Голоса животных и растений - Корочанцев Владимир Алексеевич Страница 60

Концепция народа лугбара отчасти проливает свет на тайны нашей сложной и непонятной жизни. Люди из-за непробиваемого самообожания становятся глухими и слепыми. «Они видя не видят, и слыша не слышат», — гласит Евангелие. (Матф. 13, 13.) На каждом шагу нашей жизни за зримым скрывается незримое, мы же замечаем лишь видимое, лишь находящуюся перед нами часть оболочки необъятной Вселенной — и подчас просто не хотим ничего больше видеть. На самом деле философия мира сложнее — как сказано Ф. Тютчевым в четырех строках:

С рождения мы живем среди бессловесных, но живых душ — растений и животных. Но, будучи поглощены будничной суетой и самими собой, не замечаем, сколь трогательна и осмысленна жизнь этих существ, будто призванных украшать землю.

Мир флоры со значительной степенью точности повторяет мир человеческий. Душистая роза, которая всем существом тянется к солнцу, волнует и красой, и доверчивостью, и беззащитностью: она у всех на виду, и каждый может сорвать ее, прервав ее жизнь. Разве это не пример самопожертвования?.. Но есть среди растений и злые убийцы — наподобие водоросли каулерпа таксиолия. Быстро размножаясь у южных берегов Франции, Испании и Италии, она полностью поглощает кислород, губит и заражает все живое окрест. Другие растения, вроде дерева моринга в Кении, наоборот, очищают водоемы и воду от грязи и бактерий. Растения соперничают друг с другом. В бурном и жестоком XX веке поэт Н. Заболоцкий увидел в растительном мире «природы вековечную давильню». С древности известно, что растения влияют друг на друга: одно из них губит соседние, другое меняет вкус их плодов.

Все знают о несовместимости в быту некоторых цветов. Неуживчивым нравом отличаются гвоздики, ландыши, лилии, нарциссы, душистый горошек, розы, желтые примулы, резеда, маки, орхидеи. В одном кувшине с ландышем быстро завянут даже совершенно свежие фиалки. Есть и примеры обоюдного благотворного влияния. Очень покладист характер у туи. Рядом с ней прекрасно чувствуют себя тюльпаны, настурции. Иногда соседство разных растений приносит неожиданные результаты. Объединенные в одном букете цикламены и кальцеолярии приобретают яркую живую окраску и сохраняются дольше, чем обычно. Тот же ландыш с удовольствием воспринимает компанию жасмина и ясменника, становится рядом с ними еще ароматнее. Петрушка бурно растет рядом с морковью, а хлеба щедрее колосятся, когда их подбадривают маргаритки, васильки и маки.

Как-то слишком уж прозаично звучало мнение советских ученых, объяснявших влияние растений друг на друга действием физиологически активных веществ — колинов: по их словам, одни растения с помощью колинов буквально подавляют соседние (таковы, например, перекати-поле, горицвет волжский), в результате чего, как правило, растут в гордом одиночестве; у других колины действуют слабее. Ученые обнаружили, что в малых концентрациях колины могут даже выступать в роли стимуляторов.

Когда вспоминаешь нашу песенную рябину, мечтавшую перебраться к дубу, то версия о колинах кажется грубоватой, чересчур прямолинейной и плоской. И вовсе не о них возникают мысли перед вольнолюбивым дубом, в одиночку растущим «среди долины ровныя»… Песенные образы ближе к нашей жизни со всеми ее сложностями и радостями.

Поглощенные житейской суетой, мы даже не представляем, как разумна и сознательна жизнь растений, как они добры и снисходительны к нам, возмутительно равнодушным и даже злым по отношению к природе. Они выручают нас из беды в силу своих возможностей.

Сколько чудных преданий окружает бегство Святого Семейства в Египет! Первый отдых в египетских пределах Путники имели в Матариэ. Иосиф, оставив Богоматерь с Младенцем под громадным тенистым деревом, отправился искать приют в селении. Ветви дерева заботливо склонились над Путниками, чтобы дать Им больше тени и прохлады, возможность лучше отдохнуть. Когда Богоматерь удалилась из-под этой гостеприимной сени, дерево продолжало сохранять наклонное положение, листья его получили целебную силу, а рядом пробился родник прекрасной чистой воды. По другому преданию, при входе Святого Семейства в город Гермополис, в Верхнем Египте, одно высокое дерево, как бы не смея стоять пред Христом, нагнулось до самой земли, таким образом поклонившись Ему.

