Джордж Шаллер - Год под знаком гориллы Страница 27

К югу от Увиры с одной стороны дороги тянулись склоны гор, а с другой — голубые воды озера Танганьика. В тихих бухточках стояли большие каноэ, выдолбленные из целого ствола дерева, а на белом прибрежном песке было разложено для просушки множество дааги — рыбы, напоминающей сардину. В озере Танганьика водится около двухсот пятидесяти видов рыбы и многие из них — эндемики, а в озере Киву, геологически более молодом и отделенном от соседних водоемов бурными реками, водится только пятнадцать видов.

Ехать приходилось очень осторожно, так как к вечеру на дорогах встречались африканцы, опьяневшие от помбе — пива, приготовленного из бананов.

Существует много способов приготовления помбе. Один из способов таков: закладывают бананы в яму и укрывают их листьями и землей. Три дня спустя снимают верхний слой земли, а еще через три дня вынимают бананы и кладут в деревянное корыто. Их топчут ногами, чтобы выжать сок. Затем добавляют некоторое количество муки из зерен сорго, и эту смесь оставляют дня на два, чтобы она забродила. В результате получается светлая, беловатая жидкость, обладающая кислым вкусом и запахом.

Мы миновали находящееся невдалеке от берега нагромождение небольших голых скал, носящее название «Острова Нью-Йорк Геральд». Это был несколько необычный знак признательности Генри Стэнли газете, которая финансировала его поездку в Африку. Мы проехали еще немного, горы начали отступать от озера, и мы покатили по сухой, холмистой саванне.

Глядя на карту, можно подумать, что город Физи (что на языке суахили значит «гиена») — оживленное местечко. В действительности, как мы скоро убедились, он состоит из больницы, гостиницы и конторы местного администратора — эта должность соответствует тому, что англичане называют «уполномоченный по району». Доверяться картам здесь дело рискованное. Может оказаться, что деревня переехала в другое место или совсем исчезла, дороги, отмеченные на карте четкой красной линией, могут оказаться непроходимыми или заброшенными, или еще находящимися в стадии строительства. Мы спросили, как проехать к гаражу, — наша машина нуждалась в простейшем обслуживании. Нам ответили, что на территории Физи гаражей нет. Ближайший гараж находится в Усумбуре, в ста милях отсюда.

К западу от Физи, там, где рассеченные ущельями горы резко обрываются к саванне, находится самая южная часть района обитания горных горилл. Одна-единственная узкая тропа, проложенная к рудникам, идет в горах. По ней мы и поехали. Скоро начались обширные районы лугов и горных дождевых лесов. На самых высоких хребтах виднелись бамбуковые рощи, Деревни попадались редко, городов не было совсем. Кое-где встречались горные разработки, кое-где миссии.

Область, которую нам предстояло обследовать, была огромна, и единственно, что можно было сделать, это познакомиться с ней хотя бы поверхностно.

Приходилось довольствоваться сведениями о гориллах из вторых рук, рассказами горнорабочих, государственных чиновников и особенно местных жителей. Через каждые несколько миль мы встречали на дороге африканцев — небольшие группы и отдельных пешеходов. Некоторые из них были настолько робкими, что прятались в кусты при появлении нашей машины, однако большинство охотно отвечало на вопросы: «Живут ли гориллы на этой горе? А встречаются они вон в той стороне? Можешь показать нам гнезда?»

Если представлялась возможность, мы проверяли правильность их ответов, разыскивая гнезда и другие доказательства присутствия обезьян. Почти всегда нам давали правильные сведения. В этой местности гориллы, видимо, пересекают небольшие участки саванны, переходя из одного лесного массива в другой.

Холмистые саванны кончаются к северу от реки Элила, и тут местность становится пересеченной. Влажный тропический лес, такой же, как и Недоступный, покрывает горы, за исключением некоторых мест, где на самых крутых склонах выступают обнаженные скалы. Это — горы Итомбвэ. Рудольф Грауэр был первым европейцем, который проник в этот район в поисках горилл. В 1908 году он провел здесь три месяца, добыв двенадцать горилл для венского музея. Живущие в этом районе африканцы из племени вабембе считают, что гориллы, или кингути (как они их называют), вовсе не обезьяны, а люди, которые в давние времена ушли в лес, чтобы не работать. Во время коротких походов в лес мы не встретили горилл, но нашли около двадцати пяти видов растений, которыми питаются эти обезьяны, и, кроме того, видели их гнезда. Но о гориллах, обитающих в стороне от дорог, мы не узнали ничего конкретного. Один из чиновников, указывая на белое пятно на карте, где черточками были обозначены примерные русла рек, сказал: «Это — как это называется? — ничейная земля. Там никто никогда не был, и никто там не живет, кроме, может быть, небольшой горсточки батва».

Останавливаясь на рудниках, мы и там пытались что-нибудь узнать. Рудники и разработки не очень прочно держатся в джунглях. В течение пяти или от силы десяти лет золотые и оловянные прииски приносят выгоду, а потом их забрасывают. Если дороги, построенные горнорудными компаниями, не берет в свое ведение правительство, они быстро зарастают лесом. В этой местности европейцы живут очень одиноко. Только приманка в виде высокого жалованья побуждает их покинуть шумные улицы Брюсселя и Антверпена. Здесь они чужие, случайные пришельцы, бескрайний лес так и остается для них закрытым миром, в который они не стараются проникнуть и не пытаются понять. Могучая жизнь окружающей дикой природы тревожит их души. Нервы этих пришельцев не приспособлены к постоянному присутствию странного и необычного, они не умеют оставаться наедине с собственными мыслями и тоскуют по надежности и организованности цивилизованного быта.

21 июня мы вернулись на станцию НИИЦА, а спустя пять дней отправились в последний продолжительный поход для поисков и изучения горилл в бассейне реки Конго.

Между Букаву и НИИЦА шоссе вьется вверх по крутым откосам, а затем, нырнув вниз, к бассейну реки Конго, идет до Стэнливиля [5], расположенного на берегах реки, примерно в четырехстах милях к северо-западу. Эта дорога всего лишь узкая желтая ниточка, пересекающая обширные пространства экваториального влажного тропического леса, который тянется непрерывной полосой более чем на тысячу миль к западному побережью Африки.

Перед нами лежал бассейн реки Конго. Местность сначала круто понижалась, потом переходила в невысокие, округлые холмы и наконец превращалась в равнину. Купы деревьев, клубясь, как облака, простирались до самого горизонта. Разнообразные оттенки листвы создавали узоры, напоминающие лоскутное одеяло. Когда-то этот бассейн был внутренним морем. Он лежит на высоте от тысячи до полутора тысяч футов и окружен горами. На востоке его замыкают крутые откосы, на юге — плато Катанга, на западе — Хрустальные Горы, а на севере цепь холмов отделяет его от бассейна озера Чад.