Одолжите тенора! Звездный час (ЛП) - Кен Людвиг Страница 15

Макс. Хм? Да. Конечно. (Зевает.)

Мегги. Ну… Пожалуй, я тогда пойду.

Сондерс. Это было б здорово.

Мегги. Рада была познакомиться с вами, господин Мерелли. Надеюсь, мы еще как-нибудь увидимся.

Макс. Я тоже очень рад.

Мегги. До скорого.

Макс. До скорого?

Мегги (кивает в сторону двери). Дверь в ваше сердце ведь открыта.

Макс. Благодарю.

Мегги. И не закроется. Я уверена.

Макс (не очень понимая). Ну, конечно.

Мегги. До скорого.

Макс. До скорого.

Мегги. Так что я не говорю «до свидания». Просто «au revoir».

Макс. Ciao.

Мегги выходит. Макс закрывает дверь и прислоняется к ней. Он без сил.

Макс (своим голосом). Итак?

Сондерс. Макс, Макс, Макс. Мы были на высоте, сукины дети.

Макс. Мы?

Сондерс (вне себя от радости). Ха-ха! Ха-ха-ха! О, господи! Полнейший триумф! Макс, они все чуть спинки у кресел не перегрызли. Они были в экстазе. Они испереживались, они исстрадались, они выплакали все глаза.

Макс. Значит, я был, похоже, на высоте.

Сондерс. Макс, я тебе вот что скажу. Я тебе кое-что должен.

Макс. Не кое-что. А много кое — чего.

Сондерс. Что верно, то верно. Сделаю все, что пожелаешь, проси, о чем хочешь –

Макс. В следующем сезоне.

Сондерс. Хм?

Макс. Наш следующий сезон я начну, пожалуй, с Дона Хосе в «Кармен».

Сондерс. Ого.

Макс. Затем последует Рудольфо из «Богемы», а закончим сезон чем-нибудь полегче, вроде «Севильского цирюльника».

Сондерс (после короткой паузы). Ну, что ж. Есть о чем подумать.

Макс. Я уже обо всем подумал.

Сондерс. Макс –

Макс. К десяти утра контракты должны быть готовы и лежать у вас на столе.

Сондерс. Макс! Ты заходишь слишком далеко.

Макс. Ой, извините, замечтался.

Сондерс. У меня есть другая идея, если получится. Вдохновение. Вспышка гениальности. Тебе понравится.

Макс. Да?

Сондерс (хитро улыбаясь). «Реквием» Верди.

Макс. Что-то я вас не очень понимаю.

Сондерс. Реквием! Заупокойная служба. По усопшему. Кто умер, Макс?

Макс. Тито! Совсем забыл.

Сондерс. А я вот нет, и все рассчитал. Завтра утром мы вместе с тобой приходим сюда. Стучим в дверь, никто не отзывается, так что мы вызывает менеджера. Он впускает нас и — «О, боже, человек умер! Тито! Что ты наделал?!» Слишком поздно. Его больше нет. Лицо белое, как полотно. Я едва шевелю языком. В течение часа вся пресса будет в курсе, и в понедельник через ведущие газеты и журналы об этом узнает вся страна. Итак — я созываю пресс — конференцию. Делаю короткое и трогательное заявление: «Мы, сотрудники Кливлендской оперной компании, те, кому посчастливилось последними услышать на сцене бессмертный голос великого певца, безвременно покинувшего сей мир, в честь памяти IL Stupendo будем давать любимейшее сочинение господина Мерелли „Реквием“ Верди. Каждый день в течение всей недели. Начало в восемь вечера».

Макс. Точно его любимое?

Сондерс. Черт, да откуда я знаю?

Макс. Ого.

Сондерс. Дело в том, ты, недоумок, что мы сразу станем известными! Еще не дошло? Все звезды съедутся к нам, такой шанс они ни за что не упустят. Понсель, Мельхиор, Лили Понс. Популярность будет неслыханной. Лучше плана я бы не придумал, если б даже сам его придушил. А кто, как ты думаешь, будет исполнять партию тенора? А?

Макс. Я?

Сондерс. Ты.

Макс. Благодарю.

