седой,Хотя очень молод.

* * *

Ревность в сердце родилась,Хотя уже старый.Душа с петель сорвалась:Вот такой я малый.

Понимать я не хочу:Потерял рассудок.В бездну вечности лечу,Как простой «ублюдок».

Ревность терпеливо ждетСильных потрясенийИ по гордости пройдет,Как поток весенний.

Бесполезно говоритьСлова оправданий.Тяжело, наверно, житьВ пелене рыданий.

Ревность душу обнажитьНе всегда готова.Только мне как дальше жить,Выбравшись из рова.

Недоверие моеРастоптало душу.Мое старое лицоС грубостью о сушу.

* * *

Вецмезони, мой друг, Вецмезони,Одурачен словами любви.В море чувств мы вместе не потонем,Не хлебнем равнодушья нужды.

На развалинах дикого раяНовый дом не построим вдвоем.Ни желаний, ни страсти не зная,Мы оставим все на потом.

И не будет прогулок безумных,И не будет черных ночей.Для хороших и очень умныхЧто-то тихо споет соловей.

Вецмезони не ты, Вецмезони,Не пространство далеких мировНецелованных грубо не тронем,Не коснемся грязью их ртов.

Ошарашено слабостью время.Это время прожить нам дано.И разврата тяжелое бремяНа родное плечо легло.

Что ж, скрипели недаром зубами,Рвали нежных желаний белье.Крепко сжатыми кулакамиСильно били прямо в лицо.

* * *

Вецмезони – последнее счастьеИ рассвет голубой на заре.Вецмезони не любит в ненастьеОбращаться с молитвой к судьбе.

Дожидаясь роскошного утраИ прилива волшебных сил,Поступает, наверно, мудро,Что прощенье за грех попросил.

Я не знаю другого созданияВ этом мире желаний, страстей,Чтобы так прилагало стараньеДля приема хороших гостей.

Чтобы горечь и грусть растопило,Чтобы море волнительных чувств,Чтобы в холоде тел пробудилоЖар любви и безумства хруст.

Вецмезони – последняя радостьИ последняя дикая страсть.А потом бесконечная слабостьИ горячая трезвости власть.

И вернется в сознанье рассудок,И глаза подобреют от роз,И достаточно сотен минуток,Чтобы вовсе остыть в мороз.

* * *