Алексей Балабанов - Брат, Брат-2 и другие фильмы Страница 29

Шишкоголовый урод открыл первую дверь отмычкой. Вторая была металлической.

— Звони, — тихо сказал Данила второму, маленькому.

Тот нажал на звонок. Первый достал пистолет. Зазвенел ключ в металлической двери.

— Кто там? — крикнул хозяин, распахивая дверь, и уперся лбом в ствол.

— Тихо, гад, — сказал первый. — На пол.

Не успевший закрыть рот хозяин сел на пол, с ужасом глядя на пистолет. Все трое вошли.

В задней комнате его привязали к стулу.

— Тебя как звать? — спокойно спросил Данила.

— Степа, — с надеждой глядя на него, сказал хозяин.

Первый бандит нервно ходил по комнате. Второй тихо сидел в углу.

— Ты, Степа, не бойся. Мы тебя не тронем. Ведь ты поможешь нам?

Степа с готовностью кивнул.

— Ты сам-то кто?

— Режиссер.

— Я вообще-то режиссеров не люблю.

— Да пидоры они все, — зло сказал первый.

— Но я тебе обещаю, что тебя здесь пальцем никто не тронет. Ты успокойся. Хорошо? Ты ведь гостей ждешь? Правда? Какой у него номер трубки?

— 920–16–40,— с готовностью ответил Степа.

— Вот я сейчас наберу его, а ты скажешь, что тебе на два часа надо срочно уехать. Куда ты можешь уехать?

— На съемки.

— Вот, на съемки. А здесь будет Данила. Данила — это я. Он встретит, и все такое. А я через два часа приеду. Понял? Все хорошо сделаешь? Ведь правда?

— Если что не так, сука, я тебе в глаз выстрелю, — сказал первый бандит. Он по-прежнему нервно ходил взад-вперед, как тигр в клетке.

— Заткнись, урод! — тихо сказал Данила. — Ну, давай? — снова обратился он к Степе и набрал номер. — Только не волнуйся!

— Аллё, Ваня! Это Степа! Слушай, мне надо на два часа отъехать на досъемки! Тут будет Данила, он тебя встретит… Что? Слышно плохо… Стажер мой. Да, классный… Что? А, ладно… Ну, до встречи!

— Вот и хорошо. А я слово держу.

— Он сказал, что будет не один, — сказал Степа, доверчиво глядя на Данилу.

— Блядь! Говорил я, гнилое дело, — воскликнул первый бандит.

— Заткнись, я сказал, — и после паузы: — Значит, так. Слушай мою команду. Я встречаю. Что бы ни случилось, не выходить. За него, — Данила кивнул на Степу, — головой ответишь, — сказал он, обращаясь к маленькому, который по-прежнему спокойно сидел в углу.

— Кто там? — спросил Данила.

— Свои, — крикнули из-за двери.

Данила щелкнул замком.

— Иван, — сказал телерепортер, бесцеремонно входя в прихожую. — Степа вернулся?

— Не… звонил только, — пробубнил Данила, ошалело глядя на шумную толпу музыкантов, ввалившихся вслед за Иваном.

— Борис, — сказал Гребенщиков.

— Данила.

— Привет, — сказал Бутусов.

Остальные что-то говорили, но он не слышал. Многих он узнал по фотографиям, многих не узнал. Кто-то сунул ему пакет с бутылками.

— Поставь в холодильник.

— Ботинки снимайте! — крикнул Иван. — А то Степа повесится.

— Сюда проходите! — позвал Данила и открыл дверь в гостиную.

Бутусов по-хозяйски присел к музыкальному центру, выбрал СО и поставил.

— Тащи стаканы, чего стоишь? — крикнул Иван.

Настя уже доставала что-то из холодильника. Данила принялся суетливо рыться по ящикам.

Когда грохнула музыка, шишкоголовый бандит вздрогнул и прошел к двери, держа наготове пистолет:

— Вот, блядь, попали, — сказал он и истерично заходил по комнате.

Степа с заклеенным ртом испуганно смотрел на него.

— А правда говорят, что Иван с вас деньги берет? — робко спросил Данила Настю Полеву.

— Да нет, ты чё… Он товарищ наш еще по Свердловску, — сказала она и потащила какую-то закуску в комнату.

Данила понес стаканы.

В комнате дело шло полным ходом. Открывали пиво, бутылки. Многие расселись на полу. Орала музыка. На Данилу уже никто не обращал внимания. Он присел к столу и, глупо улыбаясь, смотрел. Потом встал и вышел.

— Сколько их там? — спросил нервный.

— Человек десять. — Данила что-то соображал.

— Надо валить всех пидоров и сваливать. Три ствола у нас. Отход есть.

— Да. — Даня выдержал паузу. — Сидите тихо, — и вышел. В коридорчике достал свой самодельный, проверил барабан и встал на пороге гостиной.

— Данила, давай к нам, — позвал уже пьяный Иван.

— Сейчас я, — сказал он и снова вышел.

