Голоса животных и растений - Корочанцев Владимир Алексеевич Страница 44

Благодаря редкому увлечению бухгалтера слоны перевозят туристов во время сафари и выполняют задания, которые обычно доверяют тягловому скоту.

— Преимущество использования в хозяйстве дрессированных слонов состоит в том, что они не наносят ущерба окружающей среде, — доказывал мой собеседник. — Их можно послать удалить ненужные деревья из небольшой рощи, где в случае применения бульдозера была бы разворочена вся роща. А при пахоте упряжка из шести слонов ни в чем не уступает мощному трактору, причем не надо тратиться ни на горючее, ни на запасные части.

Как и полагается прирожденному финансисту, хозяйствует Кореа рачительно. Навоз он собирает в специальное хранилище, а потом вывозит в соседнее Зимбабве. Там в округе Бинга шестеро крестьян — четверо мужчин и две женщины — из деревни Нсенге научились делать бумагу из слоновьего навоза.

Поедая в день до 250 килограммов всякой листвы и растительности, каждый взрослый слон производит в среднем по 20 килограммов навоза.

— В навозе остается много фибры — волокон, не переваренных желудком животного, — посвящал меня Кореа в тонкости священнодействия своих зимбабвийских партнеров. — Мы берем навоз, промываем, варим до вязкой массы, которую вновь промываем, формуем и спрессовываем, — и получаем бумагу весьма приличного качества. Надо только сделать замес в нужных пропорциях, но это уже наш секрет. Из слоновьей бумаги делают стандартные листы для писем, оберточную бумагу для посылок, визитные карточки, на ней даже печатают небольшие брошюры.

Поэты уверяют, что на бумаге из слоновьего помета легче и вдохновеннее сочиняется — стихи получаются сочные, искрометные, насыщенные эмоциями.

К слову сказать, слоны повсюду в Африке идут, как говорится, в дело — и порой в ущерб их поголовью. Если жителя Буркина-Фасо, Чада, Камеруна мучают колики, или на теле у него образовались нарывы, или на спине выскочила сыпь, а лекарства не приносят облегчения, то африканцы не унывают. Они обращаются к «слоновьей аптеке».

Испокон веков местные знахари рассматривают исполина саванны как своего рода ходячий склад целебных средств. Практически все части туловища слона рассматриваются как ингредиенты при приготовлении чудодейственных снадобий от самых разных хворей. Не потому ли йоруба в Нигерии говорят: неся мясо слона, охотник не будет наклоняться за бананом?

Лекари убеждены, что стоит лишь пожевать кусочек кожи гиганта — и отступят корь, оспа, проказа. Приготовленный по особому рецепту хвост, словно по волшебству, снимет самые резкие боли в желудке. Отвар из ребер вылечит астму, а жир хорошо успокоит нервы. При отравлении поможет варево из приправленных травами кишок.

Не беда, если знахарь не в состоянии распознать хворобу. В этом случае он смело порекомендует пациенту отведать слоновьих почек. По местным поверьям, этот орган могучих животных обладает столь универсальными целительными свойствами, что его можно использовать в борьбе с любой болезнью.

В Африке популярна пословица: «Однажды умирает даже слон», — то есть всему на свете бывает конец. Но мне жаль, когда слонов убивают — и знание о «слоновьей аптеке» приводило меня лишь в уныние. Ведь слоны необыкновенно умны и сообразительны. Более того, они умеют «разговаривать»…

В конечном счете отчасти утешает мысль о том, что слонов ели и китайцы. «Древние наши предки ели еще и слонов», — сообщил в марте 2001 года китайский археолог Ли Чжаньян, эксперт по палеолитическим культурам. Свой смелый вывод ученый основывает на изучении окаменелой голени и других останков древнего слона, найденных на стройплощадке в Чжэнчжоу. Ли обнаружил на костях животного, жившего около десяти тысяч лет назад, характерные царапины и насечки, оставленные острым каменным ножом. К тому же мосол слоновьей ноги кто-то явно долбил чем-то вроде каменного зубила, очевидно пытаясь извлечь вкусный костный мозг. Как считают археологи, место находки слоновых костей находилось когда-то на берегу древней реки, где охотники раннего каменного века устроили пикник по случаю успешной облавы на гигантское млекопитающее.

