Игорь Голубев - Собачья площадка Страница 34

Выходило, Герасим прав.

— И главное, пока денег не даст, не приводи. Поняла? — закончил инструктаж Хорек.

Звонок в дверь разбудил Бубнова. В последние годы у него выработалась привычка после обеда пару часов отдохнуть на диване, предавшись любимым занятиям: чтению и следующему за ним сну. В детстве любил читать исторические романы, затем, с возрастом, вкусы молодели, но тема литературных интересов оставалась для него, в прошлом военного, неизменной — война.

Сейчас, на шестом десятке, он дошел до Второй мировой, и появились большие перспективы со временем успеть также разобраться с современными баталиями.

Звонки не прекращались, кто-то настойчиво требовал открыть дверь.

— Кто бы это мог быть? — размышлял Семен Семенович, посмотрев на часы.

Звонки пришлись почти точно на середину отдыха, то есть на то время, когда он, отложив книгу, погружался в объятия Морфея, размышляя о высадке союзников во Франции.

Жизнь на втором этаже имеет свои преимущества и свои недостатки. Так, жителей этого этажа чаще беспокоят незнакомые люди с различными просьбами и предложениями. Вот и сейчас он встанет и увидит перед собой продавца картофеля или уборщицу с пустым ведром.

Он встал, но на этот раз перед ним стояла девочка, принесшая радостную весть — Альберт нашелся.

— Наш класс занимается розыском пропавших собак, — начала Лолита после приветствия по строго разработанному плану.

— Правда? — сумел вымолвить Бубнов, в незапамятные времена лично проводивший военно-патриотическую игру «Зарница» и зарекшийся после этого доверять всяким молодежным начинаниям.

Тогда эти юные бойцы сперли несколько взрывпакетов и, связав их в один, выведя общий шнур (научили сволочей на свою голову), бросили связку в выгребную яму общего сортира. Сам Бубнов момента взрыва не видел. Видел последствия: на потолке отпечатались четыре аккуратных коричневых пятна. Всего же сортир был рассчитан на шесть посадочных мест. Пострадали его замполит и директор школы.

Семен Семенович уже давно разуверился в молодежи. И вдруг узнал, что есть целый класс, который занимается столь полезным и благородным делом.

— Да, мы нашли вашу собачку.

— Вы не представляете, какую радостную весть принесли мне сегодня. Где я только не искал, даже на телевидение обращался, — рассказывал возбужденный хозяин из соседней комнаты, меняя тренировочные брюки на костюмные.

Для него было очевидным, что они сейчас же пойдут и стены квартиры вновь огласятся радостным лаем.

— Мы слышали объявление о пропаже вашей собаки по телевидению, — подтвердила девочка-ангел.

— Так там же объявили о пятнистой собаке, а у меня…

— А у вас беленькая.

— Правильно, девочка, беленькая, с торчащими ушками, — обрадовался приунывший Бубнов.

— И торчащими ушками. И ошейник коричневый с желтой пряжечкой, — подтвердила Лолита.

— Это он, мой Альберт, — подтвердил хозяин, заканчивая одеваться. — Я готов.

— Семен Семенович, вы знаете, а у нас услуги платные.

— Конечно, конечно, деточка, — успокоил девочку Бубнов, готовый купить за оказанные услуги не только большой торт, но и пару килограммов конфет.

— Тогда давайте тысячу рублей и пойдем к вашему Альберту.

Бубнов мог ожидать все что угодно, но отдать месячную пенсию девочке, пусть даже за любимого пса, готов не был.

— Мы в ваши годы помогали старшим бескорыстно, а вы тысячу…

Ну и дураки были, чуть не ответила Лолита, однако, вовремя спохватившись, сказала другое:

— Но сейчас же у нас в стране рыночные отношения.

— Знаешь, у меня нет тысячи, да если бы и была, я тебе не дал бы. Где ваш руководитель? Или кто там…

— Мы думали, что вы любите собачку, раз даже на телевидение обращались. Решайте, а я приду завтра, но кормить мы вашу собаку бесплатно не будем… Жалко, хорошая собачка, — с сожалением закончила Лолита и развернулась к выходу.

— Стой, куда пошла, — резко остановил Лолиту Бубнов.

Он бросился в соседнюю комнату к письменному столу, один из ящиков которого служил ему в качестве сейфа.

— Вот все, что у меня есть, — сказал он, передавая конверт, в котором лежали семьсот рублей.

— Я же вам сказала, что мы хотим тысячу, — напомнила девочка, пересчитав деньги.

— Больше нет и не будет, — вспылил хозяин, вырывая из её рук конверт. — Иди отсюда, и чтоб я тебя больше не видел. А ещё придешь, с лестницы спущу. Поняла?

Его душила обида: как ему, подполковнику, может диктовать условия пигалица. Да ещё в такой наглой форме требовать деньги за живое существо. Он, советский офицер, никогда в жизни ни перед кем не капитулировал. Вполне возможно, эти малолетки сами и увели Альберта, а теперь требуют выкуп. Интересно, из какой школы?

Лолита уходить не спешила. Поняла, что лопухнулась. Если сейчас уйти вот так ни с чем, то завтра сюда придет Хорек — а в этом Лолита ни на секунду не сомневалась, — и вскроется, что ей предлагали семьсот рублей, но она их не взяла, что грозило большими неприятностями. Судя по виду, надежды на то, что этот мужик до завтра передумает, не было никакой. Нет, уходить нельзя.

— Ладно, пусть будет столько, — сжалилась она, протягивая руку за деньгами.

— А вот это видела? — вскричал уже вовсю заведенный Бубнов.

Лолита увидела у своего носа кулак с характерно сложенными пальцами и, не на шутку испугавшись, попятилась к двери. Хозяин с презрением смотрел на незваную гостью, тщетно пытающуюся открыть дверь, и в голове у него крепла мысль о необходимости прекратить это безобразие и спасти других людей от подобного.

— Семен Семенович, давайте я уговорю ребят на семьсот рублей, — предприняла она последнюю попытку выкрутиться, и не напрасно.

— Пойдем за собакой, а деньги потом, — твердо сказал хозяин, решивший разорить это осиное гнездо малолетних негодяев.

— Я так не согласна, — столь же решительно ответила Лолита, вспомнив наказ Хорька.

— Хорошо, вот тебе триста, четыреста потом, когда собаку увижу, — предложил компромисс Бубнов и помог гостье открыть входную дверь.

Пацаны оживленно обсуждали заканчивающийся чемпионат страны по хоккею, когда Лолита подвела к ним Бубнова. Делом был занят один Хорек, который, положив доску поперек отсека, стоял на ней, рискуя свалиться, так как доска была хотя и толстая, но узкая. Он пытался крюком достать из воды собаку, но все попытки оказались тщетны, так как проволока разгибалась. Как известно, мертвые обретают дополнительный вес.

— Встать, смирно! Равнение на генерала, — начал выламываться больше всех захмелевший Малыш, заметив подошедшую пару.