Львы в наследство. Я всей душой с вами, львы! - Гарет Паттерсон Страница 28

провести сеанс односторонней связи через микрофон (находившийся на коленях у Джорджа и соединенный с наушниками Рода) и рассказать о наших планах. Как раз в этот момент я отлучился, а вернувшись, застал весьма необычную картину: Сэнди наклонился так, будто о чем-то заклинал чресла Джорджа. Мне стоило большого труда удержаться от смеха. Сцена и в самом деле была экстравагантная, особенно если видеть расплывшуюся на лице Джорджа улыбку при одновременной с этим попытке удержать во рту трубку…

Так или иначе, Сэнди удалось поведать спрятавшимся в машине о наших планах. Сью уставила два старинных серебряных подноса Джорджа всяческими напитками, и странная процессия двинулась в путь.

Впереди шел Джордж, а мы с Сэнди несли подносы. Пройдя мимо стаи львов (не спускавших с нас недоуменных глаз), мы, несколько церемонно, стали подавать напитки в окна. Наконец, когда киногруппа вернулась в лагерь — на сегодняшний вечер съемки окончены! — мы чрезвычайно позабавили их, рассказав о сцене «заклинания чресел»…

Другой забавный случай произошел, когда киногруппа, Сью, Джулия, Джордж и я, отсняв очередную серию интервью, отправились поплескаться на реку Тана, невзирая на возможное присутствие крокодилов. Глубина большей частью не превышала нескольких дюймов. Но мы так уютно разлеглись на спине, вытянув ноги, что мутная вода скрывала нам грудь и колени и определить глубину со стороны было трудно.

Как-то так получилось, что Сэнди входил в воду последним. Я увидел, как он подошел к берегу, и, к своему ужасу, понял, что он собирается нырнуть. Очевидно, он не сообразил, как здесь мелко. Прежде чем я успел крикнуть ему, он бросился в воду — к счастью, прыжок был задуман с падением на живот. Сэнди с шумным плеском, подняв тучу брызг, шлепнулся в реку, и, когда через доли секунды брызги осели, я увидел его плашмя лежащим в воде, которая едва доставала ему до кончиков ушей. Затем он встал на колени и напустил на себя важный вид, будто ничего не случилось, хотя лицо и шея у него были все в песке.

Случай этот не укрылся от глаз купающихся, и тут же со всех сторон раздались смешки. Если бы за этим наблюдал скрывавшийся в засаде сомалиец, он бы решил, что белые люди посходили с ума.

Вечером накануне отъезда киногруппы мы снова устроили пирушку. Слава Богу, все тяготы и несчастья, связанные со съемкой, были позади. Это был вечер настоящей дружбы! Работа над историей Джорджа и его жизни связала нас невидимыми узами — при том, что у нас у всех разные корни и разные характеры.

Наутро, прежде чем расстаться, я взял Сэнди и Майка в заключительную поездку по заповеднику — прогуляться, а заодно, если повезет, поснимать сценки из жизни дикой природы Коры.

Мы не ждали ничего особенного и решили не расстраиваться, если не встретим ничего примечательного. Но, как часто бывает на этой заросшей кустарником земле, награда за затраченные усилия приходит неожиданно.

Мы ехали вдоль берегов Таны, и первым, что бросилось нам в глаза, было стадо павианов, освещенных утренним солнцем. Майк заснял крохотных черных детенышей с матерями и разгуливавших неподалеку чванливых крупных самцов. Затем мы направились туда, где в Тану впадает река Комунью, сейчас пересохшая, и, перейдя ее, вышли к большим плоским камням, скрывающимся в низкорослом кустарнике за рощицей. Майк приготовил камеры, а я вынул бинокль и осмотрел окрестности — нет ли поблизости диких зверей и птиц?

Через несколько минут в поле моего зрения попало движущееся короткими перебежками стадо буйволов. Они и не подозревали о нашем присутствии, и вскоре камера заработала.

Затем мы заметили спускавшихся к водопою зебр, а еще через десять минут прошествовало семейство грациозных малых куду — увенчанный витыми рогами самец в сопровождении двух самок и детеныша. Ей-богу, сам дух дикой природы одаривал нас этими милыми безмятежными картинами, и за несколько часов мы увидели больше диких животных, чем за все время пребывания киногруппы в Коре. Куду ушли, и тут же появилась тройка бородавочников в каких-нибудь двадцати метрах от того места, где мы сидели, но они нас не видели.

Когда Майк отснял эти и другие сцены, мы отправились на поиск крокодилов. Нескольких мы заметили, но они или оказывались слишком далеко от нас, чтобы можно было снимать, или тут же исчезали в мутной воде Таны.

Наконец мы наткнулись на огромного крокодила, блаженно разлегшегося на песчаном берегу с раскрытой пастью. Я чуть отъехал назад и шепнул Майку, чтобы он шел за мной пешком — надо незаметно подкрасться к рептилии. Ура! Сюжет блестяще отснят, и на этом съемки в Коре завершились.

Вернувшись в лагерь, мы отобедали в последний раз все вместе, а затем я отвез киногруппу к уже поджидавшему ее самолету. Прощались как старые добрые друзья. Шутка ли — прожить почти три недели одной жизнью с Джорджем и каждую минуту быть готовым к любым неожиданностям и опасностям, подстерегающим в дикой природе!

Глава седьмая

О тех, кто скрывается во тьме

Киногруппа уехала, и я вернулся к повседневной жизни, которой жил до приезда наших гостей. К тому времени стало очевидным присутствие в Коре сил безопасности. Их грузовики часами разъезжали по самым глухим уголкам заповедника, и часто на его тропинках и дорогах мне приходилось встречаться с патрулями. Солдаты всегда бывали дружелюбны, и мы часто обменивались информацией. Они сообщали мне, где встречали львиные следы, а я информировал их, где видел домашний скот сомалийцев. Несмотря на бездну работы по поиску сомалийцев, солдаты, судя по всему, прекрасно осознавали свою роль в жизни заповедника. Я не раз замечал, что те, кто наведывается в Кору из Найроби, скептически относятся к попыткам правительства предотвратить ущерб, наносимый шифтой, и изгнать из национальных парков пастухов с их стадами. Люди же, охранявшие нас и заповедник, были не только хорошо обучены и дисциплинированны, но делали все возможное ради будущего этого уникального места. Они также были высокого мнения о Джордже и труде, которому он посвятил всю жизнь.

Командир части Джулиус часто навещал нас и докладывал о своих находках и действиях. Джордж очень ценил такие встречи и всегда угощал гостей холодными напитками в хижине-столовой; этот скромный жест был выражением благодарности за нелегкую жизнь, которая выпала на долю этих людей. Джулиус всегда говорил с Джорджем с величайшим почтением, а тот, в свою очередь,