Голоса животных и растений - Владимир Алексеевич Корочанцев Страница 34

Но мне кажется, что, несмотря ни на какие нарушения прав, верблюды еще скажут свое веское слово в Австралии. И не только в Австралии. Таково впечатление тех, кто приезжает в эту удивительную часть света.

Глава третья

САМОЕ УМНОЕ ЖИВОТНОЕ АФРИКИ

В Африке, чтобы заполучить руку царевны или королевны, требуется приложить не меньше усилий, чем это было на Руси с Иваном-царевичем из русской народной сказки. Как-то, путешествуя по Мали, я остановился на ночлег в крошечной деревушке народа сенуфо посреди сухой привольной саванны. Едва опустились сумерки, мой коллега Бирама Диаките, вместе с которым мы отправились в путешествие, пригласил меня посидеть с селянами — «хлебнуть свежего воздуха сельской жизни», как он выразился. В центре площади, под громадным вековым баобабом, сидели старики, тут же пригласившие меня в свою компанию, а вокруг гомонили улыбчивые, доброжелательные жители деревни.

— Тебе повезло: сегодня будет рассказывать сказки знаменитый бард Мамби Сидибе, — радостно сообщил мне Бирама.

Старики принялись расспрашивать меня о моей стране, о наших обычаях, о впечатлениях от Мали. Но, как только появился старый Мамби, общий шум голосов разом стих, все вмиг замерли, и вокруг стали слышны лишь писк несметного комарья, стрекотание цикад и голоса диких зверей, доносившиеся из глубины равнинного редколесья, да еще успокаивающий голос старого Мамби.

Мамби рассказывал артистично, мастерски, и, даже если бы Бирама не переводил мне, я бы все равно кое-что понял. По крайней мере, так мне казалось. По ходу рассказов народ вокруг смеялся до слез, женщины, приставив ладонь ко рту, пронзительно улюлюкали. Однако, когда сказитель перешел к шедевру местного фольклора — «О том, как заяц покорил молодую девушку», — мину вящей неприступной серьезности сбросили даже важные, гордые старики. Хохот стоял гомерический, повальный.

А суть последнего сказания заключалась вот в чем… В один погожий день некий король издал указ следующего содержания: тот, кто своим мужским достоинством скосит поле пырея (скажем проще — сорняков) и покроет накошенной соломой строящуюся хижину, получит в качестве приза руку прекрасной дочери короля и полцарства, а после смерти монарха — и все царство. Охотников до царских дочерей и, естественно, а может быть — тем более до власти в Африке — хоть пруд пруди, так что претендентов явилась тьма-тьмущая; были среди них даже надменные слон и леопард, не говоря уже о вездесущей гиене. Крупные звери даже не скрывали своей уверенности в победе. Поначалу замах у них всех получался более чем, так сказать, рублевый, но сдались они очень быстро.

— К чему мне царская дочь, если я вот-вот стану калекой! — зычно воскликнул, кривясь от боли, практичный слон. И добавил: — Лучше я на простолюдинке женюсь, но настоящим мужчиной останусь.

До финиша с веселой улыбкой добрался лишь один заяц — и получил царскую дочь. Как это ему удалось?..

— Нужно голову иметь на плечах, и тогда все царские дочери будут валяться у ваших ног или готовить вам просо на кухне, — пропел Мамби, мило подхихикивая и споро перебирая струны на гитаре.

…Перед ристалищем заяц предусмотрительно сбегал к портному, и тот по заказу сшил ему соответствующим образом выпирающие спереди брюки, в ткань которых был искусно вшит серп.

Народ, особенно женщины, скалил зубы и покатывался со смеху, когда старый Мамби, образно жестикулируя, сказывал свою сказку, подробно изображая сам процесс работы, от которой пострадал даже слон.

Заяц, в отличие от малодушного «корабля саванны» и вопившей от боли гиены, косил сорняки на поляне лихо и хладнокровно, напевая песенку:

Такой была первая весточка мне об африканском зайце. В памяти до сих пор, во всех сочных красках и незабываемых подробностях, сохраняется эта сценка косьбы и звучит, трогая сердце, ритмичная ария зайца… Но с возрастом (моим, разумеется) почему-то в памятную мелодию вплетаются звуки и слова уже из другой, очень созвучной и похожей песни:

Ну а если говорить положа руку на сердце, то на зайцев в Африке я поначалу смотрел свысока, почти не замечал их, хотя слышал о них много. Взгляд больше ласкали и привораживали разные диковинные звери Африки — львы, слоны, носороги, жирафы, бегемоты, крокодилы, змеи… Заяц был все время где-то далеко, на самом заднем плане — или вообще пробегал стороной. Шмыгнет стремглав мимо меня существо песочного или серого цвета, подобие нашего лесного зверька — и все; его глухое ворчание, переходящее в случае тревожного настроения в жалобный вскрик, на фоне более величественных звуков саванны или влажно-тропического леса, наверное, воспринималось не громче комариного писка.

Есть и другая причина, по которой слоны и львы попадались на моем пути чаще, чем зайцы… Однажды, будучи в Зимбабве, я поехал с друзьями в вельд (вид саванны) полюбоваться слонами, так сказать, в полевых условиях. Мы решили подкрасться к ним на безопасное расстояние с наветренной стороны: у слонов никудышные глаза и уши, но зато тонкое обоняние — врага они чувствуют за версту и, гуляя с детьми, готовы ринуться на запах потенциального противника.

Когда мы так крались, один из друзей (шона по этнической принадлежности) вдруг крикнул мне:

— Владимир, отвернись! Зайцы!

— Почему? — изумился я.

— Не задавай глупых вопросов! Зайцы опаснее слонов! Отвернись! — скомандовал он. И я послушно уперся взглядом в землю.

Оказалось, что, по местным поверьям, причиной бесплодия у мужчины может