Гржимек Бернгард - Мы жили среди бауле Страница 43

В ответ па это господин Валон рассказал историю о том, как один охотник на слонов, решив заночевать в лесу, привязал свой гамак к двум небольшим стволам, а утром проснулся совсем в другом месте, потому что стволы оказались не чем иным, как хоботами двух огромных слонов…

Небылицы следовали одна за другой. Но я знаю одни на первый взгляд столь же невероятный рассказ, которому я, безусловно, верю. Услышал я его от одного африканца. Однажды он застрелил слона и, отрубив у него только лишь хобот, захватил его с собой в деревню в качестве трофея и особого лакомства. Но когда они уже целой компанией вернулись в лес, чтобы забрать мясо, «убитого» слона на месте не оказалось: он убежал. Дикая история, не правда ли? Но по опыту зоологических садов мы теперь уже знаем, что слон способен перенести ампутацию хобота и питаться без его помощи.

После этой развесёлой попойки на веранде, закончившейся далеко за полночь, мы, разумеется, не проснулись, как было запланировано, в 4 часа утра. Но сразу после завтрака мы отправились с одним лишь чёрным провожатым, не говорящим ни слова по-французски, но узкой тропе, ведущей к излучине реки, где, как нам сказали, есть деревушка, в которой можно получить деревянную пирогу с вёслами. Это единственная лодка па всю округу: на сто километров вниз и сто вверх по течению.

Чтобы добраться до деревни, потребовалось не полчаса, как утверждали африканцы, а целых три с лишним часа. Тропинкой этой, удобства ради, пользовались явно и слоны. И даже больше слоны, чем эти несколько туземцев, которые по ней изредка направлялись в деревушку. Там, где почва была сыроватой, рядом с отпечатками голых ступнёй аборигенов ясно виднелись огромные, почти круглые «печати» слоновьих следов, диаметром в пол метра! Похоже было, что дорогу «проштемпелевал» сам «господин Тимоко» собственной персоной. Шествовал он явно спокойно, не торопясь: да и кого ему здесь бояться? Он ведь прекрасно знает, что любой, кто попадётся на пути, постарается как можно скорее уступить ему дорогу.

Никакой лодки у реки не оказалось. Зато на другом берегу виднелись маленькая банановая плантация и две хижины. Мы начали орать в три горла, и вскоре кто-то заорал нам в ответ. Началась продолжительная дискуссия между нашим чёрным провожатым и несколькими бабёнками на том берегу, но лодки никакой не появилось: мужья их ушли, вёсел нет, а сами они боятся — вот что мы поняли из этих длительных переговоров.

Нам было жаль потраченных на дорогу трёх часов, поэтому мы решили наловить хотя бы рыбы. Удочка оказалась запрятанной в кустарнике, мы её вытащили и уселись удить. Разумеется, ничего не клевало, но зато наш провожатый, потеряв терпение, снял свою набедренную повязку и полез в воду. Тут мы только заметили, что через реку протянут трос, привязанный у самого берега за толстый, выступающий корень. До середины реки, там, где поглубже, он был скрыт под водой и дрожал под напором течения. Наш африканец, который, как выяснилось, не умел плавать, ухватился за этот трос и, перехватываясь руками, добрался до середины реки. Там было уже значительно мельче, и он, по пояс в воде, вброд добрался до берега. Дискуссия возобновилась с новой силой, но с тем же результатом: нет, они ни за что не соглашались выдать лодку и вёсла. Наш провожатый тем же, затруднительным для себя способом вернулся назад. Тогда я решил действовать сам и более решительно: ведь, «доннерветтер», не сдаваться же нам столь бесславно перед этим пресловутым «королём Тимоко», устрашающим всю округу! Это было бы просто постыдно! Тем более что мы ведь не собирались его убить, а лишь увековечить на своих плёнках. Итак, вперёд! Крокодилы, как видно, здесь не водятся, иначе африканец не полез бы. Так что мы тоже разделись, оставшись в одних шапках-зюйдвестках (чтобы не заработать солнечного удара), и поплыли на ту сторону.

Какое это удовольствие после трёхчасового потения! Кинокамеру наш провожатый привязал себе на голову. Выбравшись на берег, мы зашагали, в одних плавках и шапках, в деревню, где сначала пришлось выманивать попрятавшихся от нас за банановыми кустами женщин. Когда они наконец решились подойти поближе, мы принялись языком жестов объяснять им наши намерения. Но всё было напрасно: нет, они ничего не знают, мужья их не то на охоте, не то на работе, еды у них пет, кроме нескольких плодов папайи, лодка есть, но где вёсла, они не помнят…

Ну что ж — поищем сами. Через минуту мы их нашли запрятанными в кустарник, на берегу.

Тогда мы уселись в пирогу и поплыли вниз по течению. Проплыв один или два километра, мы обнаружили греющихся на берегу крокодилов. Заметив нас, они поспешно скрылись в мутной, глинистой воде. Но слоновьих троп мы не обнаружили ни одной: ни вниз, ни вверх по течению. Следовательно, «король Тимоко» со своим стадом предпочитает держаться в лесах, окружающих плантацию, и зря мы сюда забрались! Ну что же, назад, домой.

Впрочем, хозяин плантации рассказывал нам позже, что за все те десять лет, что он здесь прожил, он ещё ни разу не добирался до этой деревушки на берегу реки.

— Вы, наверное, первые белые, побывавшие там! — обрадовал он нас.

Но для того чтобы в Западной Африке утверждать подобные вещи, не много нужно. Здесь ведь стоит отойти от основных июссе всего лишь на пять или десять километров, углубившись в лес, как уже с уверенностью можно сказать, что в этих местах ещё не ступала нога белого человека. Потому что торговцам и фермерам нет никакой нужды мучиться, продираясь сквозь непролазную чащобу. А на того, кто решается на подобные мытарства, да ещё бесплатно, вроде нас, из любви к искусству, на того здесь смотрят с плохо скрываемым состраданием…

В течение трёх дней подряд мы выходили на свои «дежурства» на плантацию: и в четыре, и в три, и, наконец, в два часа ночи. Мы наслаждались концертами цикад, любовались восходом солнца в тропиках. Но что касается «короля Тимоко», то нам не удалось увидеть даже кончика его хвоста! Мы уже были уверены, что этот владыка вместе со своими подданными перекочевал в другой район. Может быть, он уже преспокойно «обрабатывает» другую плантацию? И это именно сейчас, когда мы сидим здесь и караулим его! Ушёл после того, как в течение восьми месяцев держался исключительно в этих местах! Поразительная неудача. Как же это плохо — не иметь в Африке машины, на которой можно быстро перебраться с одного места на другое!

Расстроенные своими неудачами, мы как-то перед обедом решили отправиться ловить бабочек для профессора Ледерера, старшего инспектора Франкфуртского зоопарка и большого специалиста по насекомым. Мы ему свято обещали перед нашим отъездом непременно привезти редких бабочек. Он даже снабдил нас для этой цели специальными сачками и объяснил, как это надо делать. А профессор Келер из Фрайбурга заказал нам африканских шмелей. Ничего не поделаешь: надо выполнять заказы.