Джой Адамсон - Моя беспокойная жизнь Страница 54

Теперь, когда я прожила в Эльсамере несколько лет, я подружилась с такими созданиями, как выдры, дикая кошка, сервал, водяной козел, циветта[46], генета, капский долгоног, длиннохвостый мангуст, водяной мангуст, медоед, болотный козел, бушбок, дукеры и дикдики. Более крупные животные — зебры, львы, канны, буйволы и жирафы — обычно держатся поближе к холмам, отваживаясь выходить к озеру на водопой из убежищ только с наступлением темноты.

Когда мы купили этот участок, на нем стоял маленький каменный дом. Мы сломали перегородки, сделали еще несколько комнат, заменили крошечные окна большими и поставили широкие скользящие стеклянные двери, чтобы можно было любоваться озером.

Я сохранила свое пианино, на котором играла до тех пор, пока владела обеими руками, а пространство, не занятое большими окнами и скользящими стеклянными дверями, мы заполнили шкафами с книгами.

Мое пристрастие к просторным комнатам оказалось очень полезным, поскольку меня часто посещают группы туристов в двадцать-тридцать человек. Пожалуй, самая главная «комната» — это вольер около дома, построенный для детеныша леопарда, которого намеревалась воспитать. К сожалению, он погиб, но огороженный участок оказался необходимым позднее, когда я выхаживала больных животных.

Помещение, принадлежащее Джорджу, состоит из спальни, гардеробной, ванной, маленького кабинета и открытой веранды с одной стороны дома. Мои апартаменты — спальня, она же рабочая комната, и ванная — в другой половине дома, но я чаще всего использую в качестве кабинета открытую веранду днем и работаю внутри дома с наступлением темноты.

За домом есть пристройка, состоящая из гаража и трех комнат. Одна из них предназначена для гостей, в другой помещаются палатки, дорожные вещи и снаряжение, необходимые для путешествий, а третья — рабочая комната Джорджа, который любит заниматься плотницкими работами и починкой механизмов.

Когда Джордж привез своего опасно больного льва Боя, чтобы ветеринар мог лечить его в течение восьми месяцев, он построил себе недалеко от дома бунгало. Это позволило ему быть и днем и ночью рядом с Боем, присматривать за ним и оказывать всяческую поддержку. После того, как пациент поправился, Джордж переправил его в свой лагерь на реке Тана, до которого шестьсот с лишним километров. Поэтому мы не можем часто видеться с Джорджем.

Я думала поселиться с Эльсамере только тогда, когда мы с Джорджем станем слишком стары для жизни в походных условиях, но после происшедшего со мной несчастного случая выяснилось, что моя покалеченная правая рука нуждается в длительном лечении, и Эльсамер стал моим домом на несколько лет. В это время я не могла целиком посвятить себя изучению леопардов, требовавшему многолетних непрерывных трудов. Но я все же совершала небольшие путешествия между операциями. Это было необходимо для расширения различных Фондов Эльсы в защиту диких животных, которые теперь завоевали всемирное признание. С тех пор как я стала инициатором создания Фонда Эльсы в Англии, я успела осознать, как важно участие Эльсы во всемирном движении за сохранение диких животных, особенно в США. Подбодренная взносами, полученными от школьников, которые собрали средства в Фонд Эльсы, организуя вещевые лотереи, ярмарку сластей и другие мероприятия по сбору денег, я стала убеждать доверенных лиц Фонда Эльсы в Лондоне развернуть аналогичную кампанию в США, так как полагала, что гонорары, которые финансировали организацию Фонда Эльсы в Англии, не могут гарантировать необходимых средств на вечные времена и что необходимо продолжить нашу работу и в США. Поэтому мы создали совет доверенных лиц в Калифорнии, имея в виду основание бездоходной организации Фонда Эльсы в защиту диких животных. На это потребовалось целых четыре года.

А школьники тем временем провели денежные сборы в пользу Эльсы и открыли первый клуб Эльсы в штате Миссури. У инициаторов появились последователи. Чтобы облегчить клубам распространение информации и пополнить фонды, ежегодно публикуется прекрасно иллюстрированный учебный комплект — результат исследований образа жизни диких животных. Успех Фонда Эльсы способствовал появлению такого же Фонда Эльсы в Канаде. В 1975 году меня пригласили в Японию для организации Фонда Эльсы. Каждая организация работает независимо от другой в соответствии с законами своей страны, но все ее участники ставят перед собой одну и ту же задачу: так воспитывать людей, чтобы они понимали ценность дикой природы и охраняли ее. Все организации проводят работу по созданию национальных парков и резерватов для содержания диких животных и исследования повадок и привычек диких животных, живущих в естественных условиях.

Помимо Фонда Эльсы в защиту диких животных, действующего сейчас в Англии, США, Канаде, Кении и Японии, мы используем гонорары, полученные и в других странах.

Внуки Пиппы

После того как я уехала из национального парка Меру, меня стало очень заботить потомство Пиппы, и я поняла, что о развитии ее детей и о том, приносят ли они потомство, я смогу узнать только в том случае, если буду периодически посещать Меру.

Во время первых четырех поездок туда мне посчастливилось найти двух ее потомков второго помета — Тату с ее двумя детенышами и Уайти с одним детенышем-самцом.

Посетители парка несколько раз видели Уайти с детенышем, который был очень робким. Однажды утром я нашла их возле болотца, где оба отдыхали под кустом. Как только я приблизилась к ним в лендровере, малыш убежал, хотя Уайти подпустила мою машину на расстояние нескольких метров, продолжая спокойно лежать на месте. Локаль — егерь-африканец, бывший моим помощником на протяжении тех лет, пока я жила в лагере в Меру, — оставался вместе со мной в машине. Мы сидели не шелохнувшись, надеясь, что детеныш вернется. Так и случилось. Он возвратился, когда Уайти позвала его, издав тихий звук, похожий на стон, по-видимому убедивший малыша в том, что нам можно доверять. Оба гепарда провели время полуденной жары, дремля под кустом; они оставались там, пока жара не спала и не стало достаточно прохладно для их дальнейшей деятельности. Чтобы проверить память Уайти, я предложила ей воду в старой миске, из которой она всегда пила еще котенком. Уайти подошла напиться так свободно и непринужденно, как будто мы не были с ней в разлуке три с половиной года.

Детеныш Уайти сначала было убежал, но, когда я села в машину, вернулся и хотел попробовать жидкость из странного сосуда. Тут Уайти оттолкнула его, не позволив подойти к миске, и наконец прогнала. Сама же она продолжала лакать и не проявила никаких признаков нервозности, даже когда я подошла к ней, чтобы добавить в воду сгущенного молока, на такое близкое расстояние, что могла коснуться ее рукой. Напившись, она медленно пошла прочь.