Алексей Балабанов - Брат, Брат-2 и другие фильмы Страница 36

В просторной аудитории рассаживались хорошо одетые новые русские с женами. Данила сел поближе к двери через ряд позади Белкина.

На сцену вышла девочка:

— Мы начинаем наш концерт, посвященный Дню гимназиста!

Последовали аплодисменты.

Данила сунул руку в сумку и осторожно взвел затвор автомата.

— Концерт открывает Федя Белкин. Он прочтет нам стихотворение гимназиста!

Последовали продолжительные аплодисменты. На сцену вышел робкий худой мальчик и, очень волнуясь, с трепетом прочитал:

— Я узнал, что у меняЕсть огромная семья:И тропинка, и лесок,В поле каждый колосок,Речка, небо голубое —Это все мое, родное.Это Родина моя!Всех люблю на свете я!

Комок подступил к горлу Данилы. Зал зааплодировал. Жена Белкина смахнула слезу и зашептала что-то свекрови. Сам улыбался и хлопал.

Закончив, Федя быстро поклонился и выбежал в коридор.

Данила встал и вышел за ним.

— Федя! Здорово ты это… Молодец, — сказал Данила, догнав мальчика. — Держи. — Он пожал худую детскую ручку. — Я твой учитель новый по русскому языку. Данила Сергеевич…

Из аудитории вышел Белкин и сразу насторожился.

— Здравствуйте, Валентин Эдгарович, — улыбнулся Данила. — Я Федин учитель по русскому языку Данила Сергеевич. — Данила протянул руку. — Ладно, Федя, беги в класс… Мне нужно с вами серьезно поговорить. Давайте пройдем в учительскую…

— Это кто? — спросил Федю охранник у входа в аудиторию.

— Учитель новый по русскому. — Федя вбежал внутрь.

— С чего начинается Родина?С картинки в твоем букваре.С хороших и верных товарищей,Живущих в соседнем дворе.А может, она начинаетсяС той песни, что пела нам мать,С того, что в любых испытанияхУ нас никому не отнять…

— пел хор девочек.

— Совки, блядь, — тихо сказал один жирный папа другому. Тот улыбнулся краем рта.

— Руки на столе держать… Вот так. Автомат с глушителем. Если двинешься, я на крючок надавлю, и яйца твои на пол упадут, — спокойно говорил Данила, уперев ствол автомата Белкину в пах.

Тот застыл как сфинкс, ничего не понимая. Они сидели в учительской за столом друг против друга, причем Данила расположился лицом к двери.

— Страшно? А когда Костю убивал, не страшно было?..

— К-какого Костю?

— Громова.

— Это не я… это Американец. Это он… — говорил Белкин, пытаясь сохранить достоинство. До него начинал доходить смысл происходящего. — Я, я не мог… Я отца его знаю… Я Константину пообещал… Я не думал, что этот откажется… Он жадный, он… — Перед Данилой сидел человек, понимающий, что это, возможно, все.

— Все данные на Американца. Быстро! — перебил его Данила.

В учительскую вошла преподавательница и опешила.

— Простите, у нас разговор важный со спонсором… Мы быстро, — улыбнулся Данила.

Видимо, она привыкла к подобному в новой русской школе. Кивнула и вышла.

— Разговаривают? — с уважением спросил охранник.

— …очень влиятельный человек, — Белкин проглотил слюну, — в штате Иллинойс. Организовывал предвыборную кампанию нынешнего сенатора! Контролирует конгрессменов. По привычке занимается наркотиками через давно налаженную систему. Владеет сетью блюз- и рок-клубов в Чикаго. Через них отмывает деньги. В клубе «Метро» у него вроде как штаб-квартира. Туда стекаются наличные. Спекулирует землей и недвижимостью. Какие-то интересы в НХЛ… Все, все, что стоит денег, его интересует… Даже заказывает в России видео с настоящими изнасилованиями и убийствами! А там продает. Очень жадный, за сто долларов удавится. Вот и с Костиным братом так… Я правда не виноват… Подумаешь, миллион. У него их… Не надо стрелять… Вы же разумный человек…

— Ладно, живи, гад. Сына благодари. Жалко такого парня без отца оставлять… Сиди здесь тихо, штаны суши.

Данила вытер ствол автомата о лацкан его дорогого пиджака, сунул автомат в сумку и вышел.

— Не тревожьте его минут десять. Он заявление в попечительский совет пишет, — сказал Данила охраннику.

Увидев Данилу на крыльце школы, Витя быстро свернул разговор:

— Ну, ты с этим смотри не затягивай… Простатит — такое дело, брат. Не встанет в нужный момент, и все. Ну, давай…

Данила вскочил в машину, и Витя втопил педаль.

