Константин Бобошко - Радуга под окнами Страница 20

Шофер внимательно следит за дорогой, а сам нет-нет да и взглянет краешком глаза на круглый прибор: с какой скоростью идет машина, нельзя ли еще прибавить газу?

Этот указатель скорости называют спидометром.

Следят за скоростью движения и железнодорожники. Любой диспетчер всегда ответит, с какой скоростью движутся по его участку поезда. Он знает расстояние от одной станции до другой. Ему сообщают точное время, когда поезд прибывает на станцию и отправляется дальше. И стоит только разделить расстояние на время, как будет получена скорость движения.

Знают о скорости движения своего корабля и моряки. Для них она гораздо важнее, чем для машиниста экспресса или водителя такси. У мореходов есть специальный термин — морской узел. Это потому, что скорость движения судна раньше, действительно, высчитывали по узлам, завязанным на тонкой веревке. Называлась эта веревка линем. Но узлы на ней были завязаны не как попало, а через определенные промежутки, равные одной сто двадцатой части морской мили. К одному из концов этого узловатого линя привязывали поплавок. Когда требовалось, поплавок бросали за борт. Встречная струя воды относила его назад. А на корабле следили, чтобы с момента падения поплавка на воду прошла ровно сто двадцатая часть часа — сорок секунд. После этого веревку поднимали на палубу и считали узлы, оказавшиеся за бортом. Если насчитывали, например, двенадцать узлов, то так и говорили:

— Скорость хода судна двенадцать узлов.

И все понимали — судно идет со скоростью двенадцать миль в час. И хотя сейчас определение скорости судов производится при помощи новейших приборов, она по старой морской традиции выражается в узлах.

Теперь вы знаете несколько способов определения скоростей. Так подумайте, какой из них можно применить для определения скорости движения лета с юга на север? Но думайте не думайте — при помощи приборов этого не сделать. И ботаники снова пришли на помощь. Они опять предложили использовать нашу знакомую—сирень.

Но как же ее неподвижные цветы смогли заменить спидометр — прибор, показывающий скорость движения? Оказывается, очень просто.

Много лет в разных местах страны ученые и любители природы — их верные помощники — наблюдали и записывали время цветения многих растений. Была среди них и сирень. И когда это огромное количество записей обработали, то установили, что в условиях равнинных областей Союза начало цветения многих растений запаздывает на два дня с каждым градусом широты по мере продвижения на север.

Известно также, что градус широты составляет 110 километров. Если эту цифру разделить на два — получится, что лето движется со скоростью 55 километров в сутки. И скорый поезд может обогнать его за один час.

Зная это и сидя у только что расцветшего сиреневого куста в Одессе, например, можно с точностью до одного дня высчитать, когда зацветет сирень в Киеве, Ленинграде. А если хотите — так и в Мурманске, если только там она имеется…

А если по ровному месту лето может пройти за сутки 55 километров, то в горы оно поднимается медленнее. На каждые сто метров высоты нужно ему двое с половиной, а то и трое суток.

Наблюдения велись не за одной только сиренью — отмечали начало цветения черемухи, липы, ромашки, шиповника, белой акации, розы. И все они единодушно подтверждали — сирень права, лето движется именно с такой скоростью.

Выходит, что этот ароматный спидометр, зацветающий на границе весны и лета, работает не хуже точных приборов, придуманных человеком. С такой же скоростью идет по нашей земле и весна. И так же, километр за километром, теснит золотую осень лютая зима с метелями и снежными сугробами.

Май цветами провожая,

распускается сирень.

Это похоже на примету. В природе так оно и есть. Но как только в дела природы вмешается человек, все становится вверх тормашками, ломаются все привычные представления и понятия.

Допустим, что на Земле гостит какой-нибудь марсианин или селенит — житель бледной Луны. Он научился понимать наш язык и запомнил эти стихи. И вдруг в декабре или в январе ему приносят букет сиреневых цветов.

— О, уже лето! — воскликнет гость с другой планеты. — Дайте мне плавки, пойду купаться…

— Помилуйте, на улице сорок градусов мороза. Вся вода превратилась в снег и лед…

— Не шутите со мной, сирень говорит, что уже лето: ведь ее цветы провожают весну…

Но здесь сирень ничуть не виновата — она сама оказалась обманутой, сбитой с толку и зацвела в неурочное время — тогда, когда это понадобилось людям.

Зимняя выгонка цветов сейчас применяется довольно широко. Растения, от которых хотят получить зимой цветы, содержат некоторое время при температуре в два градуса мороза — создают им маленькую зиму, впечатление зимы. А за шесть недель до намеченного срока зацветания их снова обманывают — помещают в тепло, тем самым создают искусственную весну.

Почуяв тепло, дерево оживает. Его корни просыпаются, начинают сосать соки из земли и гнать их по стволам к веткам, накачивать почки силой земли, заставляя пробудиться их и выбросить листы и соцветия.

Так обманутая сирень может зацвести в такое время, когда других цветов нет и в помине — осенью, зимой или даже ранней весной. Когда нужно.

Цветы неуемных страстей

Уже тюльпаны расцвели,

Как вдруг

однажды ночью выпал снег на луг.

Спустилась

зимняя на землю мгла.

Природа вздрогнула и замерла.

И только лишь тюльпаны у реки

цвели всем непогодам вопреки.

Они красивы были на лугу,

еще красивей стали на снегу.

Одно время на земле не было счастья. Оно находилось внутри золотистой, плотно закрытой головки бутона желтого тюльпана. И хотя все знали о месте заточения счастья — не могли выпустить его на волю.

— Я освобожу счастье, — сказал один бедный человек, — пойду к цветку, расскажу ему о горькой жизни бедняков и попрошу его выпустить счастье на волю. Должен же этот желтый тюльпан сжалиться над нами, если у него есть сердце…

Но бутон желтого тюльпана не имел сердца. Он безмолвно выслушал жалобы бедного человека, при первом же порыве ветерка стряхнул с себя его горючие слезы и остался по-прежнему закрытым.

И вот собрался ехать к цветку рыцарь. Равных ему по силе и отваге не было ни в стране, где он родился, ни в соседних странах. Он надел свои позолоченные боевые доспехи, знаки воинской доблести и подумал: «Я заставлю этот цветок раскрыться. Только расскажу ему о своих победах над страшными противниками, как он испугается и раскроется. Я заставлю его выпустить счастье, если у него есть хоть капля страха…»