Валерий Шанин - АВТОСТОПОМ по Америкам и Европам Страница 15

– Почему мы должны медитировать? Потому что только с помощью медитации мы можем достичь внутреннего мира и покоя. Покой, который после десяти часов тревог, волнений и фрустраций мы можем достичь в нашей обыденной жизни, нас не может полностью удовлетворить. Ведь мы все время подвергаемся воздействию негативных эмоций: зависти, страха, сомнения, неуверенности. Они постоянно выводят нас из состояния равновесия. Только с помощью медитации мы сможем избавиться от них и достичь Божественного мира и покоя. Если мы будем медитировать с полной отдачей и сможем достичь состояния полного душевного спокойствия хотя бы на одну минуту, это радикально изменит всю нашу жизнь. А если мы сможем находиться в состоянии медитации более длительное время, то божественные Покой, Свет и Блаженство снизойдут на нас. Мы нуждаемся в медитации потому, что наша душа стремится к свету, к тому, чтобы полностью им наполниться. Если у вас есть такое стремление, тогда стоит заниматься медитацией. Если же вы удовлетворены тем состоянием, в котором находитесь, то в медитации нет никакой необходимости. Единственная причина, по которой человек стремится к медитации – это ощущение внутреннего голода. Все, что нужно для нашего удовлетворения, находится внутри нас, но мы не имеем к этому доступа. Поэтому медитация – это путь к себе…

Начинаем. Уходим от внешнего мира. Зафиксируем взгляд на точке, находящейся в центре окружности.

Он раздал всем карточки.

– Точка – это все, что осталось от материального мира. Достигаем состояния полной концентрации. Обращаем свой взгляд вовнутрь… Только внутри себя мы обретаем Бога, который не где-то высоко на небе, но в душе каждого человека…

Занятие продолжалось несколько часов: лекция, чтение отрывков из книг Шри Чинмоя, медитация под музыку и в ходьбе…

На следующее утро я отправился прогуляться по городу. В Чикаго роль метро выполняет надземная железная дорога. Прежде чем доехать на поезде до центра города, проезжаешь на высоте второго этажа через районы, застроенные в начале века. Большинство зданий уже обветшало, а то и просто превратилось в руины.

Трущобы посреди города типичны для Америки. В центре (в отличие от Европы) живет одна беднота – богатые перебираются в пригороды.

Недалеко от даунтауна обязательно есть негритянское гетто, в Чикаго их даже несколько. Самое известное – Саут-сайд. Официально в Америке расизма нет. Формально закон не запрещает неграм покупать или снимать дома и квартиры в кварталах, где живут белые. Но если домовладелец вздумает заключить подобный контракт с негром, то цены на жилье во всем квартале падают. Поэтому в приличных районах предпочитают с неграми дела не иметь.

Наверное, каждый слышал про знаменитых чикагских гангстеров и бутлегеров времен «сухого закона». Сейчас город известен на всю Америку тем, что здесь довольно легко найти работу. Наверное, поэтому он и привлекает эмигрантов, в том числе и из России. Здесь, как в Нью-Йорке или Сан-Франциско, я часто встречал на улицах людей, оживленно обсуждавших свои дела по-русски.

Большинство домов в Чикаго построено из серого камня, а тут еще и погода выдалась пасмурная… В общем, в тот день город показался мне каким-то унылым и безрадостным.

Слева – Мичиган, справа – Луизиана

На следующий день я собрался ехать дальше. Роберт отвез меня в Южную Голландию, пригород Чикаго. Итак, последний этап пути: до Нью-Йорка, по 90-му хайвею.

За проезд по нему водители должны платить. На весь путь от Чикаго до Нью-Йорка потратишь около шестидесяти долларов. Зато на бесплатном хайвэе – в два раза больше времени.

Попасть на шоссе, окруженное двухметровым забором из колючей проволоки, можно только через турникеты (toll-point). Но, когда на повороте меня высадили, я, надеясь быстро поймать попутку, встал прямо на обочине. Мимо проносились, не снижая скорости, трейлеры.

Остановился, и то часа через полтора автомобиль… хайвэй патруля. Полицейский предложил сесть в машину и показать документы. Я достал паспорт.

– Ты знаешь, что здесь автостопить нельзя? – строго спросил офицер, после того как выяснил, что я из России. Я постарался изобразить самое искреннее удивление:

– Правда? Т.е. really?

Он стал мне популярно объяснять, что на интерстейт хайвэях и фривеях пешеходам находиться запрещено. Я сделал вид, что впервые об этом слышу.

– А как ты сюда попал?

– Ехал на попутке и меня высадили здесь.

