Александр Власенко - Альтаир Страница 14

У Таира с поиском запахового образца все получалось неплохо, исключая то, что он нередко ложился, свернувшись кольцом, и отворачивал морду от выбранной вещи. Иногда бывало нелегко понять, на какой из предметов он указал, особенно если предметы размещали близко друг от друга либо в ящике. Но ввиду острого цейтнота мне пришлось отказаться от мысли усовершенствовать исполнение сего навыка до безупречности (отчего впоследствии, на соревнованиях, нам всем не единожды икнулось), а поскорее перейти к выборке человека.

Здесь, как выяснилось, нас поджидали гораздо большие сложности. Продиктованы они были самой тривиальной причиной – недостаточным количеством людей. Занятие по выборке человека тем продуктивнее, чем шире возможности замены запахов. В идеале должен быть предусмотрен и такой вариант занятия, при котором для каждого пуска собаки полностью обновляется вся группа, числом не менее десяти человек. То есть от полусотни до сотни народу в своем распоряжении нам иметь очень-преочень хотелось бы. Да откуда ж его столько взять, на улице ловить, что ли? Пожалуй, лишь в армии такие вопросы разрешимы, пусть и не всегда, но в принципе. А нам не до жиру: если пять-шесть статистов одновременно задействовать оказывалось возможным, это уже, можно сказать, отмечали как праздник. Обычно-то работали с тремя-четырьмя. Тем для нас сборы и были хороши – гарантией безотказного использования широких масс в корыстных интересах.

Переход от одной разновидности выборки к другой сделали плавным. Для того впереди строя выкладывали вещи (обычно использовались тут же снятые носки: они у всех всегда при себе, к тому же, как известно, обладают сильным, а то даже и чересчур сильным запахом). Сперва подальше выкладывали, потом поближе – у самых ног. Затем, в ходе развития навыка, помощники держали свои носки в руках, сложенных на том месте, где индивидуальный запах человека наиболее выражен. На заключительном этапе обучения руки занимали ту же позицию, но теперь – в целях защиты от коварного тычка намордником в весьма уязвимую точку, а носок уже был не нужен.

Разумеется, я не упускал возможности лишний раз потренировать Таира, как только в питомнике оказывалось достаточное количество «мушкетеров» либо моих друзей. Из последних не всем такого рода использование было по душе, особенно если народ собирался просто со мной выпить и потрепаться за жизнь. И однажды из-за этого меня так лихо посадили в лужу, что с тех пор напрочь отбили охоту приневоливать хорошо относящихся ко мне людей к решению моих собственных служебных проблем.

Как-то в выходной день, после неприлично длительного и необъяснимого отсутствия, показалась на горизонте группа товарищей, осознавших свою вину и решивших наконец-то ее искупить. Точнее, утопить. В качестве виры у них с собою, понятно, имелось. Причем в достаточных количествах и широком ассортименте. И вот когда они, с сияющими глазами и просветленными лицами, охваченные единым высоким и чистым порывом долгожданного избавления от накопившихся грехов, вступили на территорию питомника, им, прежде приглашения к столу, предложено было постоять, снявши носки, пред мордою Таира. Всеобщему праведному возмущению не дал вскипеть Серега, быстро закивавший головою: «Да, да, конечно, сейчас!» – но при этом улыбался, паразит, даже для него на редкость ехидно. Я было заподозрил что-то неладное (уж больно легко Серега всех успокоил!), да обрадованный согласием сразу и выбросил сомнения из головы.

Построилась четверка в рядок, руки сомкнуты в горстки, как у призывников на медкомиссии. Молчат. Трое хитро на меня косятся, один Серега возвел невинные очи к небу. Однако губы кривит совсем уж по-змеиному. Небось, какую-то шкоду в подарок все же припас. Но в Таире я уверен. Его с панталыку не сбить ни мясом, ни запахом течной суки. Таир должен выбрать четвертого, а Серега стоит вторым. Понюхавши предложенный носок, пошел Таир вдоль шеренги. Я предельно внимательно отслеживаю ситуацию, дабы, если какие замечу у ребят некорректные поползновения, вовремя их пресечь. Обычно Таир, дойдя до обладателя требуемого запаха, кропотливо проверял, не от его ли соседей этот запах исходит, и лишь потом, окончательно убедившись в своей правоте, обозначал кого надо. А тут ткнулся носом в Серегу и замер. Недоуменно вытаращил гляделки, в нерешительности оглянулся на меня и вновь уперся в Серегу, словно зачарованный. Подумал и лег перед ним. Обозначил. Вот те раз! А Серега чуть не лопается от еле сдерживаемого ржания, аж красный весь. Отзываю я собаку, начинаю ругать. На то друзья мои приятели замахали руками: да оставь ты, дескать, кобеля в покое! Не работает он у тебя, сам видишь. Пойдем-ка лучше примем по капельке на душу населения!

Принять-то мы, само собой, приняли. И со свиданьицем, и сугубо, и трегубо, и многажды. Но в ответ на мои расспросы о проделанном трюке зловредная четверка еще долго отшучивалась. Мол, раз ты кинолог, значит, соображать должен. Часа два мы друг друга мучили, пока Сереге не прискучило запираться. А суть проделки была наипростейшая, проще амебы и грубее, чем кирпич. В нужный момент этот добрый человек всего-навсего неслышно испортил воздух! На психику Таира, сосредоточенно напрягшего обоняние, облако вонючих газов подействовало оглушающе, подобно крепкому апперкоту. Нос его отключился мгновенно. Точно так же человека, пристально вглядывающегося в темноту, парализует и лишает способности видеть мощная фотовспышка. Вот и дрессируй после со всякими изуверами служебных собак…

И еще о выборке. Набравшись немножко опыта, мы, хоть и поздно, но все же обнаружили свой серьезный просчет в использовании той, новой для нас, методики. Нельзя было начинать с дифференцировки чрезмерно сильных запахов. Нельзя было использовать обувь и носки, а только после переходить на менее насыщенные ароматы. Этим мы, сами того не понимая, затрудняли и затягивали процесс дрессировки, не приучая, а наоборот, отучая молодых собак тщательно принюхиваться.

Про Таира немало чего еще можно рассказать, но ведь пора, в конце концов, и закругляться.

Коля с Таиром быстро спелись. На соревнованиях наша команда заняла второе место, а Таир, попавший в призеры, был в ней лучшим. Для дебютантов результат более чем неплохой. Мы передали Таира по месту Колиной службы, в город Слободской, по балансовой стоимости шестьдесят рублей. Там пес исправно служил, имел раскрытия и задержания, хотя и не в очень большом количестве. Ну да не его в том вина и не Колина, а дело в неважной организации применения собак.

Каждый год я общался с этой парочкой на сборах. Спортивная карьера Таира складывалась куда успешнее служебной. На соревнованиях любого калибра он всегда был среди первых.