Зденек Вагнер - Африканское сафари Страница 24

— Разведем еще один костер, — предложил второй, и все вместе принялись сгребать хворост.

— Так чем же закончилась история с падре? — снова спросил первый.

— Ему было стыдно, что он сбил теленка, поэтому на следующий день мы погрузились в кузов его грузовика и доехали прямо до нашей деревни. Вот такая история, — заключил гнусавый и стал ковырять длинной палкой в костре. А потом спросил у первого масая: — А ты, как ты доставал коров для деревни?

Тот с минуту улыбался, глядя на огонь, потом оторвал взгляд от пламени и начал рассказывать:

— Вот слушаю я вас и думаю, что вы такие же дурачки, как те кенийские парнишки, которые удирают с нашим стадом. Я поумнее вас! — Он многозначительно помолчал и продолжил: — Я договорился с приятелем, что продам ему свою сестру за пятнадцать телят. Мой отец умер, а его брат, которому достались все отцовы жены и все его хозяйство, был болен. Я знал, что после смерти отцовского брата все наследство отойдет ко мне. Иначе я убил бы его! Поэтому мы договорились с приятелем: как только я стану воином, он получит мою сестру. Через полгода я привел домой пятнадцать отличных телят и выгнал брата своего отца, а сестра стала женой моего приятеля.

— Все это было давно, — мрачно отозвался тот масай, который первым услышал льва, — Тогда мы были хорошими воинами, а теперь… теперь какие-то мальчишки крадут у нас коров!

— Но так заведено с незапамятных времен: молодежь должна пройти экзамен. Это наш закон! — возразил второй собеседник.

Люди у костра задумались, и лишь доносившийся с ветром рык льва нарушал ночную тишину…

Около пяти утра мы добрались до нашей засады из прутьев и травы напротив огромной акации, на которой пять дней назад повесили приманку. Судя по следам леопарда, которые мы обнаружили возле дерева, мы охотились на очень крупного и сильного зверя. Кругом было темно и тихо, и только блеск белоснежных зубов моего помощника Джумы выдавал присутствие человека.

— Мзее, — позвал он.

Я приложил палец к губам, потому что говорить было нельзя, включил переносную рацию и связался с Панго — он сидел в «Тойоте», которую мы оставили в нескольких километрах отсюда, и ждал наших указаний.

— О'кей, мзее, — ответил он, — слышу тебя хорошо. Как вы?

— Я тоже хорошо тебя слышу, так, словно ты сидишь рядом, — прошептал я в «говорящую коробочку», — Эрнест с тобой?

— Да, бвана.

Эрнест — мой младший помощник. Я взял его к себе совсем недавно, и ему еще предстояло многому научиться у старших товарищей.

Кругом по-прежнему было тихо, но если хорошенько прислушаться, то о приближении рассвета могли рассказать верхушки растений, которые, словно предчувствуя восход солнца, с тихим шелестом начали поворачиваться на восток. Под нами — десятки километров буша: мы разбили лагерь на южном склоне вулкана Эль-Бурко, высота которого почти три тысячи метров.

Слегка коснувшись моей руки, Джума показал жестом, что наша добыча уже прибыла. Только через несколько минут мне удалось разглядеть в бинокль темный силуэт леопарда, прыгнувшего на середину акации. Несколько движений — и хищник уже оказался на ветке, где висела наша приманка. Об опасности он не думал и не обратил на нас никакого внимания. Тем временем стало чуть светлее, и мы уже могли рассмотреть нашего противника в деталях. Тут у нас не было разногласий: это действительно потрясающе красивое животное.

На следующий день должен был приехать очередной клиент, для которого мы выслеживали этого зверя, и я представил себе, как он будет доволен охотой.

Все шло отлично, леопард принялся за трапезу, и мы расслабились, наблюдая за красивыми движениями животного. Но когда чуть рассвело, случилось непредвиденное: хищник внезапно выпрямился, напрягся и устремил свой взгляд вдаль. Как я ни старался, мне ничего не удавалось разглядеть, и я с надеждой уставился на своего помощника. Тем временем леопард исчез.

— Масаи с коровами, — вынес Джума приговор и показал вниз.

— Какого черта они здесь делают?! — разозлился я, — Ведь тут нет ни одного их поселения! — Поглядев на Джуму, который решил зачем-то вылезти из засады, я добавил: — Давай подождем, пока они уйдут, Вдруг леопард вернется? Может быть, он где-то поблизости — тогда, увидев тебя, чуи поймет, что мы его выслеживаем!

Джума снова устроился рядом со мной, и так мы прождали до семи утра. Кругом было по-прежнему тихо. Тогда я вызвал по рации Панго и попросил его подогнать машину прямо к нашей засаде. Минут через пятнадцать мы уже ехали туда, где прошли масаи с коровами.

— Это большое стадо, но в нем совсем нет коров, одни бычки! Да и кто здесь еще может сшиваться — одна рвань! — раздраженно воскликнул Панго, разглядывая следы злосчастных пастухов.

— Не ори, ты не в парламенте, дружок! — съязвил его вечный оппонент Джума, — Лучше смотри внимательно. Здесь прошли около сорока коров и четыре масая. Они подростки, — добавил он, показывая на следы.

— Ты чересчур шустрый, — парировал уязвленный Панго, — Это могли быть и воины, следы-то немаленькие. Смотри! — Он снял башмак и поставил ногу на землю, а потом, обуваясь, торжествующе взглянул на Джуму: — Ну, что я говорил?! Мой след такого же размера.

— Ты, конечно, умный, — ответил тот спокойно, — но скажи-ка, с каких это пор здешние масаи ходят босиком? Насколько я знаю, босиком ходит только молодежь, у которой нет своих коров и поэтому нет денег! Я уверен, что это подростки и они ведут коров на водопой. Вот увидишь! Поедем!

Джума оказался прав. Мы застали масаев у воды. Подростки были одеты в черное, а лица размалевали белой краской. Я уже успел выучить кое-какие традиции этого народа и потому сразу догадался: они сдают «экзамен на зрелость», хотят называться воинами.

Увидев нас, будущие вояки ретировались в ближайшие кусты. Стадо продолжало двигаться к воде, до которой осталось чуть меньше километра. Джума, известный своим знанием масайского, объяснил сорванцам, что мы охотники и их заботы нас не касаются.

— Они говорят, что хотят пить, — перевел мой помощник, когда славная четверка вылезла из зарослей.

— Дайте им воды и пусть проваливают, — раздраженно сказал я и попросил Джуму: — Скажи им, что они спугнули нашего леопарда.

Пока Джума пытался объяснить, что они нам насолили, парнишки не сводили глаз с пластмассовой канистры, в которой мы обычно возили питьевую воду.

Наконец, утолив жажду, самый бойкий из юношей подошел ко мне и, минуя переводчика, сказал:

— Спасибо тебе, музунгу, нам очень жаль, что мы спугнули зверя. Наши боги запрещают убивать животных, поэтому мы радуемся, что леопарду удалось уйти. Ты найдешь другого! Еще раз спасибо за воду. Если хотите, мы можем надоить вам свежего молока.