Мама на выданье - Даррелл Джеральд Страница 7

Подруги хладнокровно восприняли эту поразительную информацию.

— Ненси — это не та из двойняшек Хендерсон, у которой были рыжие волосы и противные веснушки?

— Она самая, и их двоюродная сестра вышла замуж за Бревертона, а потом застрелила его,— сказала миз Календула.

— Да уж, хороша семейка,— отозвалась миз Магнолия.— Схожу-ка я за чаем.

Тут же она вернулась, неся большой серебряный поднос, на котором стояли огромный серебряный чайник, изящные фарфоровые чашки и две серебряные вазочки — одна с кубиками льда, другая с нарезанным лимоном.

— Нет ничего лучше чая в такой жаркий день,— объявила миз Магнолия, кладя в чашку лимон и лед и передавая мне.

Я взял чашку, недоумевая, почему все леди выжидательно глядят на меня. Поднес чашку к губам, сделал глоток и подавился. Вместо чая в чашке было кукурузное виски.

— Ну как? — осведомилась миз Магнолия.

— Превосходно,— ответил я.— Полагаю, не Фред заваривал этот чай?

— Разумеется, нет,— улыбнулась миз Магнолия.— Я всегда делаю это сама. Меньше хлопот, понимаете ли.

— Мой папочка всегда говорил мне, что чай полезен для плоти,— выдала Календула несколько загадочную реплику.

— Коротышка миз Лилибат — помните? Та, что была замужем за Хьюбертом Крамбом, из тех Крамбов, уроженцев Миссисипи, которые породнились с Остлерами,— сказала миз Меланхоли.— Так вот, она всегда умывала лицо чаем со льдом, и оно было у нее румяное, как персик.

— Миз Руби Макинтош — из тех шотландских Макинтошей, что приехали сюда из Шотландии и породнились с Макиннонами, и этот старик Макиннон был такой зверь, что загнал свою жену в могилу, она была дочерью Тендерсона, женатого на одной из миннесотских Аутгрэбов,— так вот, миз Руби всегда говорила, что для кожи лучше всего сливки и ореховое масло,— сообщила миз Календула.

— Это не те Макинтоши, что состояли в родстве с Куинсерами? — поинтересовалась миз Магнолия.

— Верно, дядюшка миз Руби женился на одной из Куинсеров, той, у которой были отвислые груди и фигура, похожая на мешок с картофелем,— заметила миз Меланхоли.

Я решил прервать их генеалогические грезы.

— Миз Меланхоли,— сказал я,— у вас такое очаровательное имя. Каким образом вы его получили?

Она озадаченно воззрилась на меня:

— При крещении...

— Но кто выбрал это имя?

— Мой отец. Понимаете, он мечтал о сыне.

Пары виски и лоскутное одеяло имен и фамилий скрасили нам еще один час. Наконец дамы, слегка пошатываясь, встали, чтобы отправиться по домам.

— Ну так,— сказала миз Магнолия после суетливых поцелуев и возгласов «рада была познакомиться».— Теперь я поднимусь, проверю, как там ваша комната.

— Но она в полном порядке,— возразил я.— Все великолепно.

— Я предпочитаю сама все проверять,— грозно молвила миз Магнолия.— После того как Фреду пошел девяностый год, он уже не так внимателен.

— Девяностый год? — Я не поверил своим ушам.

— Точно,— сказала миз Магнолия, поднимаясь по лестнице.— Двадцать второго декабря ему стукнет девяносто.

Прежде чем я успел отреагировать на это известие, наверху показался джентльмен в бархатном халате; одна рука его сжимала большую и весьма острую на вид саблю.

— Они подожгли Атланту! — крикнул он.

— Господи,— выдохнула миз Магнолия,— опять он смотрел этот проклятый фильм «Унесенные ветром». И зачем только кузен Катберт подарил ему эту кассету на Рождество?

— Они в любую минуту могут оказаться здесь! — кричал джентльмен с саблей.

— Позвольте представить вам двоюродного дедушку Рочестера,— сказала миз Магнолия.

— Ты успела зарыть серебро? — спросил двоюродный дедушка Рочестер.— У нас мало времени.

Я вспомнил, что во время войны Севера против Юга южане почти все свободное время тратили на то, чтобы зарывать в землю фамильное серебро, спасая его от проклятых янки.

— Да-да, голубчик, успела, не волнуйся, серебро зарыто — успокоила миз Магнолия джентльмена с саблей.

