Вадим Бурлак - Неизвестный Нью-Йорк. История. Легенды. Предания Страница 10

Тлинкиты снова взялись за весла и повернули к острову. Тяжелый пакетбот не смог догнать проворные индейские лодки. Корабль шел за ними до опасного предела. Подходить ближе к берегу было нельзя. Оказаться на мели — означало верную гибель и корабля, и всего экипажа.

Путешественники теперь поняли, что пятнадцать их товарищей либо погибли, либо находятся в плену у враждебно настроенных индейцев. Горько было осознавать такую потерю и свое бессилие, невозможность помочь товарищам.

«…Мы до вечера близ того места ходили, поджидая своих судов, токмо ночью для опасения от берегу поудалились, да и ночью имели на кормовом флакштоке фонарь с огнем, дабы, ежели паче чаяния, выдут, то чтоб могли к нам и ночью притить…» — вспоминал Алексей Чириков.

Запасов пресной воды на корабле оставалось совсем мало. До Камчатки не дотянуть. Продолжать экспедицию и исследовать новые земли без лодок было невозможно.

В последний раз пакетбот «Св. Павел» прошел мимо зловещего, таинственного берега. Еще один залп из пушек — и корабль двинулся в обратный путь на Камчатку.

12 октября 1741 года пакетбот «Св. Павел» вошел в Петропавловскую гавань.

Несмотря на человеческие потери, болезнь многих моряков, нехватку воды, исчезновение лодок, экспедиция Чирикова свою задачу выполнила — открыла тихоокеанское побережье Северной Америки. Более 400 километров ее берега были впервые нанесены на карту.

«Агэой» — огоньки с небес

Спустя чуть больше тридцати лет после Второй Камчатской экспедиции испанский двор получил сообщение из своей американской колонии, что в Калифорнии есть поселение русских людей. Как эти люди оказались там, — неизвестно. Со времени Второй Камчатской экспедиции к берегам Америки пока еще не приходил ни один русский корабль.

Мой дед Григорий Бурлак в начале XX века в поисках работы объездил Тихоокеанское побережье Соединенных Штатов от Калифорнии до Аляски. Довелось побывать ему и на архипелаге Александра, открытого экспедицией Алексея Чирикова.

На одном из островов архипелага дед услышал от местных жителей историю о том, как много лет назад светлые бородатые люди, приплывшие на большом корабле от «земли, куда уходит солнце», были заколдованы «Агэой».

Когда мой дед поинтересовался, что означает это слово, ему объяснили: «Агэой» — упавшие с неба огоньки.

Что случилось потом с бородатыми светлыми людьми — говорили разное. Одни уверяли, что «тропа небесных огоньков» увела пришельцев в волшебную страну Гэмм. Другие рассказывали, что дух, не имеющий имени, велел бородатым людям делать лодки и плыть навстречу солнцу к большой земле и там начинать новую жизнь.

Тогда эта история не заинтересовала моего деда. Лишь много лет спустя, когда он прочитал об экспедиции Чирикова и о пятнадцати пропавших без вести моряках, дед вспомнил легенды, услышанные на архипелаге Александра.

В отчете экспедиции упоминалось, что индейцы тлинкиты, приплывшие с острова, выкрикивали слово «Агай». Может, на пакетботе не расслышали и неправильно записали «Агай» вместо «Агэой»?..

Конечно же, мой дед потом пожалел, что не расспросил подробно и не записал рассказы жителей архипелага. Снова побывать там ему не довелось. Кто знает, может, старинные индейские легенды хоть немного приоткрыли бы завесу над тайной исчезновения пятнадцати русских моряков? 

«Тропа в неведомое» из упавших с небес огоньков…

Каждый видит в этих огоньках то, что хочет видеть, когда начинает свой путь по «тропе в неведомое». Но в конце пути «каждый получает то, что заслужил»…

Так говорили мои знакомые из Джуно. Так говорил им дух страстей и азарта, у которого нет имени и который опьяняет людей ощущением близкой удачи и счастливых перемен.

Одним, ступившим на «тропу в неведомое», кажется, что это праведный путь. Другим манящие огни представляются драгоценными камнями, что ведут к земному богатству. Третьи видят в них нечто таинственное, что обязательно надо постичь и испытать…

Я возвращался в Нью-Йорк, так и не побывав на земле, хранящей тайну пятнадцати русских мореходов. В иллюминаторе самолета, в темноте, едва просматривались какие-то острова. Может, они и были архипелагом Александра?