Видимо, полицейский удовлетворился моим объяснением, потому что, ни слова не сказав о штрафе, предложил подвезти к въезду на хайвей, где голосовать разрешено.

Пришлось мне голосовать перед турникетом, через который на хайвей въезжают машины, идущие как в Нью-Йорк, так и в обратную сторону – в Чикаго (потоки транспорта разделяются уже за турникетом). Здесь стоял знак ограничения скорости, поэтому машины проезжали мимо очень медленно. Впервые у меня появилась возможность хорошенько разглядеть, как реагируют на хитч-хайкера автомобилисты.

Простояв довольно долго, я отметил в их поведении определенную закономерность. Сначала водитель бросал взгляд в мою сторону и быстро читал надпись: «Нью-Йорк» на табличке. Дальнейшее зависело от того, по пути мне с ним или нет. Практически все, кто ехал в сторону Чикаго, выражали жестами бурное сожаление, что нам не по пути. Если же водитель отводил глаза и начинал активно рыться у себя в «бардачке» или с интересом разглядывать окрестности (где, кстати, ничего примечательного не наблюдалось), то – увы! – это был явный признак того, что он едет в сторону Нью-Йорка.

День выдался пасмурный, а психологи давно установили, что в такую погоду люди помогают менее охотно, чем в ясную и солнечную. Неужели мне торчать тут, пока погода не улучшится?.. Но нет правил без исключений – один водитель все-таки остановился: солидный мужчина в темном костюме и белой рубашке с галстуком. Видимо, чиновник – все заднее сиденье занято папками с бумагами. Я обрадовался, что наконец-то поеду дальше в сторону Нью-Йорка, но, выехав на хайвей, мы повернули в сторону Чикаго.

– Мне в Нью-Йорк, – всполошился я и показал рукой в обратном направлении.

– О, пардон, виноват. Я не местный и плохо сориентировался. Он, похоже, действительно хотел мне помочь и теперь не знал, как же исправить свою ошибку:

– Что же делать? Высадить тебя на хайвее нельзя. Отвезти назад и рад бы, да не могу – тут обратных разворотов нет. Придется ехать до следующего выезда.

Да, много раз судьба меняла мой маршрут, но в обратном направлении я ехал впервые. К такому повороту я отнесся философски, а вот водитель все продолжал мучиться и при расставании достал из бумажника пятидолларовую банкноту:

– Пусть это будет компенсацией за мою ошибку.

Девяностый интерстейт хайвей проходит по границе между двумя штатами. С одной стороны Мичиган, с другой – Индиана. Вечер застал меня на пересечении с 33-м стейт хайвеем. В поисках места для ночлега, я прогулялся по Мичигану, метров пятьсот, не больше, но там мне не понравилось. Вернулся назад и зашагал в Индиану. Пройдя по хайвэю не больше километра, свернул в лес.

На хвое, под старой сосной постелил пластиковый мешок (такие в Америке обычно используют для мусора). На него положил спальник и, не раздеваясь, забрался внутрь. Температура была не выше нуля, но я довольно быстро согрелся – не наврали в рекламе! – и сразу уснул.

К утру погода не изменилась. Было все так же холодно и пасмурно. Я вернулся на то же место на пересечении 33-го хайвэя. И здесь без изменений. Машин мало, да и попадаются одни пенсионеры и женщины, а уж они-то хитч-хайкеров берут очень редко, руку можно даже не поднимать.

Но тут редкий случай! Подвезти меня решилась симпатичная шатенка на джипе «Судзуки-самурай». Ее решимость объяснялась очень просто: все заднее сиденье занимал… громадный дог, который сразу же положил свою тяжелую голову мне на плечо. С таким телохранителем можно хоть десяток хитч-хайкеров взять в машину!

Девушка оказалась студенткой из Индианаполиса. Мне страшно надоело стопить на платном шоссе. Может, стоит свернуть? Я достал карту и увидел, что этот город совсем в другой стороне. Хотя у меня были еще и координаты водителя одной из попуток, который жил там же, на этот раз круто менять маршрут не захотелось.

Я остался голосовать у поворота на 69-й интерстейт хайвэй перед турникетом. Здесь машины тоже поворачивали на Нью-Йорк или Чикаго, только въехав на хайвей. Останавливаться никто не собирался. Выход один – пройти за турникет и встать на развилке. Там потоки машин разделяются, и водителям будет сложнее прикидываться, что нам не по пути.

Стою. Опять холодно и невесело… Подъезжает машина. Конечно, опять патрульная. Конечно, за рулем опять вчерашний полицейский. Он тоже меня узнал и удивленно воскликнул: