Чипсет - Путевые заметки неудавшегося эмигранта Страница 10

Понимаете, ну, это для горожанина утверждение "Предприятия должны работать и выпускать продукцию", является аксиомой, а селянину, лишь несколько лет живущему в городе и непонятно чем занимающемуся, это невдомек. Так на все посты как раз и проникла эта деревенщина, как я уже описывал. "Мяня бу лазымдыр?" ("Мне это надо?") - этой сугубо национальной формулой у нас рассуждает каждый чиновник.

И потом, зачем предпринимателю искать хороших специалистов, налаживать производство, подбирать кадры? Тратить на самоокупаемость 10-20 лет? Да не проще ли сгонять за бугор, купить товар - благо, рынок располагает, привезти в республику и продать подороже? Все окупается через три месяца! Зачем ломать голову, изобретать велосипед? В современной эпохе оказались востребованными лишь люди, которые умеют крутить финансами.

Мне обидно и горько. Обидно за поколение своих дедов. Они воевали, и каково им было в конце жизни видеть, как все то, за что они боролись, за что воевали, за что жили и за что были готовы умереть, оказалось растоптанным и поруганным. Обидно за поколение своих родителей. Отработав всю свою трудовую жизнь, оказаться в итоге ничтожеством. Обидно и за наше поколение. Все отрочество и юность у нас пришлась на смуту, на комендантский час, войны, перевороты, контрреволюцию и тому подобное. "Мы живем, под собою не чуя страны,"- Мандельштам писал это в другое время и по другому поводу, но сейчас это, мне кажется, более актуально. Люди не имеют уверенности в завтрашнем дне. Не живут, а выживают.

Способности, мозги не ценятся, как я уже сказал. Это умный человек способен ценить чужой ум, дурак же не ценит, не понимает цену чужого ума, ему незачем ум. Если ты умный и изобрел, скажем, микроскоп, увеличивающий в 10 раз, а другой, более умный, изобрел микроскоп, увеличивающий в 20 раз, ты где-то будешь ему, может быть, завидовать, но ты будешь видеть в нем более грамотного специалиста, проникнешься к нему уважением. Но если твой уровень развития не позволяет тебе знать, зачем вообще нужен микроскоп, то к любому изобретателю микроскопов ты будешь относиться, в лучшем случае, как к чудаку, считая его занятия бесполезной тратой времени. Тебе просто не дано оценить его изобретение, и ум, его создавший. А на хрена мне микроскоп! скажет невежа.

А невеж становилось все больше. В девяностых годах у нас стала ходить горькая шутка: "Уехали золотые руки, золотые головы. Остались золотые зубы." Чем ничтожнее были чабаны и агрономы, приехавшие из самых глухих деревень, тем нахальнее они были и тем выше занимали посты. А ни одному чабану, достигшему места начальника, не будет приятно, когда рядом с ним кто-то, кто умнее его, он постарается сразу же окружить себя себе подобными - это элементарный закон психологии. И эти граждане навязали свой образ жизни всем остальным.

Азербайджан и по уровню жизни, и по международному положению, и по системе управления стал самой обычной латиноамериканской страной. Не описка ли это? Нет. Вообще, ту нишу, которую в Новом Свете занимает Латинская Америка, в Старом Свете занимает Кавказ. И здесь и там вспыльчивый народ, "горячий". Диктаторские методы управления также хорошо зарекомендовали себя, взяточничество тоже является общей проблемой. Прибавить к тому резкое разделение на богатых и бедных с весьма незначительной прослойкой пресловутого среднего класса. Это, впрочем, одна из проблем, стоящих сейчас перед всеми бедными странами в современном мире.

Извините, я разболтался.

x x x

От Волгограда поезд через донские степи повернул на запад, на Украину. Мы переехали по огромному мосту Дон. Боже мой, до чего удивительное зрелище! Какой огромный, величественный мост! На донском льду сидели рыболовы, просверлившие отверстия и удящие рыбу.

Проводники опять завели свой магнитофон. Что за привычка у кожюров заводить музыку во всю мощь! Эмин по-прежнему дрыхнул на верхней полке, осушив последнюю из своих четырех бутылок беленькой.

На станции Морозовск Ростовской области по перрону ходили русские женщины и кричали "Араг, араг!". Араг - это по-азерски "водка". Изучили уже, видать. Эмин проснулся и пополнил свои запасы еще двумя бутылками арага.

На одной из станций, не то Лихая, не то Лиховская зашла транспортная милиция. Потребовали у меня документы. Я им дал. Орлы проверили, отдали и ушли. Видимо, я не числюсь у них в списках террористов. И никто не вымогает, надо же - что значит выехать из Пустыни. Чудеса, да и только.

После обеда подъехали к российской станции Гуково, пограничному с Украиной поселку.

Заходит пограничница. Молодая, статная казачка, одетая в военную юбку и черные чулки.

- Документы !

С трудом удалось растолкать Эмина. Он спал наверху. Он проснулся, протер залитые арагом глаза, уставился на пограничницу и стал рассеянно искать паспорт. Залез в карман - нету. Под задницей. Нету. Под матрас руку сунул, не нащупал. Кое-как слез сверху, еще раз пошарил под матрасом, поглубже, и вытащил оттуда свой документ. Та проверила и говорит проводнику:

- А кто у вас из Грузии ?

Проводник ответил, что не в курсе.

Эмин:

- А зачем вам Грузия? Там совсем плохо, голодно, холодно.

- А вы откуда знаете?

- А я был там.

Пограничница прошла в следующее купе, и встала в проходе, повернувшись к нам спиной.

Елки-палки! Это надо было видеть физиономию моего спутника! Он весь вытянулся, высунул голову в коридор и уставился на ее облаченные в чулки ноги. Весь дышит тяжело, сопит, глаза выпучил. Самец! Мне и то смешно стало. Эмин провожал ее глазами чуть не до конца вагона.

Пришли таможенники. Вытащили из хранилища внизу вагона, куда кладут скоропортящиеся продукты, ящик с сушеной рыбой. "Чья рыба?"

Молчание. А рыбка-то проводника, вернее, его брата.

- Чья рыба?

Проводник говорит:

- Ну, моя рыба.

Таможенник говорит: - Где документы на рыбу?

Проводник: - Какие документы? Я ее в Астрахани купил на вокзале.

Брешет. Ее в Азербайджане выловили, скорее всего, в Куре, потому как они с братом Сабирабадские. Но на рыбе-то не написано "Made in Azerbaijan", ничего не докажешь.

Следует перебранка, пререкания. В конце концов, таможенник уходит.

Какую-то хорошо одетую широкогабаритную ханум (даму, то есть) таможенники высадили на перроне, что-то ей доказывают, а она им.

Заходит санитарный контроль. Женщина лет пятидесяти в белом халате делает замечание проводнику, что его вагон грязный и неубранный. Он разражается грубой бранью:

- Где грязный вагон ? Чего ты болтаешь ! Да у меня самый чистый вагон в поезде! Иди свои трусы вымой сначала!

- Ты тут не выступай ! - ну, казачки тоже разбитные бабы, за словом в карман не полезут.