Аркадий Недялков - Натуралист в поиске (Записки ловца змей) Страница 12

Трактористы, ветсанитары, Сизов и директор с ужасом уставились на нашего бригадира. Илларионыч спокойно перехватил полоза за голову, отцепил его от рукава, спрыгнул с гусеницы и направился к бульдозеристу.

— Чего ты перепугался? Это же не ядовитая змея!

— На ней не написано, ядовитая она или нет! — сказал бульдозерист. — Эта неядовитая, а другая будет ядовитая!

— Ну и что? Сбрось ее палкой на землю и продолжай работать!

— Я ее палкой, а она по палке ко мне!

— Не полезет она к тебе!

— Откуда ты знаешь, что будет делать змея?

— Я за свой век поймал их тысячи. Ни одна змея ко мне не шла. Все от меня уходили!

— Нет. Я не согласен здесь работать, — заявил бульдозерист, — у меня четверо детей. Мне умирать нельзя. Пусть кто помоложе попробует!

— Я тоже не буду работать на «проклятой земле», — сказал другой бульдозерист, — старики не зря прозвали ее «проклятой». Здесь беду наживешь!

Начался спор Илларионыч доказывал, что никакой опасности нет; бульдозеристы не соглашались с ним и отказывались работать. Директор слушал спорящих и молчал. Глядя на него, спорщики утихли.

— Кончили базар? — спросил директор. — Или только передышку сделали?

— Кончили, — хмуро ответили бульдозеристы.

— Работу надо продолжать.

— А если змея укусит, кто отвечать будет?

— Не укусит. Знающий человек тебе это говорит.

— Он внизу стоит, этот знающий человек, а змея по капоту в кабину залезет!

— Палку с собой возьми!

— Пока за палку схвачусь, она меня укусит!

— Тьфу! — рассердился директор. — Ты мужик или баба?

— А вы, товарищ директор, сами трактор водить умеете. Вот и попробуйте на «проклятой земле» поработать!

— Я-то смогу на тракторе поработать, а ты сможешь совхозом руководить?

Тракторист замялся.

— Подождите! — сказал Вячеслав. — Зачем спорить? Бульдозеристы одни боятся работать на «проклятой земле»? Не так ли?

— А ты садись со мной рядом в кабину и сбрасывай змей, если не боишься.

— Именно это я хочу вам предложить!

— Ну как? — спросил директор. — Если к вам в кабину сядут змееловы, будете работать?

— Со змееловами будем, — согласились бульдозеристы. И все время, пока работали бульдозеры, нам пришлось сидеть в кабинах тракторов. Еще несколько раз на капоты тракторов вылезали полозы и стрелки. Сбросить их на землю не составляло большого труда. Щитомордников мы видели только раздавленными гусеницами тракторов. К вечеру через заросли пролегла широкая полоса чистой земли. Закончив работу, бульдозеристы подогнали машины к мосту и доложили директору об ее окончании. Директор сел в газик, медленно проехал до конца расчищенной полосы, постоял там и вернулся к мосту, потом закурил и сказал: — За работу спасибо. Только вот оправдаются ли ваши труды?

— Оправдаются! — уверенно отозвался Илларионыч.

— Хорошо бы! — вздохнул директор. — Уж очень все просто. Ладно. Утром все станет ясно. Пошли отдыхать!

Но все оказалось не так просто, как мы ожидали.

Утром, еще до восхода солнца, через мост двинулась первая отара, и тут произошла заминка, которая едва не испортила все.

Мост отара перешла дружно, но, выйдя на расчищенную полосу, остановилась. Передние овцы понюхали землю, развороченную бульдозерами, и встали. Сзади к ним подходили другие овцы, и вскоре за мостом скопилась такая же масса овец, как и до того, когда была расчищена полоса. Вокруг овец бегали четыре чабана, четыре тракториста, три ветсанитара, три шофера, ветфельдшер, ветврач, три змеелова, сам директор. Всего двадцать человек! Все размахивали руками, орали и всячески старались сдвинуть овец с места, чтобы они направились по расчищенной полосе. Овцы шарахались от людей и жались одна к другой, опуская головы вниз. Отара кружилась между расчищенной полосой и мостом, но по полосе не шла. Мы охрипли и выбились из сил. Солнце взошло, а отара оставалась на прежнем месте.

— Стойте! — вдруг закричал директор. — Хватит овец мучить! Чабаны, держите отару, а все остальные идите ко мне!

Мы подошли к директору.

— Каждый из вас должен поймать овцу и силой протащить ее через полосу до самого конца. Двое останьтесь и задержите переведенных овец, чтобы они не прибежали обратно. По следу этих овец пойдет вся отара. Понятно? Действуйте!

Трактористы, шоферы, ветсанитары и мы поймали овец, и каждый потащил свою по расчищенной полосе. Овцы упирались и старались вырваться. Мы тащили их что есть силы и ругались так, что, наверное, небо покраснело бы, если бы могло.

До чего же упрямой может быть овца! Если ее тащишь за уши, она упирается и старается вырвать голову. Если, держа за шерсть, подпихиваешь сзади, то еще хуже: овца то упирается всеми четырьмя ногами, то вдруг бросается вперед и тут же, развернувшись на сто восемьдесят градусов, бежит к отаре.

На другом конце прохода полтора десятка измученных овец оказались только через час. Мы сбили их в тесную кучку. Овцы дрожали и дружно блеяли. Два ветсанитара с прутьями стали возле них, а все остальные вернулись к отаре.

— Теперь оттесняйте от отары голов двадцать и гоните их в проход! — скомандовал директор.

Мы так и сделали. Овцы понюхали землю. На земле были следы тех овец, которых мы протащили силой. И… спокойно пошли по проходу.

— Гоните всю отару! — закричал чабанам директор — Да побыстрее!

Овцы подались в проход. Некоторое время потоптались на месте и вдруг сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее ринулись по проходу. Когда же они услыхали блеяние тех овец, что мы протащили силой, то кинулись бежать к ним. Пятьсот овец пробежали по расчищенной полосе за несколько минут.

— Теперь земля пахнет овцами, а не тракторами, — сказал директор, остальные отары должны пойти хорошо!

Так оно и вышло. В первый же день через переправу прошло двадцать отар. Сизов радовался как ребенок. Директор сдержанно улыбался. В общем все были довольны, кроме Илларионыча.

— Добрым людям помогли, а себе убытку наделали, — ворчал он. — Сколько времени потеряли! Здесь нам больше делать нечего. Нужно ехать на гадючьи места.

— Погостите у нас еще пару дней, — попросил доктор, — потом мы поможем вам наверстать упущенное!

— Конечно, погостите, — сказал директор, — и не пару дней, а до тех пор, пока через переправу перейдет последняя отара. Мало ли что может случиться, совхоз возместит вам вынужденную задержку!

Пришлось нам жить у моста еще два дня. Каждое утро перед началом переправы мы осматривали полосу. Каждое утро забирали с нее несколько щитомордников. Они выползали сюда ночью. Днем же мы сопровождали отары от моста до конца перегона через «проклятую землю». По расчищенной полосе отары шли дружно, и гибели овец от укусов змей на «проклятой земле» не было.