— Они в любую минуту могут оказаться здесь,— повторил двоюродный дедушка Рочестер.—- Мы будем обороняться до последнего человека.

— у тебя нет никаких причин для тревоги,— сказала миз Магнолия.— Генерал Джексон лично заверил меня, что они не собираются захватывать Мемфис.

— Джексон? — презрительно молвил двоюродный дедушка Рочестер.— Ему я не поверю, даже если он назовет меня Линкольном.

Мне показалось, что это замечание несколько запутывает вопрос.

— Но так он сказал мне,— повторила миз Магнолия.— А уж мне-то ты веришь?

— Ты не называла меня Линкольном,— проницательно заметил двоюродный дедушка Рочестер.

После чего, к моему ужасу, подкинув саблю в воздухе, ловко поймал ее за острый конец и протянул мне эфесом вперед.

— Вы дежурите в первую смену,— распорядился он.— Разбудите меня в полночь или раньше, если понадобится.

— Можете положиться на меня, сэр,— заверил я.

— Будем биться до последнего,— важно возвестил он, прошагал к себе и захлопнул дверь.

— Сейчас посмотрим на вашу комнату,— весело сказала миз Магнолия.— На вашем месте я засунула бы эту противную саблю под кровать. Иной раз кошки поднимают страшный шум в саду, будет чем бросить в них.

Миз Магнолия тщательно обследовала мои апартаменты и осталась довольна.

— А теперь,— сообщила миз Магнолия,— отправлюсь проверить зал.

— Зал? — спросил я озадаченно.

— Ну да, зал, где вы будете выступать. А то, если я не проверю, что-нибудь непременно не заладится. Помню случай, у одного лектора все слайды вверх ногами показывали. Странное было выступление.

— Я предпочел бы, если можно, избежать таких вещей.

— Вы посидите пока спокойненько в гостиной, выпейте кока-колы, я живо обернусь.

И я расположился в гостиной с местной газетой и стаканчиком виски со льдом. Неожиданно на лестнице появилась круглая маленькая старушка с ярко-голубыми глазами, одетая в просторный зеленый халат, прожженный сигаретами во многих местах так, что он казался кружевным. Старушка спускалась по ступенькам, напевая себе под нос. Я встал, и она испуганно вскрикнула, увидев меня.

— Господи помилуй! — пропищала старушка, прижимая ладони к пышной груди.

— Простите, если я напугал вас. Моя фамилия Даррелл, меня пригласили остановиться в этом доме,— поспешил я представиться.

— А, вы тот англичанин, что приехал читать нам лекцию,— отозвалась она с улыбкой.— Очень рада познакомиться. Я — двоюродная бабушка Доринда.

— И я очень рад.

— Я за кока-колой пришла.— Старушка проплыла к горке, обнюхала все бутылки и выбрала одну.— Возьму с собой,— сообщила она.— Весьма сожалею, что моего супруга, мистера Рочестера, нет сейчас здесь, он ушел воевать — страшно беспокойное занятие. Как только победит, вернется сюда. Правда, я не уверена, сколько продлится эта война. Вообще плохо разбираюсь во всех этих мужских занятиях, но им они доставляют удовольствие, а это главное — вы согласны?

— Конечно, мадам, конечно,— ответил я.

— Но он сюда вернется, как я уже сказала. Правда, не уверена, когда точно. Похоже, некоторые войны длятся дольше, чем другие,— неуверенно произнесла двоюродная бабушка Доринда.

— Я тоже склонен так считать.

— Ладно, чувствуйте себя как дома.— И, одарив меня робкой улыбкой, она двинулась вверх по лестнице, сжимая в руках выбранную бутылку.

Испытав легкое потрясение от этого знакомства, я налил себе еще виски и, не найдя в холодильнике льда, направился в поисках Фреда в задние апартаменты, где и застал его на кухне. Надев зеленый суконный передник, он сидел перед столом, на котором высилась такая груда серебра, что сам капитан Кидд закатил бы глаза при виде ее.

— Сижу вот, чищу серебро,— известил меня Фред без нужды.

— Вижу,— сказал я.— Могу я попросить немного льда?

— Конечно, сэр. Нет ничего хуже теплой кока-колы.

Он достал несколько кубиков льда и опустил в мой стакан.

— Так-то, сэр, хорошо жить в доме, где не держат крепких напитков. Эти напитки распаляют человека.