Винс Смит - Жизнь Софи Страница 15

Работники на ранчо считают, что безопасная змея — это мертвая змея. Я пытался объяснить им, что змеи могут приносить и пользу людям, так как они сдерживают избыточное размножение грызунов. Я упрашивал их не убивать змей, а ловить их и относить подальше от жилища. Но работники только кивали мне в ответ, и по выражению их лиц я понимал, что они считают меня сумасшедшим.

Одной из моих первоочередных задач в Суитуотерсе было выбрать подходящую территорию для питомника шимпанзе. В конце концов я присмотрел участок земли на берегу реки Эвасо-Нгиро. Эта непересыхающая река, название которой переводится с наречия самбуру как «коричневая вода», является одной из крупнейших рек Кении.

После этого я начал обдумывать план устройства питомника. Посередине должно было стоять большое здание, окруженное лесистой местностью площадью один квадратный километр. Все это необходимо было оградить трехметровой сеткой, пропустив по ней слабый электрический ток. Прикосновение к такой сетке не причиняет вреда, просто неприятно, как я позже испытал на себе. Река разделяла питомник на две части. В одной будут жить взрослые, а в другой — малыши. Мой план был одобрен, и я начал искать подрядчика для строительства. Когда с этими делами было покончено, я начал подбирать штат для работы в питомнике. Мне нужны были люди, которые присматривают за шимпанзе, рабочие, которые следили бы за электрической сеткой, и ночные сторожа. Я объявил, что нанимаю персонал для работы в питомнике, и вскоре меня завалили заявлениями. Поговорив с каждым, я набрал команду.

Вскоре я узнал, что Ричард Лики получил серьезную травму в результате крушения одномоторного самолета. Ему ампутировали ноги до колена, Шансы бедной Софи воссоединиться со мной в Африке уменьшились Все решения, касающиеся ее перемещения, были отложены до возвращения Ричарда, и никто не знал. Когда это будет,

Девятнадцатого июля я поехал в Найроби, чтобы встретить Одри и Оливера. Они летели ночным рейсом и прибыли рано утром. Мы остановились в гостинице. Одри поспала пару часов, и после обеда я повел их на прогулку по городу.

На следующее утро мы выписались из гостиницы и отправились в долгий путь, в Наньюки. Наконец мы въехали в заповедник. Все двадцать минут, пока мы ехали от границы заповедника до нашего дома, Оливер, прижавшись носом к стеклу, смотрел не отрываясь на саванну и диких животных, мимо которых мы проезжали: газелей, импал, буйволов, кабанов, страусов, антилоп канна, шакалов и зебр. В буше элегантные жирафы объедали макушки древовидных акаций, а вдалеке бежало к запруде стадо слонов — и все это мы увидели меньше чем за полчаса. Стояла засуха, так что было очень мало корма. Многие животные подались в буш, чтобы отыскать в тени кустов остатки зелени.

Стивен и Дэниэл ждали, чтобы поприветствовать мою жену и сына. Перетащив вещи из машины и осмотрев все комнаты, мы пошли прогуляться по саду и остановились передохнуть у запруды. Там мы уселись на берегу и открыли бутылку красного вина.

Одри быстро приспособилась к новой жизни в Африке и занялась обустройством дома. Мы наняли домработницу — молоденькую девушку из племени туркана, которую звали Грейс. Одри привезла с собой семена овощей и занялась огородом. Почва была очень плодородной, так что вскоре мы уже ели кабачки, баклажаны, перец, брокколи, шпинат, тыкву и пастернак. У нас также росли фруктовые деревья, были и бананы, и папайя, и клубника.

Несколько недель спустя прибыл контейнер с мебелью, личными вещами, моими книгами и игрушками Оливера. Сын держал коробку с игрушками у себя под кроватью. И вот как-то, вытащив ее оттуда, он кинулся ко мне в кабинет с воплями: «Змея!» Я пошел посмотреть, и действительно под кроватью извивалась небольшая безвредная слепозмейка. Мы осторожно положили ее в банку из-под варенья и выпустили во двор.

Засушливый сезон был в полном разгаре, для животных это очень трудный период. Последние остатки влаги в траве исчезают под воздействием палящего солнца и ветра, остается только выжженная земля. Среди животных начинается борьба за выживание, только у самых сильных есть шанс дожить до наступления сезона дождей. Два водоема в заповеднике полностью пересохли. Днем и ночью сотни животных шли к нашей запруде на водопой. Множество зебр и антилоп канна собирались в одно стадо, иногда к ним присоединялись жирафы, буйволы и носороги. Львы, затаившись в тени кустов, поджидали своих жертв.

Наши кошки, проведя положенный срок в карантине, в августе благополучно прибыли в Кению. Я уладил все формальности с таможней и повез мяукавших па заднем сиденье кошек домой

Первые несколько дней мы не выпускали их на улицу, а потом они быстро приспособились к новой жизни и очень ловко ловили крыс. Им пришлось, конечно, поначалу привыкать к дневной жаре. На ночь мы закрывали их в доме, так как с наступлением темноты по саду уже разгуливали гораздо более крупные хищники. Теперь наша семья была почти вся в сборе — за исключением Софи.

Наступил октябрь, а Кенийская служба охраны дикой природы все тянула с разрешением на перевоз в Кению Софи. В отсутствие Ричарда Лики нам чуть было вообще не отказали в решении этого вопроса. Наконец заместитель директора Службы Джим Элс внял моим мольбам.

Хотя в Кении обитает множество самых разных животных, в этой стране нет приматов, живущих на воле, в отличие от соседней Уганды, где помимо животных, характерных для саванны, есть также шимпанзе и гориллы. Так почему же Кению сочли подходящим местом для строительства питомника для шимпанзе, если шимпанзе здесь вообще не водятся? В каждом питомнике о сиротах должны заботиться на протяжении всей их жизни. А так как шимпанзе живут по 50 лет и больше, проект этот довольно дорогостоящий. В Кении же развит туризм, который необходим для финансирования подобного рода проектов. Следует учесть и относительную политическую стабильность, во всяком случае для Африки. К тому же шимпанзе подвержены тем же заболеваниям, что и люди, и в идеале животные, имеющие контакт с людьми, не должны встречаться со своими дикими сородичами, чтобы не заразить их. А так как в Кении шимпанзе в дикой природе не водятся, значит, и опасности такой не существует.

А Софи тем временем жила в зоопарке Честер. Ей, конечно, было одиноко, но ее хотя бы отделили от других шимпанзе. Для того чтобы получить разрешение на вывоз Софи, зоопарку нужно было заручиться разрешением на ее ввоз от кенийских властей. Кенийская же сторона требовала разрешения на ее вывоз. Это была ситуация, напоминающая спор о том, что было вначале — курица или яйцо.

К счастью, через пять месяцев Ричард Лики вернулся на работу, хотя ему пришлось перенести серьезную операцию. Софи быстро подучила все необходимые разрешения и на вывоз, и на ввоз. Ричард посетил приют. В это время как раз строили крышу, и рабочие примостили деревянный пандус, который круто поднимался на самый верх здания, с тем чтобы можно было катать по нему тачки, гружённые цементом. Ричард захотел подняться самостоятельно по этому пандусу наверх и не слушал никаких возражений. Он еще только привыкал ходить на протезах. Я восхищался его силой воли.