Ольга Хлудова - Волны над нами Страница 29

— Ей надо привязать камень на шею, — громко сказала Валя, глядя с презрением на изящную фигурку, печально сидящую на краю скалы.

Шум и сдержанное проклятие заставили нас обернуться. Доблестный рыцарь всползал по скале, нагруженный еще двумя камнями.

Мы вылезли из своего убежища. Виталий с интересом осведомился, откуда мы взялись, и, как нам показалось, был не очень доволен, когда мы сознались, что давно наблюдаем за его подвигами.

Мы с Валей приняли деятельное участие в обучении. Виталий с самого начала допустил ошибку, заставляя свою ученицу нырять с Кузьмича. Даже имеющий опыт ныряльщик должен погружаться в воду постепенно, а не падать в нее с высоты. В этом случае обычно инстинктивно закрываешь глаза и не сразу можешь ориентироваться под водой. Мы перетащили нашу жертву на галечный пляж и заставили ее сначала просто плыть глядя в воду, а потом уже стали учить нырять.

Вероятно, издали наш урок выглядел странно. Мы втроем барахтались вокруг ученицы, пытаясь поставить ее на голову, и засунуть под воду. Говоря попросту, мы старались ее немного утопить. Не зная благородной задачи, стоящей перед нами, нас могли обвинить в намеренном покушении на жизнь доверчивой жертвы. Свидетелей, к счастью, не было, и через некоторое время наши усилия привели к тому, что мы уже вчетвером ныряли между скалами.

Масок у нас было все-таки только две, и рыцарство Виталия не заходило так далеко, чтобы, он предложил свою маску в пользование новой энтузиастке подводного спорта.

Но самое главное было сделано. Мы показали ей, что находится под тончайшим слоем поверхностной пленки, и она уехала в Москву, клянясь, что к следующему лету и у нее будут маска и ласты.

Глава 10

Наши друзья, подводные охотники из Киева, уехали на Кавказ. Они хотят искать новые районы для охоты. Сомнительно, будет ли там больше рыбы, чем здесь, у скал. Галечные пляжи кавказского побережья неинтересны и бедны фауной. На прощание они подарили мне острогу. Это превосходное оружие, вполне пригодное, чтобы ворошить заросли цистозиры, не рискуя уколоться о колючие шипы скорпены или порезаться о мидии. Кроме того, ею можно измерять глубину.

Публика на берегу смотрит с почтением на мою новую игрушку и спрашивает, много ли я убила рыбы. По прямому назначению, то есть для охоты, острогу использовать вряд ли возможно. Она слишком коротка, чуть более полутора метров, наконечник сделан из мягкого цветного сплава и почти без зазубрин. К ручке привязано метра два резиновой тесьмы. Теоретически все было обоснованно: тесьма растягивается при борьбе с рыбой и помогает постепенно ее подвести к берегу. Только все это была сущая ерунда.

Как я охотилась, расскажу позднее. Я всегда таскала с собой острогу, «на всякий случай», но обычно она лежала на берегу, дожидаясь особенно крупной дичи.

Однажды я пристроилась писать этюд у подводных утесов за стеной Левинсона. Освещенная зеленоватыми лучами солнца скала с темным пятном небольшого грота и с золотистой цистозирой по его краям была очень хороша. Я все никак не могла взять правильный цвет воды в гроте. То она казалась мне коричневой, то темно-зеленой. Несколько раз я стирала руками и тряпкой положенную краску. Вглядываясь в грот, я заметила, как в нем то появляется, то исчезает темное тело.

Забыв об этюде, я нырнула к гроту и заглянула в него. Это оказалась глубокая щель между камнями. На другой стороне туннеля едва мерещилось слабое мерцание света. Я поплыла с другой стороны и с трудом нашла в зарослях цистозиры небольшой ход в ту же расщелину. Но заглянув в узкую щель, я увидела на другом ее конце не только широкое устье туннеля, но и силуэт крупной рыбы, отчетливо рисовавшийся на фоне пронизанной солнцем воды. Голова и передняя часть туловища были видны отчетливо, остальное терялось в тени грота.

Мне ужасно мешали мои живописные принадлежности. Я поплыла к берегу, чтобы сменить их на острогу. В тот день я была одна. Виталия одолела совесть, и он засел за работу на биостанции, Валя собиралась уезжать домой и на прощание отправилась с экскурсией в Судак. А помощь второго пловца была необходима. Если выгнать рыбину с узкого конца, то другой подводник мог бы ее подстеречь у широкого выхода… Эти мысли мелькали у меня в голове в тот момент, когда я засовывала в узкую часть расщелины свою острогу. Заглянув в туннель, я опять увидела горбатую спину рыбы. Резкий удар острогой в темный силуэт… и я зашипела от боли. Не рассчитав движения, больно ударилась пальцами об острые края камня. Рука не проходила в узкую щель. Острога оказалась слишком короткой и не задела рыбы, а только испугала ее. Я отчетливо увидела на продолговатом светлом пятне выхода мелькнувшее темное тело — характерную фигуру горбыля.

Пока я оплывала вокруг скалы, его и след простыл. Вероятно, это был темный горбыль, который нередко встречается у скалистых берегов. Он держится у отвесных скал или среди обвалов камней, где в любой момент можно скрыться в расщелину. Впрочем, мы встречали их и над песком, где рыбы вели себя особенно настороженно и близко не подпускали.

Темные горбыли бывают иногда крупных размеров, достигая 45–50 сантиметров длины и веса в три-четыре килограмма. Наши охотники за подводной дичью высоко ценили эту рыбу. Вид у горбыля мрачноватый: плотное тело с толстым, мясистым загривком окрашено в темный красновато-бурый цвет. Брюхо часто бывает несколько светлее, но мне попадались и совсем темные экземпляры. Спинной и хвостовой плавники обычно светлее тела и оторочены темной каймой.

У темного горбыля есть одно интересное свойство: плавательный пузырь этой рыбы имеет сложное строение и снабжен специальной мускулатурой. Воздействуя этой системой на плавательный пузырь, рыба может произвольно издавать довольно громкие звуки.

В литературе указан случай, когда «голоса» нерестящейся стаи горбылей были отчетливо слышны на поверхности, хотя стая находилась на глубине 40 метров. Я слышала голос горбыля в море только однажды, а в аквариуме можно было часто слышать, как он «беседует» со своим товарищем. Звуки эти напоминают хрипловатое урчание и приглушенную барабанную дробь. Очень похоже получается, если слегка постукивать пальцем по краю стола.

Вначале я путала темного горбыля со светлым горбылем, что не удивительно, так как они относятся к одному семейству горбылевых, или сциеновых. Светлый горбыль значительно массивнее темного горбыля и с более тупой мордой. Брюхо у него совсем светлое, спина темно-бронзовая с красно-коричневыми косыми полосами. Спинной и хвостовой плавники темные, остальные — светлые. Если добыть горбыля, то определить точно, светлый это или темный горбыль, уже не составит труда. У светлого горбыля на нижней челюсти имеется четыре коротких кожистых усика, а по краю жаберных крышек — два колючих шипа. У темного горбыля ни шипов, ни усиков нет.