Джой Адамсон - Моя беспокойная жизнь Страница 45

Когда мы достигли протоки в том месте, где вчера сошли на берег, то невольно остановились, пораженные огромным количеством крокодилов длиной пять-шесть метров. Нас удивило также и то, что тилапии плавали среди них, очевидно, совершенно спокойно. Мы искали крокодила с длинной мордой, который, по слухам, жил в этом озере, но не смогли его обнаружить.

Мы заметили еще одно стадо коз, и Джордж, подкравшись, сфотографировал их. Затем мы продолжили путь вдоль берега, и оказалось, что он был еще труднее, чем наш подъем накануне, так как нам приходилось пересекать лавовые потоки, вместо того чтобы идти вдоль их гребней. По дороге мы снова встретили стадо коз, которые, видимо, чувствовали себя превосходно, питаясь жесткой травой, росшей по берегу.

Мы не обнаружили никаких признаков лагеря Дайсона и Мартина, но нас это не удивило, так как невозможно было себе представить, чтобы кто-либо высадился на этот негостеприимный берег, если его не вынудили к этому особые обстоятельства. Здесь повсюду лежали змеиные выползки[41], и я очень встревожилась, но Джордж успокоил меня, уверив, что змеи, встречающиеся здесь, должны принадлежать к тому безобидному виду полосатых песчаных змей, которых мы уже видели раньше.

Я искала окаменелости, но безуспешно. Мы нашли только кости жирафа и бегемота, несомненно принесенные сюда водой с материка.

Когда мы вернулись к нашей расселине, озеро все еще было слишком неспокойным для рыбной ловли, и мы съели последнюю банку мясных консервов. Было приятно сидеть и смаковать рюмочку спиртного, пусть даже смешанного с солоноватой водой, которая придавала всему желтовато-зеленоватый оттенок, ибо нас окружал фантастически прекрасный пейзаж. Ближайшим фоном была застывшая масса лавы, спустившаяся с краев кратеров вулканов и покрывающая все на своем пути. Пейзаж был бы почти безжизненным, если не считать плавающих вокруг крокодилов, сброшенные кожи змей и полных жизни коз.

Мы были лицом к лицу с всепоглощающим величием природы, красота которой подчеркивалась сознанием того, что яростные штормы отнимут охоту у любого вторгнуться сюда и нарушить наше одиночество.

Кто не мечтал пожить на необитаемом острове, как Адам и Ева? Для нас эта мечта осуществилась. Здесь мы были единственными существами, хорошо знавшими друг друга, полностью зависящими один от другого и постоянно окруженными опасностью.

Но несвойственное мне чувство страха не покидало меня все время, пока я жила на этом острове. Страх перед его безжизненностью, страх при мысли о том, что Джордж, который ловил рыбу, стоя на скользких скалах, может упасть в озеро и будет схвачен крокодилом или что кто-нибудь из нас свалится в трещину, образовавшуюся в лаве, страх при мысли о возвращении, еще более опасном, чем наше путешествие сюда, потому что надо будет идти против ветра.

Никогда до этого момента я не осознавала, как драгоценна жизнь, и не только наша собственная, но и жизнь, окружающая нас. До сих пор само собой разумелось, что я проснусь под пение птиц и мой взгляд упадет на цветы и деревья, — проснусь и увижу все вокруг таким же живым, как я сама. Но теперь упорный ветер держал нас в плену на этом острове смерти, а немилосердное солнце истощало наши силы.

Третья ночь была еще страшнее предыдущих, и я вздохнула с облегчением, лишь когда наступил рассвет. Я позвала Джорджа, но он не откликнулся. Что же могло случиться? В панике я взобралась вверх по склону позади нашего лагеря, но не обнаружила никаких следов присутствия Джорджа. Я все время твердила себе, что он, видимо, ловит рыбу; потом я повернула обратно и заметила черепки местных гончарных изделий, покрытые орнаментом. Это ненадолго отвлекло меня, но, как только находки были упакованы для отправки в музей, страх вернулся. Чтобы убить время, я проверила одежду, предохранявшую нас от укусов змей, и сделала запись в дневнике. Прошло два часа, и, к моей радости, появился Джордж; он нес детеныша крокодила и тилапию.

После завтрака мы сняли с крокодила шкуру и починили свои изорванные ботинки, а потом пошли добывать топливо. На его поиски ушел весь день. Следуя по дороге, которую правильнее было бы назвать едва заметной тропой над уровнем полной воды, мы дошли до небольшой каменной стены длиной в несколько метров. Кто построил ее и с какой целью? Неподалеку от нее мы снова нашли черепки и подобрали их, чтобы сравнить с теми, которые я отыскала на материке.

Когда мы вернулись к своей расселине, Джордж стал ловить рыбу, и я очень опасалась за него, потому что его ноги скользили на влажных, скользких скалах. Дело кончилось тем, что он убил тилапию и звуком выстрела оглушил двух маленьких рыбешек. Они были длиной пять сантиметров каждая, темно-красные с переливчатыми зелеными пятнышками на плавниках. Разглядывая их, мы вдруг заметили внезапно поднявшуюся возле Джорджа кобру. Я сказала Джорджу, что мой страх перед ядовитыми змеями не лишен оснований, и тогда он признался, что в это утро убил маленькую кобру в моей так называемой походной постели.

В тот же день некоторое время спустя я услышала, как Джордж зовет меня. Оказалось, что под грудой камней он обнаружил пустую бутылку из-под виски (несколько ржавых банок из-под сардин. Очевидно, Дайсон и Мартин останавливались на том же месте, которое выбрали и мы. Как все аккуратные люди, они закопали оставшийся от стоянки мусор, прежде чем продолжить свое роковое путешествие.

Утро, наступившее после холодной и бессонной ночи, принесло мало надежды на улучшение погоды, и мы решили исследовать северную окраину острова. Мы шли едва заметной тропой. Когда она затерялась, нам пришлось пробираться среди обломков лавы. Множество крокодилов соскальзывало в воду при нашем приближении. После трех часов пути мы подошли к широкой бухте с отлогим берегом; он был покрыт галькой и мог бы служить прекрасной пристанью. На прежнем уровне озера, около пяти метров выше нынешнего, мы увидели среди других обломков круглый резервуар для бензина и часть патрубка. У нас уже не было сомнений, что это обломки разбившейся лодки Дайсона и Мартина: они использовали два таких бензобака, чтобы сделать лодку более устойчивой. В этом месте я решила оставить один экземпляр своего дневника, подумав, что он может пригодиться будущим исследователям, если нас постигнет несчастье.

Стена из лавы высотой пять метров преграждала конец залива. Мы перелезли через нее и пересекли несколько свежих потоков лавы; они были черными в отличие от более старых, красного цвета. Самый северный кратер состоял почти сплошь из туфа; в нем мы нашли устриц и другие раковины. Они были единственными свидетелями доисторических форм жизни, какие мы обнаружили на острове, в то время как на континенте против этого места было множество ископаемых. Стоя на краю кратера, мы увидели красивое зрелище: на западе виднелся открытый залив с отличным местом для высадки. На вулканах, расположенных в северной части острова, не было видно каменных пирамид. На северном берегу, где скала отвесно уходила в глубь озера, мы с удивлением заметили тысячи больших тилапий, жадно объедавших отложения розового цвета, покрывавшие скалы; спины многих из них высовывались из воды. Подальше виднелись большие косяки рыб, напоминающие темные облака. У нас, конечно, возник вопрос: не пришли ли они сюда нереститься?