Леонид Соколов - Почему перелетные птицы возвращаются домой Страница 24

У других видов молодые птицы в процессе расселения смещаются преимущественно к югу. Так, на Куршской косе молодые мухоловки-пеструшки, зеленые пересмешки, славки-завирушки, ястребиные славки и веснички достоверно в большей степени смещаются к юго-западу, чем к северо-востоку (рис. 20). Причем у мухоловки-пеструшки в годы с поздними сроками гнездования популяции молодые птицы имеют более выраженную тенденцию к смещению на юго-запад, чем в «ранние» годы. Доминирование южных направлений у указанных видов, вероятно, объясняется тем, что у молодых птиц очень рано (уже в июле) появляется тенденция к перемещению в направлении зимовок. Например, молодых мухоловок-пеструшек, окольцованных в нашей стране, уже в августе находят в Италии, Португалии и Марокко. Кроме того, проверка молодых птиц этих видов на ориентацию в круглых клетках М. Е. Шумаковым на Куршской косе показала, что юго-западная направленность двигательной активности у них появляется уже в середине июля.

Однако у других перелетных видов расселение молодых птиц идет в разных направлениях, как это часто наблюдается у оседлых видов. Например, у зяблика на Куршской косе молодые птицы в июле расселяются примерно в равной степени к северо-востоку и юго-западу от места рождения (рис. 20). Зяблики зимуют главным образом во Франции и Испании, поэтому, вероятно, тенденция двигаться в сторону зимовки у молодых птиц появляется несколько позже, чем у дальних мигрантов. Правда, в южной Англии обнаружено, что у дальнего мигранта — веснички, зимующей в Экваториальной Африке, расселение молодых в июле идет в разных направлениях. Миграция на юго-восток начинается преимущественно в августе, после окончания линьки.

Итак, у многих перелетных видов — от альбатросов до мелких воробьиных — молодые птицы, приобретя самостоятельность, проявляют склонность к расселению из района рождения. Расстояние, на которое они перемещаются при этом, может существенно отличаться не только у разных видов или популяций, но и у членов одного выводка. Какая-то часть молодых птиц у большинства видов всегда остается непосредственно в районе рождения до начала осенней миграции. У одних видов или популяций доля таких «оседлых» особей больше, у других меньше. Большинство особей расселяются в пределах нескольких километров или десятков километров, лишь незначительная часть птиц (менее 10 %) перемещаются в послегнездовой период на сотни, а то и тысячи километров. Существенно может отличаться у разных видов и направленность расселения молодых птиц. У дальних мигрантов перемещения молодых птиц в сторону зимовки, вероятно, начинаются рано, практически после приобретения ими самостоятельности, тогда как у ближних мигрантов они происходят несколько позже. Однако и у дальних мигрантов часть особей, видимо, всегда расселяется к северу от места рождения. Таким образом, у перелетных птиц имеет место разнообразие в отношении как дальности, так и направленности расселения.

На каком расстоянии от места рождения или предыдущей го гнездования птицы приступают к размножению, вернувшись с зимовки? На этот вопрос частично дан ответ в первой и второй главах, посвященных верности птиц месту рождения и гнездования. Рассмотрим только те примеры, которые свидетельствуют о разлете птиц из района рождения и гнездования.

М. Брук установил, что около четверти птенцов обыкновенного буревестника, выведшихся на о-ве Скокхолм (Уэльс), не возвращаются для гнездования в родную колонию, а эмигрируют на другие острова, расположенные в сотне и более километров от нее. Среди расселившихся птиц большинство составляют самки. Самцы более привержены к родной колонии.

Т. П. Шеварева, проанализировав данные по расселению уток (кряквы, широконоски, свиязи, чирка-трескунка и хохлатой чернети), пришла к выводу, что на большие расстояния от места рождения и гнездования перемещается 10–30 % особей. Некоторые чирки приступают к гнездованию на очень больших расстояниях от места: вылупления: от 500 до 2700 км. По данным Х. А. Михельсона и его коллег, окольцованные молодыми на о-ве Энгурес (Латвия), чирки-трескунки в последующие годы добыты в верховьях Волги и за Уралом (на побережье Иртыша), а широконоски — в бассейне Печоры и Оби.

У гусей дальность расселения не столь впечатляюща, как у уток. Для самок малого белого гуся, гнездящегося в Гудзоновом заливе, характерна довольна сильная привязанность к месту гнездования. Обмен между колониями осуществляется главным образом самцами, которые более склонны к эмиграции, чем самки. Однако, перенаселенность колонии в совокупности с неблагоприятными погодными условиями (холодная весна) может привести к ослаблению привязанности к прежнему месту и, вызвать массовые переселения и у самок. Новые колонии у белого гуся формируются в основном в местах, где они линяют в послегнездовой период. Например, три гнездящиеся в одной из колоний самки были обнаружены на следующий год во время размножения в другой колонии, на расстоянии около 350 км. Популяция белых гусей Гудзонова залива со многими колониями рассматривается Ф. Куком и другими исследователями как одна свободно скрещивающаяся популяция с единым генофондом.

В Англии методом мечения цветными кольцами изучали территориальное поведение лебедя-шипуна. Установлено, что многие птицы, особенно самки, впоследствии возвращаются в район рождения. Однако часть птиц может улетать достаточно далеко (на расстояния более 30 км.) от места рождения. Около половины птиц впервые образовали пару в пределах 8 км. от места вылупления, а 23 % — в пределах 1,6 км. Доля птиц, загнездившихся недалеко от места рождения, втрое выше у самок, чем у самцов, во всех возрастах. Среди взрослых шипунов самки тоже в среднем гнездятся ближе к месту рождения, чем самцы.

У дневных хищных птиц дальность расселения может быть достаточно большой. С. Эстерлёф проанализировал 79 возвратов скоп, окольцованных птенцами в Швеции. Они чаще всего гнездятся на расстоянии 10–49 км. (34 %) и 50–90 км. (16 %) от места рождения. Однако 22 % особей загнездились на расстоянии от 100 до 1000 км., а 19 % — даже далее 1000 км., но среди последних возвратов некоторые получены, видимо, от негнездящихся особей. По данным А. В. Постельных, от 99 птенцов черного коршуна, помеченных в Окском заповеднике (Рязанская область), получено было три местных возврата. Птицы вернулись на родину через 2–4 года и были встречены на расстоянии от 5 до 40 км. от места вылупления. Три возврата получены через 2–3 года в июле из Мордовии. Еще две птицы встречены в Грузии через 2 года и 6 лет.

А. А. Кищинский сообщает, что зимняки, родившиеся в горах на юге Норвегии, были обнаружены (3 возврата) половозрелыми в период гнездования на расстоянии более 1000 км. Он приходит к выводу, что эти впечатляющие случаи «абмиграций» у зимняка свидетельствуют о том, что «перемешивание» населения и межпопуляционный обмен особями у этого вида, вероятно, обычные явления. Они связаны, по его мнению, со значительными локальными колебаниями численности северных полевок, составляющих летнюю кормовую базу зимняка. В противоположность зимняку у близкого к нему вида — канюка, половозрелые особи в Восточной Европе приступают к размножению преимущественно в пределах 50 км. от места вылупления. Только несколько особей обнаружены достаточно далеко от родины (в 134, 327 и 554 км. к юго-западу от места рождения). Анализируя данные Х. Пернера по дальности и направленности расселения пустельги в ГДР, приходишь к выводу о большом сходстве масштабов расселения птиц после вылета из гнезда и при первом их гнездовании (см. рис. 18).