Игорь Акимушкин - КУДА? и КАК? Страница 42

На острове Родригес, в Индийском океане, полицейские записали в своих рапортах: «Слышали сигналы бедствия — выстрелы из тяжелых орудий — где-то на востоке».

В Европе ученые еще до газетных сообщений знали, что в Южной Азии произошла большая катастрофа. Барографы в России, Германии и Франции в тот же день к вечеру уловили сильные колебания атмосферного давления. Воздушные волны, порожденные взрывом Кракатау, много раз обежали вокруг Земли. Барографы в лабораториях Европы записывали их в течение всей недели, последовавшей за катастрофой. Пеплом, который выбросили в небо эти взрывы, было засыпано на десятки миль все вокруг Кракатау. Море в Зондском проливе за один день сильно обмелело: столько «земли» упало в него с неба! В Батавии и Богоре днем стало темно, как ночью, — люди зажигали лампы.

На одном корабле, стоявшем на рейде в бухте города Телукбетунга[39], над которым тоже повисли черные тучи, подсчитали: каждые десять минут на палубе оседал слой пепла толщиной пятнадцать сантиметров! Едва успевали сбрасывать его в море.

Чем бы это кончилось — неизвестно, но тут новая пришла беда. Цунами! Огромная чудовищная волна высотой около двадцати метров хлынула с моря, подняла корабль на свой бушующий бурунами гребень и… плавно опустила в провал за гребнем.

Три других корабля, которые стояли у пирса Телукбетунга, не отделались так легко. Волна подхватила их и кинула на берег.

Фрегат «Бероу» нашли позднее в джунглях Суматры к двух милях от пирса!

Чудовищные волны, побежавшие по морю, после того как Кракатау подпрыгнул и снова плюхнулся в океан, смыли на Яве и Суматре 163 деревни вместе с 36 380 их жителями. Страшная была катастрофа.

После извержения на Кракатау, конечно, не осталось ничего живого. Он был спален огнем, расколот на части, поглощен на две трети морем, залит лавой, засыпан пеплом.

Все животные и растения погибли даже на соседних с ним островах Ланге и Ферлатене. Слой пепла и лавы толщиной двадцать — тридцать метров покрывал их.

«Не осталось никаких следов зелени, — пишет один очевидец, посетивший Кракатау вскоре после катастрофы, — только красно-бурые нагромождения лавы и пемзы и горы пепла, в которых дождевые потоки прорыли глубокие ущелья. Ручьи, низвергаясь по ним, клубились горячим паром, как будто вулканы еще действовали».

Корабли, которые пытались пристать к Кракатау, с трудом пробирались через «пенку» плавающей на поверхности моря пемзы. Тысячи мертвых черепах качались на волнах.

Мрачная картина полного и страшного разрушения. Но лишь остыли камни, жизнь вновь вернулась на остров. Биологическая реконкиста Кракатау — пример очень наглядный и поучительный. Для зоогеографов, изучающих законы расселения животных по земле, не было еще преподнесено природой более значительного эксперимента.

Научные экспедиции одна за другой устремились на этот остров. Через два месяца после извержения скалы его еще дымились, были очень горячие и, конечно, безжизненные. Но через полгода биолог Котто нашел на Кракатау первое живое существо.

Кто же оно? Кто первым рискнул поселиться на земле, сожженной Плутоном?

Не саламандра, «в огне не горящая», не жароустойчивые бактерии, обитающие в недрах Земли, — обыкновенный паук! Небольшой паучок из тех, что летают у нас тихими днями бабьего лета на тонких паутинках, словно на аэростатах. Он и на мертвый остров прилетел на ниточке и деловито ткал тут свою ловчую сеть. Наверное, «рассчитывал», что скоро сюда явятся мухи.

Исследователи не нашли здесь больше ни одной живой души.

Через год новая экспедиция высадилась на Кракатау. Как только сошли они на берег, сразу увидели на обгоревших камнях в небольших углублениях, наполненных дождевой водой, маленькие голубовато-зеленые пятнышки величиной с монету.

Ботаники без труда признали в них сине-зеленые водоросли. Это очень древние и очень примитивные растения. Одними из первых стали жить они на земле, первыми миллионов четыреста назад выбрались на сушу. Вот и здесь были пионерами. Нет сомнений, как они сюда попали: их микроскопические споры принес ветер, а достаточно нескольких капель влаги, чтобы эти споры проросли.

Плодясь, умирая и сгнивая сине-зеленые водоросли наполнили органическими осадками многие углубления в скалах, подготовили тем самым почву для других более требовательных растений, которые вскоре явились на Кракатау. Через год с небольшим после катастрофы ботаники нашли уже здесь кроме шести видов сине-зеленых водорослей две разновидности злаков и мхов. Немного позднее уже росли на Кракатау молодые кустарнички и деревья, обычные в индонезийских лесах (среди них, конечно, кокосовая пальма и пандан), одиннадцать видов папоротников, цветковые растения четырех видов. Все из семейства сложноцветных, семена которых летают, словно на маленьких парашютах (вспомните одуванчик). На них они и перелетели через море. Семена кустарников и пальм приплыли по морю. Ботаники выловили в полосе прибоя семена ещё шести видов растений, которые ждали только благоприятного случая, чтобы «высадиться» на берег и здесь прорасти.

Через шесть лет после взрыва Кракатау был уже «прелестным маленьким островком, полным шума и движения». Над цветами и травами среди листвы деревьев порхали бабочки и мухи, ползали ленивые жуки и клопы. Пауки охотились за этой веселой компанией.

И среди жужжащих и стрекочущих лилипутов живым Эверестом выглядел варан монитор — первое позвоночное животное, вступившее на берег Кракатау. Варан приплыл, наверное, с Явы на какой-нибудь коряге, а может быть, и своим ходом, потому что плавает он отлично.

В эту пору Кракатау посетил наш соотечественник известный ботаник профессор Голенкин. Он прибыл сюда в сопровождении голландского туриста Т. Валетона, который

Животные, поселившиеся на Кракатау после извержения

Число видов

в 1908 г.

в 1921 г.

в 1933 г.

1. Млекопитающие:

летучие мыши

0

2

3

другие

0

1

1

2. Птицы:

гнездящиеся на Кракатау

13

27

30

случайно залетные

1

6

8

3. Пресмыкающиеся

2

4

6

4. Насекомые:

жуки

25

117

175

бабочки

14

115

183

другие

115

262

362

5. Пауки

36

131

131?

6. Тысяченожки

6

7

7

7. Раки:

наземные

3

4

4

пресноводные