Бернар Эйвельманс - В объятиях спрута Страница 85

Найдут ли в себе наши кабинетные эксперты мужество разыскать героя этого приключения и заявить ему со своей обычной безапелляционностью, что истории о нападении кальмаров на человека — это только сказки для впечатлительных дам?

Атака с пикирования или неудачное падение?

Все случаи нападения больших кальмаров зарегистрированы в тропической зоне океана, то есть там, где кальмары никогда не выбрасывались на берег. В этом нет никакого противоречия, даже наоборот. Архитевтисам в тропиках, даже если на какой-то глубине они попадут в более холодный слой воды, серьезная опасность не угрожает. Поднимаясь к поверхности, они легко найдут для себя благоприятные условия (температуру +10°). Только там, в самых выгодных для них условиях, они могут показать себя во всей красе. Еще отметим, что появление супергигантских кальмаров в хорошей спортивной форме отмечено в районах, где холодные течения подходят к самой поверхности, — здесь они и могут найти свои любимые +10°.

Подтвердило это и плавание “Кон-Тики” в водах холодного течения Гумбольдта в тропических районах Тихого океана: “Не раз около плота, — рассказывал Тур Хейердал, — из глубины внезапно появлялись круглые, фосфоресцирующие глаза и глядели на нас не двигаясь. Нашими гостями были гигантские спруты” (читайте — “гигантские кальмары”.

Путешественники на “Кон-Тики” так часто встречались с кальмарами потому, конечно, что использовали самый бесшумный и не беспокоящий морских обитателей вид транспорта. В наше время современных винтовых кораблей все меньше остается надежд, что удастся приблизиться к морским монстрам, вроде супергигантских кальмаров, или их кузенам осьминогам, существам “агрессивным, но осторожным”, “со скрытным характером” (проф. Робсон). Даже те два парусника, подвергшиеся нападению в конце XVIII века, были неподвижны: первый стоял на якоре, второй был остановлен штилем. В таком же положении была и шхуна “Перл”. В случае с кораблем капитана Денса моряки, висевшие на канатах почти у самой воды и выполнявшие ремонтные работы, скорее всего, послужили приманкой для монстра, так же как и несчастные с “Британии”. Что касается случаев явного нападения кальмаров на сами корабли, то не могла ли в этих случаях идти речь о случайных столкновениях?

Японский зоолог Кацуя Таго сообщил в 1937 году, что крупный кальмар, длиной 20 футов (6 м), набросился на рыболовное судно около Кинказана.

Кальмары могут совершать впечатляющие прыжки из воды, им удается иногда даже запрыгивать на палубы кораблей. И, конечно, падение живого болида в несколько сот килограмм может причинить некоторые повреждения. А если это архитевтис в несколько тонн весом? Не будет ли серьезно повреждено даже солидное судно?

Поэтому, кажется, права мисс Джойс Аллан, хранительница секции моллюсков Австралийского музея в Сиднее, когда пытается — а для этого надо иметь некоторое мужество — подвести фундамент под легенду о нападении спрутов на морские суда: “…надо представлять себе, что раньше корабли были гораздо меньше и медленнее современных и их палубы были ближе к воде. Поэтому, если какой-нибудь гигантский кальмар внезапно выпрыгнет из воды, как реактивный снаряд, и навалится на борт корабля всем своим весом, можно допустить, что судно может и перевернуться”.

Танкер атакован кальмаром

Не будем, однако, все время говорить о случайности. Откровения капитана норвежского военного флота Арне Гронингсатера в научном журнале “Натюрен”, возможно, дают нам ключ к решению загадки. Офицер рассказал, как нефтеналивной танкер водоизмещением 15 тысяч тонн и длиной 150 метров, которым он командовал, подвергся нападению гигантских кальмаров в Тихом океане.

“Когда мы ходили между Гавайскими островами и Самоа, — рассказывал норвежский капитан, — наш танкер был три раза атакован гигантским кальмаром, и каждый раз он действовал одним и тем же образом”.

С высоты мостика капитан мог легко проанализировать технику нападения, которую использовал его необычный противник. Двигаясь параллельно кораблю со скоростью 30–40 км/час, животное вскоре обгоняло его, идущего со скоростью не более 12 узлов (19 км/час). Когда расстояние между ними достигало примерно 50 метров, моллюск разворачивался, описывая дугу, и бросался прямо на корабль примерно в трети от носа. На глубине 4–5 метров он вцеплялся в корпус. Но ему не удавалось закрепиться на скользкой, гладкой металлической поверхности и моллюск мало-помалу сползал к корме, пока не попадал под винт.

Капитан Гронингсатер объясняет эти повторяющиеся атаки на корабль постоянной враждой между кальмарами и кашалотами. Архитевтис принимал корабль за своего врага и хватал его примерно в трети от носовой части, где удобнее и надежнее всего можно схватить кита. Именно в этом месте у кашалота находится выступающий горб.

Надо сказать, что размеры самых крупных китов — 25 метров — намного меньше 150-метрового танкера. Но надо заметить, часть корпуса, видимая под водой, не так значительна, как поверхность всего корабля.

С другой стороны, у морских животных сам вид добычи редко вызывает реакцию агрессии. У акул, например, аппетит стимулируется в основном запахом: запах крови превращает их в убийц. У барракуд, этих «морских щук» Антильских островов, агрессивность вызывается скоростью жертвы — примерно около 29 км/час, — с которой движутся рыбы, которыми они питаются. Барракуду можно ловить на приманку любой формы, размеров, цвета, лишь бы она двигалась со скоростью 29 км/час.

Возможно ли найти стимул подобного рода для кальмаров? Может быть, это скорость 19 км/час — крейсерская скорость кашалотов (известно, что преследуемый или яростно атакующий кашалот может развивать скорость и до 32 км/час). Неудивительно тогда, что шум винтов не отпугивает атакующего архитевтиса. Только существование рефлекторного механизма, сравнимого с тем, который управляет акулой и барракудой, может объяснить это безразличие к таким чуждым морю вибрациям.

Гигантские кальмары нападают на свою жертву (или на то, что они за нее принимают), когда находят ее в неподвижности и принимают за уснувшую или если она движется с не очень большой скоростью, как прогуливающийся кит. Явно непреодолимый импульс бросает их на объекты, размеры которых зачастую гораздо больше собственных, со всеми фатальными последствиями. Ведь у кашалотов есть мощные зубы, а у кораблей — острые стальные винты.

Некоторые из семи: покровов с тайны сняты

Итак, подведем итоги. Почти не вызывает сомнений тот факт, что архитевтис обитает обычно в слоях океана с определенной температурой. Но для удовлетворения непомерного аппетита он вынужден постоянно перемещаться. Чтобы все же не выйти из предпочитаемой окружающей среды, своего ареала, как говорят зоологи, он должен следовать за океанскими течениями, менять глубину по мере охлаждения или потепления воды. (Это, в конце концов, делает кальмаров почти космополитами, но и очень ограничивает районы океанов, где они появляются близко к поверхности.) Но если вне тропиков они внезапно попадают в холодное течение или если их уносит ответвлением течения, которое, постепенно охлаждаясь, пропадает, они оказываются в критическом положении. Влекомые инстинктом к поверхности, надеясь попасть там в более теплую воду, они не находят зон, где водится их добыча. Над ними нависает угроза голода. Там, где встречаются течения с большим перепадом температуры, угроза их жизни становится прямой, потому что погибшие и разлагающиеся организмы отравляют воду вокруг. Этим объясняется и относительно частое выбрасывание их на берег, и то, что это происходит в одних и тех же, близких к полярным районах океана.