Неоценим вклад растений в укрепление добрых начал в человеке и в духовном и в физическом плане. Люди палеолита и мезолита питались почти исключительно мясом, и, судя по поведению их потомков, кочевников-скотоводов, сохранивших традиции мясного питания, им были свойственны вспыльчивость, нетерпеливость, необузданность, ярость, грубая страстность. Резкие, порывистые движения у них перемежались с ленью и апатией, гостеприимство, открытость сочетались с хитростью, которая отождествлялась с умом, и т. д. С учетом влияния питания на формирование облика человека впоследствии во всех религиях мира были установлены те или ограничения на мясную пищу. Переход на питание культурными растениями смягчил натуру людей: признаваемыми и уважаемыми стали такие качества, как нежность, ласковость, совестливость, сострадательность. Новый характер питания как бы сблизил телесное и духовное в человеке. «Природа оказывает терапевтическое воздействие, — цитировалось мнение американского ученого о растительном мире в журнале «Знание — сила» (1969. № 6. С. 22). — Деревья и травы молчаливы, неагрессивны, нейтральны. Они не несут опасности, и, что особенно важно, конкуренция, существующая среди них, скрыта, не выставлена напоказ. Они дают отдых перенапряженной системе реакций больного человека». Наверное, это так. И вместе с тем — и не совсем так: внешнее спокойствие часто бывает обманчиво. И быть может, терапевтическое действие флоры имеет корни не в этом покое, а именно в одушевленности.

Русские писатели и поэты искони видели флору одушевленной и близкой человеку. «Цветы рябин другое дело. Они как жизнь, как наше тело, делимое в предвечной мгле», — писал С. Есенин. (Есенин С. Сочинения. М., 1994. С. 190.) М. Лермонтов сравнивал с человеком пальму, сосну, тростник, А. Фет и С. Есенин — березы… Как подметил писатель Г. Гачев, русские черпают из растительного мира «гораздо больше прообразов, чем из животного мира, и смерть растений чаще в русской литературе, чем смерть животных, и даже Холстомер Толстого — животное травоядное, кротость поглощающее». (См.: Гачев Георгий. Национальные образы мира. М., 1998.) В этом наше отличие от европейцев. Вечное бытие мнится русским художникам слова не телесным, но растворенным в воздухе, сущим на поверхности, под ветром. И душу свою они видят переселенной не в тело животного и даже не в человеческое тело — в родных и близких, — но в травы, деревья: «Надо мной, чтоб вечно зеленея, темный дуб склонялся и шумел».

Русский дух уподобляет себя, человеческую душу растению или птице, которая тоже воздушна и с далью-высью связана.

Растения и впрямь ведут себя как разумные, отзывчивые существа. Тонкие экспериментальные наблюдения, проводимые над растениями, когда одни люди подходят к ним со злобою (колют их, режут, обдирают кожу, наносят раны и делают опыты), а другие проявляют к ним любовь и сострадание (увлажняют, рыхлят почву, удобряют, перевязывают раны, ухаживают, смазывают и заботятся об оптимальных условиях роста), определенно говорят о наличии у растений памяти, что подтверждается наличием разного рода реакций в растениях уже при самом приближении к ним субъектов озлобленных и субъектов, их любящих. Таковы наблюдения и выводы священника Михаила (Труханова) в умной книге «Прикосновение любви». (М., 1994.)

Удивителен, полон интригующих тайн мир флоры! В Шотландии говорят с духами растений — и умудряются выращивать совершенно не соответствующие местному суровому климату растения. Священник, возносящий молитву о здоровье зерновых, обнаруживает затем, что они созревают быстрее других сородичей. Психиатр исцеляет растение, «приказав» агонизирующему листку не умирать, — и листок продолжает жить с частью, которая уже стала коричневой от тлена. Американский ботаник заставляет цвести растения, ранее никогда не имевшие цветков. Каким путем? Разговаривая с ними! По наблюдениям, проведенным в США, в штате Колорадо, растения с явным удовольствием внимали музыке Баха и Рави Шанкара, а при звуках рока с болью искривлялись, отворачивались. И сколько таких примеров еще можно привести!..