Впрочем, китайцы нам тоже не указ — они издревле едят все, что бегает, летает, ползает и плавает. В их бесконечном кулинарном списке — собаки, кошки, мыши, змеи, кузнечики, скорпионы, личинки шелкопряда, цикады, мучные черви.

Конечно, в нашем мире ничего зря не делается — а слонов все-таки жаль! Уж больно они разумны. Они, как я уже написал, даже умеют «разговаривать»! Всякий раз, когда слон топает ногой, он не разминается, не просто злится (хотя бывает и так), а посылает сигнал кому-то из сородичей. И на довольно солидные расстояния. Слоны, находясь даже более чем в 30 километрах от него, прочитывают послание собрата. Более конкретно африканские слоны «беседуют», трубя хоботом и хлопая своими огромными ушами.

— Открытие «слоновьего телеграфа» радикально меняет наши представления о расстоянии, на котором могут контактировать громадные животные. Эти сигналы, передаваемые от одного слоновьего стада к другому, могут быть приветствиями или предупреждениями об опасности, — говорит Кэтлин О’Коннелл-Родвелл. Эта американка из Стамфордского университета ведет исследования в некоторых областях биологии и в сфере охраны природы.

Ученые выяснили, что слоны разговаривают с помощью ног, пользуясь развитой системой сейсмических сигналов, которые дополняются трубными звуками различной интенсивности. Многие биологи полагают, что не только слоны пользуются подобным «телеграфом». Информация может касаться также поисков партнера, закрепления за собой территории и оповещения об этом своих потенциальных соперников, а также содержать просьбы об оказании помощи. Причем система применения «сейсмических методов» слонами отличается наибольшей сложностью и действенностью. Вибрации почвы слоны улавливают своими чувствительными ногтями на пальцах.

Узнав о том, как переговариваются слоны, я лучше понял африканскую пословицу «Слон слона всегда поймет».

Слонов спасают самки и цепкая память

Разобраться в слоновьей психологии — почти непосильная задача для человека. Но, наблюдая за жизнью гигантов, люди могут извлечь полезные уроки и для самих себя.

Кладезем слоновьей мудрости и знаний, носителями информации являются вожаки стад исполинов, и чем старше они, тем меньше неприятностей бывает у их подопечных, тем им безопаснее и тем больше у них шансов выжить. «Молодым реформаторам» с их мизерным жизненным багажом в слоновьем роду нечего делать. Вожаки как бы вмещают в себе коллективный опыт, являют собой мозг стад, отвечают за поддержание нормального климата в стаде и разумных отношений с другими группами толстокожих гигантов в саванне… Примерно такими словами можно подвести итог семилетних полевых исследований британских ученых во главе с Карен Маккомб из Суссекского университета, в Брайтоне, и их коллег из кенийского Национального заповедника Амбосели, которые наблюдали 21 слоновую семью в округе. Всего же в Амбосели за последние 28 лет было изучено поведение 1700 слонов.

В стане слонов царит жесткий матриархат: верхнюю ступень социальной иерархии занимают самые старшие по возрасту самки, которые и ведут за собой стада, включающие обычно полдюжины самок и их юных отпрысков. С возрастом слонихи с их острой памятью накапливают разнообразные сведения, прежде всего связанные с распознаванием «дружественных особей». Бывалые лидеры лучше улаживают взаимоотношения с другими стадами, бродящими по саванне в поисках пищи. В течение года, согласно данным исследователей, одно стадо может повстречаться с 25 другими группами, а слониха-вожак может переговариваться с 175 взрослыми самками. Именно самки, как правило, затевают споры и могут гоняться за чужим молодняком. Самцы же задерживаются в стаде лишь в юности, да и то не надолго — едва встав на ноги, они либо примыкают к вольным холостяцким группам, либо бродяжничают в одиночку.

Во время эксперимента ученые транслировали записи со слоновьими звуками на просторах Амбосели, используя мощную ультрасовременную аппаратуру, и наблюдали за реакцией слонов. Трубные кличи, издаваемые незнакомыми слонами, заставляли матерей настораживаться, воинственно поднимать бивни, принюхиваться, принимать оборонительные позы, обступая своих малышей, в то время как на знакомые голоса они обычно не обращали внимания.