Юрий Нагибин - Белая сирень Страница 24

Девичьи голоса (поют).

Задремали волны,Ночь сошла на землю.Тайной думы полный,Тишине я внемлю.

Закрыв глаза, Рахманинов дирижирует хором гимназисток…

193. (Съемка в помещении.) МОСКВА. КВАРТИРА РАХМАНИНОВА. ВЕЧЕР.

В комнате, освещенной керосиновой лампой и оплывшими свечами в медных шандалах, Ирина и Таня прощаются перед сном с отцом. Целуют его, желают доброй ночи. Потом говорят «доброй ночи» Шаляпину и уходят в свою комнату вместе с Мариной. Все, кроме Марины, одеты весьма причудливо: на Рахманинове женская вязаная кофта, шерстяная шапочка, шарф и перчатки без пальцев; Наталья закутана в платки, сверху кацавейка; Шаляпин щеголяет в теплом жилете мехом наружу. Только пышущая здоровьем Марина обходится обычным шерстяным платьем.

Шаляпин (Рахманинову). И много ты в Ивановку всадил?

Рахманинов. Все, что имел.

Шаляпин. Банк-то понадежнее оказался.

Рахманинов. А что теперь деньги стоят?

Шаляпин (мрачнея). Ничего. Да и тех не выдают. Горький говорит: погоди, народ тебе все вернет. Какой народ? Крестьяне, полотеры, дворники, извозчики? Какой народ? Кто? Непонятно. Но ведь и я народ.

Рахманинов. Едва ли. Горький говорил, кто носит крахмальные воротники и галстуки — не люди. И ты соглашался.

Шаляпин. Ну, это так, несерьезно… А может, махнуть в Петербург? У Горького, говорят, в комнатах поросята бегают, гуси, утки, куры. Здесь же жрать нечего. Собачину едят, да и то достать негде. Я вообще уеду за границу.

Рахманинов. Как же ты уедешь? А если не пустят? Да и поезда не ходят.

Шаляпин. То есть как не пустят? Я просто вот так пойду, пешком.

Рахманинов. Трудновато пешком-то… да и убьют.

Шаляпин. Ну, пускай убивают, ведь так же жить нельзя!.. Это откуда у тебя баранки?

На подоконнике лежат сухие баранки. Шаляпин подходит, берет баранку, пробует ее разгрызть и хватается за щеку.

Шаляпин. Фу, черт, чуть зуб не сломал! Нет, бежать, бежать, без оглядки!

Рахманинов. Ау меня уже месяц лежит вот такое послание.

Достает из ящика стола какую-то бумагу и кладет перед Шаляпиным.

Шаляпин. Что это?

Рахманинов. Приглашение в Швецию на гастроли.

Шаляпин. Чего же ты не едешь? Чего ждешь?

Рахманинов. Боюсь, что гастроли затянутся.

Шаляпин. А ты не можешь жить без большевиков?

Рахманинов. Ты целовался на морозе?

Шаляпин. Что? Не помню. Ну, целовался.

Рахманинов. Тогда ты знаешь, что такое Россия.

Шаляпин. Так то Россия!.. А это?.. (Машет рукой.) Слушай, я у вас останусь. Поздно. Боюсь идти.

Наталья. Конечно, оставайся. Я тебе в кабинете постелю.

194. (Натурная съемка.) МОСКВА. ЗИМА. НОЧЬ.

У Большого театра горит костер. Возле него греются солдаты. Проезжает грузовик с матросами.

С ДВИЖЕНИЯ.

Грузовик едет по Большой Дмитровке.

195. (Натурная съемка.) МОСКВА. НОЧЬ.

Грузовик останавливается на углу Бульварного кольца. Матросы соскакивают на землю и расходятся по подъездам жилых домов. Один отряд из трех человек идет к подъезду дома, где живет Рахманинов. Воет пес на бульваре. Матрос кидает в него камнем.

196. (Натурная съемка.) МОСКВА. ПОДЪЕЗД ДОМА РАХМАНИНОВА. НОЧЬ.

У подъезда матросам преграждает путь начальник домового самоуправления, знакомый нам человек с бантом.

Человек с бантом. Стой! Предъявите ордер на обыск.

Бзура (старший отряда). А хрена не хочешь?

Матросы отшвыривают его. Заходят в подъезд.

197. (Съемка в помещении.) ЛЕСТНИЧНАЯ КЛЕТКА. ПРОДОЛЖЕНИЕ ЭПИЗОДА.

Один из матросов распахивает дверь женской гимназии, заглядывает туда.

Бзура. Чего там?

Матрос. Ни хрена — съехали.

198. (Съемка в помещении.) ЛЕСТНИЧНАЯ КЛЕТКА. ПРОДОЛЖЕНИЕ ЭПИЗОДА.

Матросы колотят кулаками в дверь рахманиновской квартиры. Дергают веревку колокольчика и обрывают. Из-за двери голос Натальи.