Мне хотелось в это верить. Как и в то, что разноцветные огоньки внизу — загадочная «тропа в неведомое» духа страстей и азарта, а не просто свет электрических лампочек поселений и морских кораблей.

От океана до океана

В Нью-Йорке я рассказал историю о пропавших без вести русских моряках известному американскому журналисту Арту Шилдсу. Когда-то он работал корреспондентом в Москве, а перед Первой мировой войной много месяцев провел на Аляске.

Оказалось, что в свое время Арт изучал материалы Второй Камчатской экспедиции и даже записал несколько преданий, связанных с таинственным, по его мнению, исчезновением моряков с пакетбота «Св. Павел».

У одного русского эмигранта, жившего в Нью-Йорке, Шилдс познакомился с записками известного предпринимателя и исследователя Григория Ивановича Шелехова.

Во второй половине XVIII века Григорий Иванович был организатором постоянных русских поселений на Аляске и на островах северных районов Тихого океана.

В 1788 году посланцы Шелехова встретили на Аляске, в заливе Якутат, светлоглазых, светловолосых, рослых белых людей. Жили они в племени индейцев колошей, говорили на их языке, но отличались манерами и одеяниями.

Когда об этой встрече сообщили Шелехову, он сразу вспомнил о пропавших моряках с пакетбота «Св. Павел» и решил, что светловолосые индейцы — их дети или внуки.

Примерно в семидесятых годах XVIII века в Нью-Йорке появился необычный молчаливый старик. По-английски он знал всего лишь несколько слов. Его повстречали охотники в верховьях реки Делавер. Знаками, жестами, отдельными словами старик умудрился объяснить, что много лет назад на берегу океана был захвачен какими-то индейцами. Вначале ему и его товарищам — русским морякам они дали чашу с горячим отваром.

Потом наступило забытье. Сколько оно продолжалось — старик то ли не знал, то ли не сумел объяснить. Товарищей своих с корабля он больше не видел. Его, тогда еще молодого, крепкого человека, индейцы решили сделать «белым шаманом». С острова, где он был захвачен, его перевезли на материк. Путь этот оказался неблизким. В лодке будущего «белого шамана» постоянно поили напитком, от которого вначале кружилась голова, а затем терялось сознание.

Как и чему обучал его «верховный учитель шаманов», старик не смог рассказать. Когда через много месяцев наступил «час посвящения», учитель надрезал моряку на руке вену и попробовал на вкус кровь. Потом пояснил, что кровь — плоха и чужаку не стать шаманом. А этого индейцы не простят и отдадут бледнолицего в жертву белым волкам.

Чем-то русский моряк приглянулся «верховному учителю шаманов», и он посоветовал неудачливому ученику бежать — все время навстречу солнцу, пока не выйдет он к берегу другого океана. И там, если он не встретит счастья, то, по крайней мере, обретет покой.

Моряк выполнил совет. Более двадцати лет двигался он от берегов Тихого океана к Атлантическому. Преодолевал реки, дремучие леса, озера. Несколько раз моряк попадал в плен к индейцам разных племен. Иногда он убегал, но чаще индейцы, узнав, какой путь он проделал и сколько ему еще предстоит пройти, в знак уважения отпускали его на волю.

Неизвестно, встретил ли русский моряк счастье в Нью-Йорке — «на берегу другого океана», как напророчил ему «верховный учитель шаманов». Обрел ли покой в незнакомом городе? Состоял ли он на самом деле в экипаже «Св. Павла»?..

Обо всем этом не осталось документальных подтверждений… Еще одна нераскрытая тайна Нью-Йорка.

Однажды в Нью-Йорке

Оно бесстрастно, оно неотвратимо, неминуемо, вечно… Все боится времени, но время боится пирамид.

…здесь — на востоке Северной Америки — мы сталкиваемся с одной из важнейших и вместе с тем поразительнейших проблем истории североамериканских индейцев. В научной литературе она получила лаконичное обозначение «маунды», которые отдельные наши переводчики пытаются передать словом «курганы».

Разговор в нью-йоркской гостинице

Едва я уснул, как зазвонил телефон. В трубке раздался радостный голос моего нью-йоркского приятеля Стефана.

— Я здесь, в отеле «Франклин». Сейчас поднимусь к тебе! — возвестил он.

Позевывая и чертыхаясь, я пошел открывать дверь своего номера.

После приветствия, не извиняясь за поздний визит, Стефан заговорил об очередной своей авантюрной затее.

Это у него уже стало традицией: стоило мне появиться в Нью-Йорке, как он пытался втянуть меня в различные экспедиции, поиски, исследования, что ему иногда удавалось.