Жюль Верн - Два года каникул Страница 13

Очень важно было поскорее подняться на мыс и решить вопрос, материк это или остров. От решения вопроса зависело, будет ли стоянка на этом берегу временная или постоянная.

Пятнадцатого марта погода, казалось, благоприятствовала осуществлению этого намерения. Ночью небо очистилось от туч. Ветер с суши рассеял их в несколько часов. Яркие лучи солнца золотили гребень скалы. Можно было надеяться, что когда в полдень она будет освещена, то горизонт на востоке ясно обозначится. Если вдоль берега будет тянуться бесконечная линия воды, значит, эта земля — остров и помощь может появиться в этих водах.

Бриан снова вспомнил о предполагаемой экскурсии на север залива и решит пойти один. Конечно, он охотнее согласился бы отправиться вместе с Гордоном, но нельзя было оставить товарищей без присмотра.

В этот же день, вечером, справившись с барометром, который показывал «ясно», Бриан предупредил Гордона, что назавтра на рассвете он отправится в путь. Пройти расстояние в десять или одиннадцать миль, считая туда и обратно, не должно было затруднить здорового мальчика, не обращавшего никакого внимания на усталость. Ему, наверно, будет достаточно одного дня для исследования, и Гордон может быть уверен, что к ночи он вернется.

Рано утром Бриан отправился в путь, причем никто из товарищей, кроме Гордона, не знал об этом. Он взял с собой палку и револьвер на случай встречи с каким-нибудь зверем, хотя никаких следов не было видно в предыдущие экскурсии.

Кроме того, Бриан запасся подзорной трубой, чтобы осмотреть все, когда взойдет на вершину, и положил в сумку сухарей, кусок солонины, фляжку коньяку пополам с водой, так что, если он почему-либо запоздает вернуться на яхту, то будет чем позавтракать и пообедать.

Бриан отправился скорым шагом вдоль берега, на котором после отлива лежали еще сырые водоросли. Через час он дошел до того места, до которого Донифан со своими товарищами доходили во время охоты на голубей. Этим птицам теперь нечего было бояться его. Он хотел дойти до подножия мыса как можно скорее. Погода была ясная, небо прозрачное, и надо было этим воспользоваться. Если днем соберутся облака на востоке, то исследование не удастся.

Первый час Бриан мог идти быстро и пройти половину пути.

Если не представится никакого препятствия, то он рассчитывал дойти до мыса к восьми часам утра.

Но вот берег стал менее удобно проходимым. Полоса песка уменьшилась благодаря приливу. Вместо упругой и твердой почвы, простиравшейся между лесом и морем по соседству с рекой, Бриану пришлось пробираться по скользким скалам и липким водорослям, обходить лужи, шаткие камни, не дающие достаточной точки опоры. Вследствие этого идти было трудно, и он с сожалением понял, что опоздает часа на два.

«Мне нужно непременно дойти до мыса прежде, чем начнется прилив, — думал Бриан. — В последний прилив эта часть берега была покрыта водой до утеса, вероятно, то же будет и во время следующего прилива. Если придется идти в обход, то, я очень опоздаю. Во что бы то ни стало надо дойти до прилива!»

И храбрый мальчик, не желая поддаваться усталости, от которой у него члены стали неметь, решил идти кратчайшей дорогой. Во многих местах ему приходилось разуваться, чтобы перейти большие лужи, когда встречались скалы, он взбирался на них и не падал только благодаря своей ловкости и быстроте.

В этой части бухты водные птицы стали попадаться в изобилии; много было голубей, устрицеедов и уток. Два или три тюленя подплыли к берегу; при виде человека они не выказали беспокойства и не старались скрыться под водой. Из этого можно было заключить, что эти животные еще не боялись людей, следовательно, охотники по крайней мере несколько лет не появлялись в этих местах.

Обдумав, Бриан пришел к заключению, что присутствие этих тюленей доказывает, что берег находится южнее архипелага Новой Зеландии и яхта значительно уклонилась к юго-востоку.

Это предположение еще более подтвердилось, когда Бриан дошел до подножия мыса и увидел стаю пингвинов, встречающихся в южном поясе. Они сотнями переваливались, неуклюже махая подобием крыльев, служивших им исключительно для плавания. Их горькое жирное мясо не годится для еды.

Было десять часов утра. Бриан употребил много времени, чтобы пройти последние мили. Измученный, голодный, он решил отдохнуть и подкрепить свои силы, прежде чем подняться на мыс, возвышавшийся на триста футов над поверхностью моря.

Бриан сел на утес. До него не доходили волны прилива, покрывавшие уже подводные скалы. Очень возможно, что через час ему не пройти между бурунами и нижней частью утеса. Об этом ему теперь не надо было беспокоиться, и после полудня, когда начнется отлив, он свободно пройдет в это место.

Хороший кусок говядины, несколько глотков воды с коньяком утолили его голод и жажду, и он смог отдохнуть от ходьбы.

В то же время он начал спокойно обдумывать положение, в котором находились он и его товарищи, решив заботиться об общем спасении и остаться верным этой цели до конца. Поведение Донифана и некоторых других мальчиков не переставало беспокоить его, потому что раздор мог повредить общему делу. Он твердо решил противиться всему, что могло повредить товарищам. Затем он вспомнил о своем брате Жаке, нравственная перемена которого очень тревожила его. Ему казалось, что Жак совершил какой-то проступок до отъезда, и решился употребить все влияние, чтобы заставить брата сознаться.

Отдохнув час, Бриан встал. Он поднял свою сумку, перебросил ее за спину и начал подниматься на первые скалы.

Остроконечный мыс, находившийся на самом краю бухты, представлял очень странное наслоение. Можно было принять эту кристаллизацию за образовавшуюся от действия вулканической силы.

Эта горка совсем не примыкала к утесу, как казалось издали. Она была совершенно иного характера, состояла из гранитных скал, — а не известкового слоя, — похожих на скалы, встречающиеся в Ла-Манше на западе Европы.

С этой горки Бриан мог заметить и узкий проход, отделявший мыс от берега. К северу берег тянулся до бесконечности. Так как эта горка была выше остальных на сто футов, то с нее можно было видеть на большое расстояние, что было очень важно.

Подъем был довольно труден. Надо было взбираться с одной скалы на другую. Но так как он очень хорошо лазил и с детства любил этим заниматься, и у него развилась необыкновенная смелость, гибкость и проворство, то ему удалось достичь вершины утеса, избегнув опасного падения.

Прежде всего Бриан навел подзорную трубу на восток.

Местность была плоская на всем расстоянии. Утес был самым высоким местом, и плоскость его слегка и понижалась внутрь.