Наталья. Кто там?

Бзура. Открывай. Проверка.

Дверь открывается, матросы заходят в квартиру.

199. (Съемка в помещении.) КВАРТИРА. ПРОДОЛЖЕНИЕ ЭПИЗОДА.

Перед матросами — полуодетый Рахманинов и Наталья. Из своей комнаты выглядывает Марина и скрывается.

Бзура. Золото есть?

Рахманинов. Есть. В нужнике.

Бзура. Кто таков?

Рахманинов. Музыкант.

Бзура. Документы!

Рахманинов предъявляет заранее приготовленные паспорта: свой и Натальи. Появляется матрос по кличке Свищ с шандалом в руке. Он подталкивает сонного перепуганного Шаляпина.

Бзура. А это еще кто?

Свищ. На диване спал.

Бзура. Документы!

Рахманинов. Это наш друг. Он у нас заночевал…

Бзура. Тебя не спрашивают.

Шаляпин (вкрадчиво). Я певчий, товарищ матрос.

Свищ. Ты вроде на Шаляпина смахиваешь. Он у нас в лазарете выступал.

Бзура. Не говори мне за этого гада. Он перед царем на коленях пел. Попадись мне, зараз душу выну. (Замечает рояль.) Ну-ка, певчий, давай споем. (Рахманинову.) Ты, музыкант, сыграй нам «Амурские волны».

Рахманинов не трогается с места. Шаляпин умоляюще смотрит на него.

Наталья. Нехорошо, товарищ матрос. Детей разбудите.

Бзура. А мы тихесенько. Мы только стреляем громко. Тихесенько споем, тихесенько поиграем. Давай, музыкант, не раздражай революционную власть. Буржуям играл, сыграешь и нам.

Рахманинов садится к роялю.

Рахманинов. Вам в какой тональности?

Бзура. Чего?..

Рахманинов. Я имею в виду — повыше, пониже? Какой у вас голос — тенор или баритон?

Бзура. Ну, а ежели так… (Приладившись, начинает петь.)

Славный Амур свои воды несет…

Рахманинов кивает, начинает аккомпанировать. Бзура пихает Шаляпина в бок, подмаргивает. Шаляпин, спохватившись, вторит. Свищ и молчаливый матрос садятся на диван. Свищ с восторгом глядит на Бзуру. Ему еле сидится: Наталья сидит за столом, опустив глаза. Ее рука механически разглаживает складку на скатерти, неожиданно замирает. На руке кольцо с бриллиантом. Наталья, не поднимая головы, смотрит на матросов, потом незаметно поворачивает бриллиант вовнутрь ладони.

Бзура (Шаляпину). А ты и впрямь — певчий! Хорошо втору держишь. Не хуже самого Шаляпина! (Оборачивается к сидящим на диване.) Свищ, подбодри-ка нам белужки и балычка, примем по баночке и артистов угостим!..

Свищ и молчаливый матрос достают из мешка закуску, бутылку, два грязных граненых стакана. Свищ, разлив спиртное по стаканам, подносит. Бзура и Шаляпин пьют. Бзура опрокинул одним махом стакан, наполнил его снова и протянул Рахманинову. Тот качает головой.

Рахманинов. Спасибо, мне нельзя!..

Шаляпин, Выпей, Сережа, это настоящий самогон, не денатурат!..

Бзура (Шаляпину). А ты с пониманием. Раздавим еще по одной и рванем «Лизавету».

Шаляпин. А я ее не знаю.

Бзура. Научу. (Выпивает и поет.)

Ах, Лизавета,Мне странно это,Но почему ты без корсета?

Молчаливый матрос, хватив со Свищем из горла, вдруг кидается на середину комнаты и отбивает матросскую чечетку, припевая надсадно.

Матрос.

Чики, чики,Щикатурщики!..

Свищ в порыве восторга вытаскивает из кобуры вороненый маузер и стреляет в потолок. Шаляпин втягивает голову в плечи. Рахманинов и Наталья переглядываются. Вбегает Марина.

Марина. Совести у вас нет! Детишек хоть бы пожалели.

Бзура (восхищенно). Это что за кралечка? Тебя где прятали? За утайку народного достояния — к стенке! Ладно, мы сегодня добрые. Теперь, музыкант, сыграй вальсок «Дунайские волны».

Он подхватывает Марину и, сильно прижимая к себе, начинает кружить по комнате. Она тщетно пытается вырваться. Рахманинов мгновение медлит, затем во всю мощь начинает играть. Это гимн старой России «Боже, царя храни!». Бзура, не сразу уловивший мелодию, проходит еще круг-другой.

Шаляпин (Рахманинову). Ты с ума сошел? Нас всех прикончат!

Бзура (перестав вальсировать). Ты что играешь, контра? Братва, слышите царский гимн?