Р.Д. Лоуренс - Белая пума Страница 3

Два с половиной года спустя пума повзрослела, стала опытной охотницей, и в ее жизни впервые наступил брачный период. Беспокойная, она покинула свою территорию и отправилась на поиски самца, оглашая горы пронзительным тоскливым воем. Апрель был на исходе.

Через пять дней пума ступила во владения крупного самца. О том, что хозяин где-то рядом, она определила по небольшим пахучим насыпям из лесного мусора и камней, которые пумы сооружают над своими испражнениями, помечая границы своих территорий. Обнюхав одну из таких меток, пума вскинула голову и разразилась душераздирающим воплем.

Самец, находившийся метрах в восьмистах от нее, мгновенно устремился на ее зов. В двухстах метрах от гостьи он ощетинил усы и завыл, размахивая своим длинным хвостом.

Пума вышла на вой самца из-за груды мшистых камней и, плотно прижав к широкой голове уши, спрыгнула на высокогорный луг, в центре которого лежало небольшое озеро, окаймленное по берегам зарослями осоки, рогоза и папоротника. Здесь запах самца ощущался особенно сильно. У кромки воды пума остановилась и стала жадно пить, потом задрала мокрую морду, широко открыла пасть, обнажив грозные клыки, и опять заревела.

Высоко держа голову с раздувающимися ноздрями, кошка стояла на берегу, не замечая безмолвия, полнившегося страхом, который посеял ее рев. Стих щебет птиц, доселе гомонивших в долине, и даже лягушки-быки не смели басить. Зато вновь повторился тихий рык самца, теперь уже гораздо ближе. Пятью грациозными прыжками пума пересекла луг и ступила в лес.

Они встретились на поляне в полукилометре к западу от высокогорного луга. Самец, величественный зверь около двух с половиной метров длиной и весом девяносто килограммов, стоял на гранитной глыбе. Изнывая от нетерпения, он прыгнул к ней, но пума, вопреки зову собственного естества, оказала ему агрессивный прием. Она зашипела, брызгая слюной, и, яростно размахивая хвостом, угрожающе вскинула правую лапу с выпущенными когтями. Он ничуть не испугался и приблизился к самке, издавая тихий рык. Пума завизжала и выбросила вперед лапу, намереваясь ударить самца, но тот молниеносно отскочил в сторону, отступил на несколько метров и громко заурчал. Пума повернулась, села на задние лапы и принялась облизывать морду и шею, затем легла, не сводя золотистых глаз со своего будущего супруга, беспокойно кружившего возле нее. Этой позы она не меняла до вечера.

Ночью, при мягком сиянии полной луны, пумы спарились. Их любовная игра сопровождалась визгом и хриплым рычанием. Они оставались вместе десять дней, до тех пор пока какой-то охотник не всадил пулю в голову самца. Беременная пума в это время находилась на некотором удалении от своего несчастного супруга и потому сумела избежать его участи. Ненавистные запахи человека и пороха погнали ее с родной территории. Новое пристанище она нашла в Хейзелтонских горах, в пещере на восточном склоне пика Игл.

Глава 2

По запаху и доносившимся звукам пума определила, что охотники вернулись в пещеру. Страх не позволял ей покинуть расщелину, и она лежала в своем логове — то спала, то зализывала ногу, поврежденную пулей Таггарта. К концу вторых суток рана перестала кровоточить и начала заживать, но пуму мучила жажда. Ей нужна была вода, если она надеялась выжить. Утром третьего дня, приложившись и языком к ране, она обнаружила, что у нее почти не осталось слюны.

Последующие несколько часов пума раз пять поднималась и ковыляла по туннелю, но неизменно возвращалась обратно. К четырем часам дня жажда стала невыносимой. Поначалу прихрамывая, но обретая гибкость и подвижность с каждым шагом, пума преодолела туннель и ступила в узкий лаз. Лил дождь, ветер завывал в деревьях, эхом оглашая пещеру.

Шум грозы поглотил звуки, производимые Таггартом и Казинсом. которые вернулись к пещере. Как и в предыдущий день, отправляясь проверить западню, они взяли с собой лучшую гончую Таггарта. Браконьеры спешились, привязали коней к деревьям и направились к пещере. Собаку вел на поводке Казинс. Пума в это время находилась в шести метрах от выхода из расщелины.

—  Если эта сволочь еще не объявилась, значит, она давно сдохла. Без воды столько времени никто не протянет, — сказал Таггарт.

—  Может быть, там есть вода. — предположил Казинс, позволяя собаке первой вбежать в сумрачную пещеру.

—  Эй! Не спускай пса с поводка, — приказал Таггарт. — Еще, не дай Бог, попадет лапой в капкан. — Он сел на корточки перед капканом и правой рукой убрал несколько еловых веток, прикрывавших опасную конструкцию.

Пума, затаившаяся в лазе, не шевелилась — только слушала и принюхивалась. Людей она не видела, но точно знала, где они находится. Пума начала медленно продвигаться вперед. В метре от выхода она остановилась, присела и с глубоким гортанным рыком неожиданно выпрыгнула из расщелины.

Приземляясь на пол пещеры, пума задела какой-то шаткий предмет и чуть оступилась, но мгновенно обрела равновесие и выскочила в проем   Вслед ей донесся душераздирающий вопль Таггарта и возбужденный лай гончей, сорвавшейся с поводка. Пума метнулась влево, к нагромождениям камней и бурелома, но тут ее настигла гончая. Кошка развернулась на бегу, выкидывая вперед огромную правую лапу, когти которой впились в шею собаки. Гончая замертво повалилась на землю, а пума помчалась вверх по склону.

Таггарт кричал и бился в агонии. Казинс судорожно рылся в карманах в поисках зажигалки. Он был так напуган, что, найдя наконец зажигалку, сумел высечь огонь только с четвертого раза. Его взору предстало ужасающее зрелище.

Таггарт извивался на полу пещеры. Его правая рука была зажата в капкане. Железные зубья сомкнулись в нескольких сантиметрах над его запястьем; из раны хлестала кровь. Казинс, с трудом сохраняя самообладание, крикнул Таггарту, чтобы тот не двигался, а сам бросился к своему коню, вытащил из сумки фонарь и аптечку и бегом вернулся в пещеру.

Опустившись на колени возле напарника, Казинс торопливо раскрыл аптечку, взял из нее кусок резиновой трубки и туго перетянул ею руку Таггарта над раной, затем опять выскочил из пещеры за крепкой веткой. Орудуя ею как рычагом, он разжал челюсти капкана и высвободил искалеченную руку. Таггарт к этому времени уже потерял сознание. Казинс подобрал три короткие палки и наложил самодельную шину.

Таггарту срочно требовалась медицинская помощь, но до базы на озере Муэскин-Джонни нужно было добираться более двух часов. Казинс знал, что раненый может умереть в пути: он потерял много крови и находился в состоянии шока. В дополнение ко всему полил сильный дождь и заметно похолодало, все это грозило осложнить состояние раненого.