Борис Воробьев - Весьёгонская волчица Страница 13

Перед тем как ехать, председатель вынул из кармана четвертинку. Сковырнул пробку, поднёс бутылку Егору ко рту.

– Ну-ка разевай. Перцовая. В аккурат сейчас.

Но у Егора челюсти словно свело, пришлось Маше силой разжимать ему зубы и вливать в рот водку. Егор глотал, не чувствуя ни запаха, ни вкуса.

По дороге Егор сомлел и не помнил, как они приехали в деревню, как вносили его в баню, снимали одежду и растирали. Даже боли не чувствовал, когда стали отходить лицо и руки, – провалился в темноту, где не было никакой жизни, как не было её до рождения, когда бесплотный ещё человеческий дух только готовился к исходу из этой темноты…

Глава 15

Не помогли ни перцовка, ни баня – полторы недели, день в день, Егор провалялся в лёжку. Горел в жару, метался, бредил. Больница находилась в райцентре, и председатель советовал отвезти Егора туда, но жена не согласилась. Какой в больнице уход, сказала. И все полторы недели сидела возле Егора, ставила горчичники и примочки и поила с ложечки. И плакала, глядя на Егорово распухшее чёрное лицо.

Да и сам Егор ахнул, когда, оклемавшись, поглядел в зеркало: кожа на лице отставала клочьями, а под ней проглядывала новая красноватая и блестящая, будто не морозом обожгло Егора, а огнём на пожаре. И хотя говорят, что с лица воду не пить, были бы руки и ноги целы… Ни о какой охоте пока и думать не приходилось: куда с таким лицом на мороз да на ветер! Егор только попробовал выйти на крыльцо, а уж щёки и нос загорелись так, словно на них дохнуло из раскалённого горна, что стоял в Гошкиной кузнице. А в лесу и того хуже будет, там любой прутик хлестанёт по лицу – взвоешь.

Егор проклинал своё невезение. Чёрт его дёрнул с этой баней! До нового года оставалось всего ничего, а там январь, самое время охоты. В январе у волков начинается гон, сплошная грызня из-за волчиц, и они не так осторожничают, как раньше. Тут и ловить их, а он как дурак на печи сидит да гусиным жиром мажется. Жир, конечно, самое лекарство, если обморозился, так ведь некогда рассиживаться-то! Волки уже две недели без привады, наверное и ждать перестали, и всё придётся начинать сначала: таскать мясо, приманивать. Вот уж повезло так повезло, съездил, называется за брёвнами! Самого как бревно привезли, а вдобавок и лошадь колхозную загубил – кобыла не убежала-таки от волков. Может, и убежала бы, да на повороте занесло и перевернуло дровни. И она, как видно, упала, а пока поднималась, тут волки и наскочили. Но жрать не стали, вернулись, потому Егор и подумал, что не догнали.

А спасла его, считай, Маша. Как увидела, что смеркаться стало, а Егора всё нет, забеспокоилась, побежала к председателю. Тот в минуту собрался и велел конюху закладывать жеребца, а Маше сказал, чтобы шла домой и не расстраивалась. Но Маша ни в какую. С вами, сказала, поеду…

Проводили старый год, встретили новый. Этот праздник Егор любил, всегда приносил из леса ёлку и, хотя игрушек было кот наплакал, наряжал ёлку, как мог. Но нынче ему праздник был не в праздник. Мысль о том, что надо за всё рассчитаться с волчицей, накрепко засела в голове. Ни о чём другом Егор и думать не хотел.

Волчица стала ему как враг, но он мечтал застрелить или поймать её не за то, что она покушалась на его жизнь, а за то унижение, которое он перенёс, отсиживаясь от волков на дереве. Это ж надо, как собаки кошку загнали! Теперь хватит подначек на год. Проходу не дадут, будут приставать, как да почему. А уж Петька Синельников – тот посмеётся, позлорадствует. Его всегда завидки брали, всем уши прожужжал, что Егор, мол, деньги лопатой гребёт. А ему кто мешает? Бери ружьё да иди в лес, узнаешь, как деньги-то добываются.

Как ни подгонял Егор время, а смог вырваться в лес только в середине января. Целый месяц ушёл впустую, и он застал на вырубке и возле болота разор и запустение. Всё завалило снегом, никаких тебе следов. Волки теперь промышляли неизвестно где, и привадить их снова было задачкой мудрёной. И прежде всего требовалось мясо. Егор обошёл старых знакомых, кое-чем разжился, но это было на одну понюшку, и он, не мешкая, навострил лыжи к мыловарням. Слух о том, что Егора чуть не съели волки, дошёл и до них, и они встретили его как вернувшегося с того света. Им не терпелось узнать подробности, потому что в целом картину нападения они знали. Мало того, им было ведомо такое, о чём Егор не имел ни малейшего представления. Оказывается, волки хотели подгрызть ель, на которой сидел Егор, и чуть было не подгрызли, да не успели.

Егор смеялся, слушая мыловаров, а потом рассказал, как было дело. Но ему не поверили, сказали, что он из-за холода и страха забыл обо всём, а человек, от которого они всё слышали, знает дело в точности. Чтобы не обижать мыловаров, пришлось согласиться, что волки действительно чуть не повалили ель, поскольку их сбежалось туда со всего леса. И довольные мыловары в долгу не остались, отрубили для Егора целую конскую ляжку.

С этой ляжкой Егор и отправился на следующий день в лес. Положил мясо на вырубке, там в прошлый раз попались оба волка, и Егор подумал, что это место стае больше не по вкусу.

Мясо в лесу никогда не залежится: ни зимой, ни летом. Лесная связь работает безотказно: сначала прилетят птицы, а за ними и другая живность потянется. Так и получилось: при первом же осмотре Егор обнаружил у привады разные следы, и среди них волчьи. Ага, разнюхали! Не терпелось побыстрее поставить капканы, но Егор для верности кормил беспошлинно и бесплатно ещё несколько дней. Пусть думают, что мясцо им с неба валится, доверчивее будут! Но ляжку, какая бы она ни была, на неделю не растянешь, опять иди к мыловарам. И Егор ходил, пока наконец не решил: всё, хватит, пора ставить капканы.

Кто никогда не ставил капканов, тому кажется, что дело это проще пареной репы: вырыл в снегу ямку, положил туда капкан, развёл дужки и опять всё зарыл. Пять минут – и готово. Готово-то готово, да только такой капкан так и будет лежать, ни один волк в него не попадёт, разве какой полоумный. Нет, ты сначала выбери на волчьей тропке подходящее место, осторожненько, деревянной лопаткой, сними пласт снега, лопаткой же выкопай ямку, да такую, чтобы было ни глубоко, ни мелко, а в самый раз, и только тогда клади в неё капкан и настораживай. Насторожил – засыпь капкан рыхлым снежком, а сверху, тютелька в тютельку, клади тот пласт, который до того вырезал. И снова припуши всё снегом.

Егор исполнял эти правила в точности, и с первого взгляда казалось, что как и в прошлые годы, так и в начале этого сезона он думает только об одном – поймать побольше волков. На самом же деле это теперь его не интересовало. Сколько поймает, столько и поймает, может, ни одного, лишь бы попалась волчица. Эта мысль стала для Егора навязчивой, и только ради неё он всё и делал. Как там будет дальше, поживём – увидим. Будет день, будет и пища. Главное – поймать волчицу, застрелить, сделать что угодно, только сжить её со свету.