— Достали! — В офис ворвался начальник охраны банка, держа в руках кассету.

Белкин сидел с каменным лицом.

— Ты зачем его убил, осел? — тихо спросил он.

— Так вы же сказали, нос сует не в свое дело… видеть его больше не хотите… — оправдывался начальник охраны. Это был уже немолодой здоровый мужчина с бычьей шеей и маленькими глазами.

— Дурак!

Пошла заставка программы «Взгляд». Начальник охраны сел рядом с Белкиным и уставился в телевизор. Они сидели и смотрели, а когда Илья сказал: «…да, это бывший Музей Ленина, я им архивы каталогизирую. У них там до сих пор на карточках все… Заодно по ночам сторожу», — Белкин скомандовал:

— В музей! Быстро!

— Колеса надо менять! На колесах спалимся. — Витя беспокойно ходил по залу с экспонатами.

— Не спалимся. Я номера больно крутые поставил, — задумчиво сказал Илья.

— Этот, мордатый у школы, запомнил.

— Я сменил уже…

— И много их у тебя? — Витя остановился.

— Много.

— Когда паспорта будут? — спросил Данила. Он проверял оружие и заряжал запасной магазин.

— Может, завтра, может, через два дня. Дело непростое…

Запищал телефон.

— Он умер, — сказал Данила и дал отбой. — Вот, возьми деньги… Последние. — Данила дал Илье худую пачку из тайника. — Как только будет ясно с паспортами, купи два билета до Чикаго на ближайший рейс… Теперь уходить надо. Рано или поздно они музей вычислят. И квартиры тоже…

— Твою не вычислят, — с надеждой сказал Илья.

— В милиции мой адрес есть. Пошли… — Данила закинул гранаты в сумку и двинулся к выходу.

— Давайте этот возьмем. Такая вещь!.. — сказал Витя, любовно поглаживая «Максим».

В машине Данила набрал номер. Долго не отвечали. Данила набрал еще.

— Для абонента 17642. Ирина, позвони мне срочно. Это Данила из «Взгляда».

Инспектор ГАИ махнул палочкой и показал, куда встать.

— Я же говорил, спалимся. — Витя нервно завертел головой.

— Сиди спокойно, не спалимся, — пробурчал Илья, сворачивая к обочине.

Данила поставил сумку на колени. Щелкнул затвор.

— Сержант Давыдов, — представился инспектор. — Документы, пожалуйста.

Илья протянул бумаги и права. Повисла напряженная пауза. Запищал телефон.

— Да, слушаю, — нервно сказал Данила.

В павильоне было шумно. Звонил Боря.

— Она щас не может… Она в клипе снимается! — кричал Боря.

— А подъехать можно?

— У тебя пропуск декадный?

— Щас, подожди… — Данила полез в карман, по-прежнему держа руку в сумке, и достал паспорт с пропуском. — Действителен до двадцатого октября, — прочитал он. — А где там?

— Там же, — сказал Боря.

Данила дал отбой.

— В телецентр поедем, — громко сказал он.

Илья кивнул.

— Спасибо, все нормально. — Сержант протянул документы Илье.

— До свидания, — вежливо ответил тот, и машина тронулась.

— Ух ты, — выдохнул Витя и оглянулся на гаишника, вытирая лоб.

— Главное, не суетись. У меня все документы в порядке, — улыбнулся Илья.

По музею бродили бандиты Белкина, с интересом осматривая экспонаты.

— Ты, дед, не бойся. Мы друзья Илюшины… Мы не тронем ничего, только посмотрим выставку и дальше поедем, — говорил один перепуганному деду на вахте.

— Час как уехали. Трое. Ящик какой-то увезли… Да дед старый, не помнит ни хера, — докладывал другой бандит.

— Оставь засаду. Всем искать серебристую «Вольво». Подключи ГАИ. Номера могут быть другие… — командовал начальник охраны. — Проверь все авиакомпании: фамилия Багров, рейс до Чикаго.

— У «Аэрофлота» я, конечно, узнаю, но другие компании такую информацию не дадут…

— Сделай удостоверение ФСБ!.. Учить тебя надо! — кричал начальник.

В павильоне пела Ирина. Ее снимали двумя камерами.

— Стоп, стоп! — время от времени кричал режиссер, что-то говорил ей, и она пела снова с того же места.

Данила быстро соскучился и вышел в коридор, где как утес стоял Боря.

— И давно так? — спросил Данила.

— Третий день уже.

— Трудная работа у тебя…

— Бывает хуже.

Помолчали.

— Ты это… где служил? — спросил Данила.

— ВДВ.

— Участвовал где?..

— Афган застал немного.

— У тебя это… с Иркой ничего нет?.. — вдруг спросил Данила.