Сондерс. Не стоит. А теперь слушай, я бегу вниз на этот дурацкий банкет, положение обязывает. Одень вот этот фрак и «бабочку» и снова стань Максом. Потом побудь здесь при запертых дверях и не впускай абсолютно никого ни под каким предлогом. Понял?

Макс. Только… находиться здесь, с э-э-э… (кивает в сторону спальни.)

Сондерс. Соберись. Я за Тито извинюсь — какой ему теперь банкет, а вот сногсшибательную сенсацию он нам завтра устроит — а потом, когда банкет закончится, я приду в номер, и мы вместе покинем его. Хорошо? Вот так. Ну, переодевайся. (Направляется к двери.)

Макс. Э-э-э… сэр.

Сондерс. Что такое, Макс?

Макс. Я э-э-э… хочу сказать, что он мне очень нравился. И вы не очень представляете себе… как я успел к нему привязаться. И вот он умер.

Сондерс. Макс, поверь мне — я любил его как брата. Но помочь ему мы уже ничем не можем. Слишком поздно.

Макс. Это верно.

Сондерс. Помни только одно: у тебя впереди блестящая карьера. И ничто нам не помешает. Может, эта мысль как-то утешит тебя.

Выходит, закрывая за собой дверь.

Макс подходит к двери в спальню. В этот момент мы слышим вой сирены. Звук сирены становится все громче и громче, пока полицейская машина не останавливается около гостиницы. Макс, не успев заглянуть в спальню, подходит к окну. Смотрит в окно и следит за происходящим.

В этот момент дверь в спальню со стороны коридора распахивается настежь, и входит Тито. Он одет в точно такой же костюм, что и Макс. Тот же парик и борода. И тот же черный грим. Практически, они выглядят одинаково. Тито в состоянии паники. Измученный и заляпанный грязью, он тяжело дышит. Взгляд его блуждает. Он прислоняется к двери, еле дыша.

Макс (в окно). Полиция! (Тито при этом слове подпрыгивает на месте и дико смотрит по сторонам. Макс передергивает плечами и направляется к спальне. Тито прячется в шкаф и закрывает за собой дверь… Макс подходит к двери спальни и собирается с духом.) Бедный Тито. (Вздыхает и, прикрыв лицо рукой, входит в комнату, направляясь в ванную. Макс не смотрит на кровать, для него это невыносимо. И все-таки, раздвинув пальцы, смотрит на кровать. Снова прикрывает лицо и отворачивается… По-прежнему направляется в ванную и закрывает за собой дверь. За сценой.) О, господи! (Макс выбегает из ванной без фрака и «бабочки» и, закрыв за собой дверь, смотрит на кровать. Он ошарашен. Он сдирает покрывало, заглядывает под кровать, оглядывается. Тито исчез!) О, боже мой! (Через секунду-другую выбегает из спальни в коридор, закрыв за собой дверь. За сценой.) МИСТЕР СОНДЕРС!!

Пауза. Дверь шкафа медленно открывается, и появляется Тито. Оглядывается и прислушивается. Все тихо. Тяжело вздыхает. Затем, шатаясь, осторожно проходит из спальни в гостиную. Оглядывается. Почувствовав себя в безопасности, садится на диван и закрывает глаза. В этот момент из коридора входит Джулия и видит Тито со спины. Улыбается, затем тихонько подходит к нему, закрывает лицо руками.

Джулия. Угадайте, кто?

Тито. Уй!! (Вскакивает и глазеет на нее.)

Джулия. Попался, старый хитрец.

Тито. Кто-кто?

Джулия. Как только не стыдно уединяться и наслаждаться одиночеством, когда все внизу просто умирают, как хотят познакомиться с вами.

Тито. Внизу?

Джулия. На банкете. И не делайте вид, что вы не в курсе, все равно не поверю.

Тито. Простите, но кто вы?

Джулия. Я? (Весело смеется.) Ой, у вас, итальянцев, неподражаемое чувство юмора. (Снова заразительно смеется. Он кисло улыбается.) Вы ведь злитесь на меня, да?

Тито. Злюсь?

Джулия. Еще как, но я вас не виню, нисколечко. Я тут разглагольствую о банкете и ни слова не сказала, как вы великолепно сегодня выступили. Тито, дорогой мой человек. Как я могу отблагодарить вас?