— Ну что? — спросил нервный.

— Идем! Пушку дай, проверю.

Нервный протянул пистолет.

— В патроннике? — спросил Данила и, не дождавшись ответа, выстрелил в маленького. Тот сразу упал.

— Аа… — только и успел сказать нервный и тоже упал как подкошенный.

Степа дернулся, безумно выпучив глаза.

— Тихо, тихо, тихо, — сказал Данила, присев к нему. — Мы же договорились.

Он достал у нервного телефон.

— Позвони себе домой, спроси Ваню и скажи, что задержишься. Хорошо? — Данила освободил рот и развязал Степе руки. — Все, все кончилось. Проблемы будут теперь только у меня. Если мне поможешь, никто и не узнает. Ведь это ты должен был так лежать. Спросят, скажешь: все как обычно. Пришли, погудели и ушли. Никого не видел. Хорошо? — Степа обалдело кивнул. — Ну вот. Я вообще-то режиссеров не люблю. Но ты ничего, хороший парень. И друзья у тебя… Слушай, а у тебя «Крылья» «Наутилусов» есть?

— Есть.

— Будь другом, подари, а?

— Конечно. — Степа с готовностью кивнул.

— Ладно, ты звони, а я пойду с ребятами еще немного посижу.

Данила со Степой выгрузили в один из заброшенных склепов трупы бандитов.

— Пойдем выпьем.

— Ну, я поеду? — робко спросил Степа.

— Спасибо. — Данила крепко пожал ему руку. — Ты извини, что так вышло. Даст Бог, встретимся.

Степа кивнул и быстро пошел к воротам кладбища.

Они сидели у костра, вокруг которого привычная гофмановская компания не торопясь пила водку.

— Это мой друг Степа, — представил Данила.

Гофман налил полстакана и молча передал Степе. Тот выпил половину и передал Даниле. Данила выпил и вернул Гофману стакан. Помолчали.

Степа ушел.

Данила выпил еще.

— Ну, чего ты смотришь? Я людей хороших спас. Вот и этого дохляка спас.

Немец опустил глаза и поковырял палкой в углях.

— Бог тебе судья.

— Немец! Ты похорони их по-человечески… Ладно?

Света открыла дверь. На пороге стоял Круглый. За ним топтались двое бандитов.

— Здравствуй. — Он улыбнулся.

— Привет. — Она все поняла сразу.

— Муж дома?

— В командировке.

— Мы зайдем ненадолго. А то как-то не по-русски, — сказал он, входя.

Она отступила.

Бандиты вошли следом. Один остался у двери, а Круглый прошел в комнату.

На полу по-прежнему лежали вещи, разбросанные Данилой.

— О! — Он оглянулся и внимательно посмотрел на нее, потом поднял многохвостную плетку. — Я говорил: не обманывай мужа. — Он улыбнулся.

Здоровый бандит двинулся к ней.

— Ну, хорошо. — Она отступила к кровати. — Я правда не знаю, где он живет и что делает.

Круглый внимательно смотрел на нее, похлопывая плеткой по ладони.

— Да, он провел у меня два дня. Но он сам меня нашел. Я правду говорю…

— Хайль Гитлер. — Круглый улыбнулся.

Диск лег в гнездо плеера и мягко вошел внутрь. Ударила музыка.

Данила прошел по набережной и свернул во двор своего дома. Краем глаза он заметил человека в плаще, неестественно быстро идущего прямо на него сбоку. Одновременно с тем, как человек поднял руку с пистолетом, Данила рванулся в сторону. Пуля ударила в плеер. Музыка оборвалась. Данила закатился за крыльцо, быстро достал свой самодельный и несколько раз выстрелил. Человек упал. Данила посмотрел на разбитый плеер и выругался. Человек кряхтел и корчился в грязи. Данила быстро прошел мимо и вышел в переулок через проходной двор.

Света сидела на кухне и проникновенно пела русскую народную песню. У нее был сильный чистый голос. Пела она очень хорошо. Перед ней стояли располовиненная бутылка водки и стакан. Лицо было сильно разбито. На открытых руках алели кровоподтеки.

Он встал на пороге, она увидела его, но не обратила внимания.

— Ты сука! — Он шагнул вперед, наотмашь выбил стакан, который со звонким хлопком разбился о стену.

— Ну, ударь меня! Ударь! — крикнула она, подставляя лицо. — Давай! Крутой… Ты же не пробовал? А вдруг понравится!

Он тяжело опустился рядом.

— Твои приходили, — устало и просто сказала она. — На этот раз все было по-настоящему. Без игры. Все по очереди прошлись. Во все дырки. — Она отпила из бутылки. — А главный, с круглой мордой, плеткой постукивал. Шутил. И разговаривал со мной все время. По-доброму так… — Она улыбнулась опухшими губами. — Споем?

— У меня слуха нет… — тихо сказал Данила.

Света снова запела. Сильно и красиво, только слова произносила неразборчиво.