Олег Алякринский - Австралия (Путеводитель) Страница 11

Банда Келли. Нед Келли родился в 1854 г. близ Беналлы в северной Виктории и вырос среди бедных ирландских фермеров. В первый раз он нарушил закон в 1877 г., ранив констебля. Сколотив шайку, куда взял своего брата Дэна и двух приятелей, Джо Бирна и Стива Харта, он скрылся в буше и стал бандитом. На следующий год в перестрелке у ручья Стрингибарк Нед убил трех полицейских, потом подстерег поисковую группу полицейских и убил троих из четырех. С той поры банда Келли стала достоянием австралийского фольклора. Общественное мнение в отношении них разделилось: высшие классы видели в Неде жестокого и кровожадного разбойника, в то время как для городских и деревенских работяг он стал кумиром.

Нед считал себя современным Робин Гудом, ненавистником полиции и защитником свободных, но угнетенных масс от притеснений английских господ. Налеты Неда были всегда дерзкими и отчаянными. Вместо того чтобы просто грабить беззащитные фургоны и кареты, его банда захватывала целые поселки, обрывала телеграфные провода и перед бегством грабила все местные банки.

В 1879 г. банда укрылась в горах Уомбат, но в июне 1880 г., прослышав об измене одного из своих сообщников, в результате чего к месту их стоянки был выслан целый поезд полицейских, бушрейнджеры Келли вышли из укрытия, чтобы вступить в отрытое сражение. Казнив предателя, они захватили деревню Гленрован в Виктории, взяли всех жителей в заложники и разобрали железнодорожную ветку, по которой к ним двигался состав с карательным отрядом.

Один из заложников тем не менее уговорил сердобольного Неда разрешить ему сходить по нужде. Он тут же бежал и предупредил машиниста паровоза о повреждении путей. Между засевшими в городской гостинице ребятами Келли и полицейскими разгорелась яростная перестрелка, которая длилась всю ночь до рассвета. Раненый Нед скинул самодельную кольчугу и предпринял попытку бегства. Но он сразу же был схвачен полицейскими, которые поначалу решили, что перед ними явился призрак. Неда поразили штыками, но не убили. Полицейские подожгли гостиницу и трое оставшихся в живых дружков Келли предпочли сгореть заживо, но не сдаться. Четыре месяца спустя в Мельбурне, после одного из самых знаменитых в австралийской истории судебных процессов, 26-летнему Неду был вынесен приговор.

Судья сэр Редмонд Барри, преуспевающий вольный поселенец, представлял социальные силы, враждебные Неду и его беднякам-разбойникам. «Эдвард Келли, возвестил судья в притихшем зале. Я приговариваю вас к смерти через повешение. Да благословит господь вашу душу». Нед, который был остр на язык, ответил в тон судье: «До скорой встречи на небесах, ваша честь!» 11 ноября 1880 г. Келли был повешен, а Редмонд Барри умер через две недели от воспаления легких.

Китайский акцент. «Без злоключений нет истории», писал австралийский историк Чарльз Мэннинг Кларк. Если несомненно положительным итогом «золотых лихорадок» стало то, что население Австралии к 1880 г. выросло до 2 млн. чел. и состоялись первые парламентские выборы (правом тайного голосования обладали только мужчины), то отрицательным их итогом стал всплеск расизма, этого родового пятна молодой нации.

Подавляющее большинство старателей составляли выходцы из Британии, но среди представителей других национальностей самый многочисленный отряд золотоискателей составляли китайцы. За пять лет с 1854 г. на викторийские золотоносные просторы прибыло более 40 тыс. китайцев. Они жили обособленными коммунами и как правило были трудолюбивыми работниками. Нередко они транжирили драгоценную воду и этот их грех, вкупе с завистью белых старателей к «китайскому счастью», часто служил поводом для национальной дискриминации и антикитайских погромов.

К 1887 г. поток иммиграции из Азии иссяк. После взятия курса на «политику белой Австралии» в 1901 г. был провозглашен Австралийский Союз. Закон об иммиграции позволял устраивать для всех иммигрантов-неевропейцев экзамен по любому европейскому языку (причем отбор языка производился таким образом, чтобы испытуемый неминуемо провалился). Лишь в 1966 г. этот откровенно расистский параграф закона был отменен. Сегодняшние критики столь вопиющего расизма по крайней мере могут утешаться хотя бы тем, что был в те времена и один бушрейнджер-китаец — Сан-Пу.

АВСТРАЛИЙСКИЙ СОЮЗ И МИРОВЫЕ ВОЙНЫ

Австралоазиат будет не шибко силен умом, но с умелыми руками… У него будут плохие зубы и отличные легкие. У него будет пошаливать печень, и он рано начнет лысеть. Исповедовать он будет некую форму пресвитерианства. Основой государственного устройства станет демократия, чьи рамки будут определяться курсом национальной валюты.

— Маркус Кларк, 1877 год.

В сентябре 1900 г. королева Виктория провозгласила свою императорскую волю: 1 января 1901 г. будет положено начало не только новому столетию, но и новой нации. Стол, на котором она подписала эту прокламацию, потом был доставлен из Лондона в Сидней, где в парке Столетия в канун Нового года и было объявлено об образовании «нерушимого федеративного содружества» Австралии во главе с первым генерал-губернатором лордом Хоуптауном.

Создание самостоятельного государства и Союза шести австралийских колоний отнюдь не было бунтом нового общества против старого бога, королевы и родины. Скорее, это была новая фаза естественного взросления отпрыска «юного, белого, счастливого и цветущего». А также весьма нервного. На протяжении всего периода отрочества с 1850 г. Австралия предавалась мучительным раздумьям о том, насколько пользительна идея отрыва от юбки мамы-Англии — особенно в условиях, когда тихоокеанские просторы бороздили корабли русского и японского флотов.

Не желая предлагать слишком радикальные новшества, авторы австралийской конституции были весьма умеренны в своих политических притязаниях. Главой государства оставалась английская королева, в чьем ведении находились внешние сношения новообразованного государства, её непосредственным наместником в Австралии был генерал-губернатор. Постановления Британского парламента имели приоритет над законами, принятыми в Содружестве, а правовые споры решались в последней инстанции Тайным советом в Лондоне. Очень немногие австралийцы выразили протест против подобной регуляции отношений между метрополией и колонией, так как каждой из шести колоний было легче вести дела со старой родиной, нежели с соседними колониями.

Со своей стороны Англия не имела намерения позволять какому бы то ни было новому государству нарушать интересы империи. Метрополия надеялась получать — и получала — поддержку во всех военных конфликтах, равно как и солидную прибыль со щедрых капиталовложений в Австралии.