Р. Лоуренс - Белая пума Страница 11

Глава 6

Кончилась зима с обильными снегопадами и тридцатиградусными морозами. Долина, где поселились пумы, постепенно откликалась на наступление весны. К середине мая замерзшие реки наконец-то избавились от ледяной брони и вновь забурлили, выходя из берегом и растекаясь по склонам.

Кугуары перебрались на шестисотметровую вершину одного из предгорий, где было сухо. Только в каменных впадинах образовались озерца с кристально чистой питьевой водой. Из-под земли тянулись к солнцу зеленая травка, распускались почки на осинах, зацветала черемуха.

Белый кугуар вытянулся в длину до двух метров и весил тридцать килограммов. Его сестренка, полутораметровой длины, набрала двадцать пять килограммов веса. Мех молодого самца отливал белизной. Черные отметины на его морде и хвосте, резко контрастировавшие с молочно-белым туловищем, придавали всему его облику царственное величие. Самочка, одетая в блестящую рыжевато-коричневую шубку, не уступала брату в красоте. Она отличалась грациозностью, и ее мордочка, гораздо более аккуратная и не столь массивная, как у брата, была очаровательна. Было ясно, что белый кугуар, достигнув порога зрелости, превратится в исключительно крупного и сильного представителя своей породы. К тому же, на редкость сообразительный и изобретательный в отличие от своей робкой сестренки, он был гораздо более отважным.

Пумы оставались в долине до тех пор, пока полностью не сошел паводок. В конце мая мать решила, что теперь вполне безопасно отправиться в долгое путешествие, и вновь повела детей к озеру Китсегуэкла. Они двигались не спеша, отдыхали, когда уставали, охотились, если начинал мучить голод, на день-два оставались в особенно понравившейся им местности. Цели путешествия пумы достали в первых числах июня.

Месяцем раньше Эндрю Белл вернулся на «Горное сафари» и сразу развил на базе кипучую деятельность. Таггарту и Казинсу тем не менее удавалось иногда ненадолго ускользнуть из лагеря на внесезонную охоту за медведями, лосями, волками и оленями для Джо. Их хозяин, разумеется, оставался в неведении относительно незаконного предприятия, которое затеяли ради собственной выгоды двое его старших проводников.

Белл приказал им обследовать северные территории и выяснить, сколько животных пережили холода. Ежегодно, готовясь к охотничьему сезону, Белл проводил учет зверей в своей вотчине. Конечно, он не мог гарантировать клиентам, что те непременно подстрелят какой-нибудь ценный трофей, но в рекламе обязательно представлял данные обо всех видах, обитающих в его владениях. Для Таггарта и Казинса эта экспедиция пришлась как нельзя кстати, потому что пилот, прибывший за последней партией груза, передал, что Джо пожелал приобрести шкуру пумы с головой за пятьсот долларов.

Через восемь дней после того, как семья кугуаров вернулась на свою летнюю территорию, Таггарт и Казинс в полдень, въехали в долину Китсегуэкла. Таггарт поднес к глазам бинокль, чтобы оглядеть открытую местность вокруг небольшого озера, и едва успел навести резкость, как увидел молодую пуму, прошмыгнувшую в укрытие. Юная самка ходила к озеру и на обратном пути заметила верховых. В панике она поспешила к матери и брату, отдыхавшим под деревьями.

Таггарт, лишь мельком углядевший молодую кошку, опустил бинокль и повернулся к Казинсу.

— Там пума, Стив! Эх, жаль, что мы не взяли с собой гончих.

Казинс пожал плечами, соглашаясь. Без охотничьей собаки выследить пуму в этой местности было нереально. Браконьеры решили прорвать обход территорий и вернуться на озеро Муэскин-Джонни и гончей. Они намеревались сказать Беллу, что гризли катастрофически расплодились и без собаки они просто не смогут определить район обитания каждого медведя.

Но владелец «Горного сафари» распорядился отложить поездку. Уже прибывали любители рыбной ловли, и он считал, что Таггарт и Казинс должны сопровождать гостей на рыбалке.

Легкий ветерок дул в сторону всадников, и потому только юная самка знала о присутствии охотников. Мать сразу заметила, что ее дочь чем то встревожена, когда та вернулась с озера, но, поскольку молодая пума часто проявляла нервозность, если оставалась одна, она не придала значения ее беспокойству.

Мать-пума уже решила, что на лето они останутся у озера Китсегуэкла. По ее представлениям, это было вполне безопасное место, тем более что в самой долине и ее окрестностях водилось много оленей, лосей и разных мелких животных. Если бы она учуяла людей, то немедленно увела бы дочь с сыном в другой район.

В ту же ночь пумы сообща убили лося. Подрастающие кошки впервые участвовали в охоте вместе с матерью. В сущности, самостоятельно взрослая пума не сумела бы завалить столь крупного зверя, хоть тот и хромал на задние ноги.

Ветер донес до кугуаров запах лося, когда они находились в восьмистах метрах от него. Следуя за матерью, пумы беззвучно побежали по лесу, направляясь к реке Китсегуэкла. В ста метрах от своей цели они замедлили бег.

Лось стоял по грудь в воде и, окуная морду, щипал плавающие на глубине водоросли. Каждый раз вскидывая голову, он с шипением хватал пастью воздух. Ничто не ускользнуло от внимания кугуаров — ни его затрудненное дыхание, ни худосочность туловища, ни скованность движений. Было очевидно, что лось стар и болен.

Лось не подозревал о близости пум, пока те не подобрались к самому берегу. Вдруг красная белка, сидевшая высоко на ветке белой ели, обеспокоенно заверещала. Встревоженный лось поднял голову и, увидев пум, пустился галопом прочь, но, громоздкий и неуклюжий, он не успел даже полностью развернуться, когда кугуары набросились на него.

Мать одним прыжком преодолела восемь метров, белый кугуар — пять с половиной. Юная самка вообще не стала прыгать, она помчалась вперед что есть мочи. Мать с сыном почти одновременно коснулись земли и вновь взвились вверх. Старшая пума опустилась на заднюю часть туловища лося. Он пошатнулся, но, прежде чем успел обрести равновесие, белый кугуар вцепился ему в шею. Старый лось рухнул на землю. Удерживая добычу одной передней лапой, самец мощными клыками вонзился в горло жертвы.

Лось попытался подняться, но мать-пума крепко схватила его за шею. В это время подоспела юная самка. Увернувшись от судорожно брыкавшего копыта, она сомкнула пасть на заднем бедре лося. Терзаемый с трех сторон, бедняга умер почти мгновенно. Кугуары еще несколько секунд продолжали рвать добычу, потом выпрямились.

Следующие полчаса кошки не спеша утоляли голод. Мать время от времени отвлекалась от трапезы, поглядывая на дочь с сыном. Возможно, она думала, что ее дети несколько минут назад переступили черту, отделяющую юность от зрелости.