Жаклин Сьюзанн - Жозефина Страница 23

Я подвергла Жози этому испытанию. Она выдала «человеческую» реакцию. Сначала посмотрела на себя в зеркале. Потом повернулась ко мне, словно спрашивая: «Чья это там такая славная собачонка?» Вслед за тем она точно так же, как это свойственно людям, бросилась ласкать «славную собачонку». И, конечно же, ударилась о зеркало. Это решило дело. До сих пор Жози считала пуделей умной породой, но, по-видимому, эта собака была отщепенкой. Жози зарычала на свое отражение. Я схватила ее как раз вовремя, иначе она разбилась бы в новой попытке атаковать захватчика, вторгшегося на ее территорию.

В книге сказано: «Постарайтесь внушить пуделю, что он – пудель. Тогда с ним будет гораздо легче».

Через несколько дней я повторила тест с зеркалом. Взяв Жози на руки, я встала вместе с ней перед трюмо. Чтобы успокоить ее, я крепко прижала ее к себе и ласково произнесла:

– Жози, это зеркало.

Она уставилась на трогательную картинку в зеркале и, скорее всего, осталась довольна увиденным, потому что слегка приосанилась. Я уже было решила, что на этот раз достаточно, как вдруг обратила внимание, что Жозефина прихорашивается, глядя на мое отражение в зеркале.

Тогда я решила обрушить на нее неприкрашенную истину. Я показала пальцем на наше отражение и сказала:

– Мне жаль тебя разочаровывать, дорогая, но эта маленькая толстушка с итальянской прической – ты, Жози. А вот эта высокая, стройная – я.

Она зевнула, слегка порычала на незнакомую собаку в зеркале и вновь переключилась на мое отражение. Тогда я сдалась и никогда больше не пыталась ее переубедить. В какой-то мере мне даже польстило, что она выбрала в качестве образца для подражания меня, а не Ирвинга.

Глава 16. УЛЫБНИТЕСЬ! КАМЕРА!

Конечно, однажды это должно было случиться. Коль скоро все в доме имели отношение к шоу-бизнесу, не мудрено, что и Жози пошла по нашим стопам.

Специалисты утверждают, что средняя собака понимает пять-шесть слов или команд. Умная собака понимает от двадцати до тридцати: пирожное, прогулка, ужин, папа, мама, холодильник, прическа, сладкое, нет, молодец и еще несколько слов. Что касается Жози, то она не только усвоила все перечисленные слова и выражения, но в ее лексиконе также значились: спонсор, Нильсоны, долевое участие, лучшее эфирное время, пленка, летняя замена и прогон. Она знала, что выражение «отмена передачи» связано с материальными затруднениями, «13» не просто число, а цикл телевизионных передач, «26» означало первоклассный цикл передач, а «39» говорило сердцу зрителя: «Бросьте все, мы в эфире!»

И кто только не почесывал ей животик! Милтон Берль, Джек Леонард, Клифтон Фейдимен, Эрл Уилсон, Киф Брассел и ее крестный отец, всемирно известный трезвенник Джо Льюис. В сущности, к пузику Жози прикасалось такое количество прославленных рук, что его можно было бы сравнить с цементной стеной перед китайским театром Траумена, где голливудские знаменитости оставляют отпечатки своих пальцев. Скоро дойдет до того, думала я, что люди станут указывать на животик Жози и благоговейно шептать: «Здесь была Люсиль Болл».

Конечно, идя к нам в гости, мало кто заранее дрожал от нетерпения: «Где тут животик Жози? Я жажду почесать его!» Это получалось само собой, иногда даже против их воли. Они даже не отдавали себе отчета в собственных действиях. Жозефина взяла управление этим процессом в свои руки.

Едва появлялся гость, она устраивала ему сногсшибательный прием: ворковала, прыгала, выделывая вокруг гостя немыслимые па, как настоящая Катрин Мюррей. Лично мне казалось, что она переигрывает, но результат был всегда один и тот же: гость чувствовал себя польщенным. Откуда ему было знать, что она точно с таким же восторгом приветствует мойщика стекол и разносчика бакалеи.

Как только гость садился, Жозефина моментально была на своем рабочем месте, сворачиваясь клубком возле его ног. Если гость был нормальным экстравертом со здоровыми инстинктами, он начинал машинально поглаживать ей макушку. Если ему недоставало сообразительности, Жозефина пускала в ход подсказку, слегка тормоша его лапкой. Если же он по-прежнему не догадывался, удары этой крохотной лапки становились ощутимее. В конце концов, гость понимал, что лучше уступить. Большинство ухитрялось совмещать почесывание и поскребывание с приятной беседой.

Самый большой урожай почесываний выпадал на ее долю, когда Ирвинг устраивал прослушивание прямо в апартаментах. Обычно он делал это в студии или у себя в офисе, но иногда требовались вечерние прослушивания. Тогда возле нашей двери толпились честолюбивые молодые актеры и актрисы. А если вы честолюбивый молодой артист, мечтающий попасть в телешоу «Юные дарования», а у продюсера имеется пухленький пуделек, упорно настаивающий на том, чтобы ему почесали животик, – что вы предпримете? Да то же, что и остальные: станете тереть вышеупомянутый животик с таким рвением, будто это – ваше любимое занятие.

Как видите, Жозефина с детства купалась в лучах славы родителей, а потому неудивительно, что в ней рано проснулись актерские наклонности. Сам Бог велел ей попытать счастья на телевидении.

Сначала я не собиралась предпринимать какие бы то ни было шаги, связанные с ее карьерой, справедливо уповая на естественный ход вещей. Разве можно забыть трогательную историю о том, как Мервин Ле Рой случайно наткнулся на Лану Тернер, потягивающую кока-колу в аптеке? Или как Норма Ширер увидела детские фотографии Дженет Ли в охотничьей сторожке. Такое случалось сплошь и рядом. Только не с Жозефиной.

Она постоянно путалась под ногами у видных деятелей шоу-бизнеса, но как раз в те минуты, когда их творческое воображение отдыхало. Билли Роуз ни разу не подмигнул ей с многозначительным видом. И в этом не было ничего удивительного, потому что Билли до сих пор охотно рассказывал историю о том, как к нему явилась на прослушивание юная Мэри Мартин и он посоветовал ей вернуться в Техас, выйти замуж и нарожать кучу детишек. Билли сейчас больше всего интересовался театрами, особняками и собственными миллионами. Эйб Берроуз охотно почесывал Жозефине брюшко, но ему не приходило в голову занять ее в каком-нибудь мюзикле. Мой добрый друг Эрл Уилсон, посвящавший целые развороты хорошеньким толстушкам типа Джейн Рассел, Моники Ван Вурен или Джейн Мэнсфилд, ни разу не выкроил места в журнале для Жози. А ведь она стоит десятка таких, как они! Даже ее старый приятель Сидней Кингсли – и тот не подумал ввести ее в свое шоу!

И тогда Бог послал нам Анну Сосенко. Анна – женщина со множеством разнообразных талантов. Это она сочинила «Дорогой, я так люблю тебя!». В числе ее открытий – Хильдегард и другие. Она считается крупным знатоком живописи.