Джек Лондон - Cердца трех Страница 16

— Вот и я так думаю, — согласился Фрэнсис. — Не кажется ли вам, что кто-то подбирается к контрольному пакету? Ведь речь идет о солиднейшем предприятии… Ценность его колоссальна… Вы понимаете, это разговор между нами, исключительно между нами… — Риган кивнул в знак согласия. — Дело-то настоящее. И тут нет никаких фокусов. Так вот насчет этого повышения: не думаете ли вы, что какая-то банда охотится за контрольным пакетом акций?

Однако друг отца Фрэнсиса только тряхнул седой головой. Кто бы мог подумать, что под этими сединами скрывалося столько хитрости и коварства?

— Не думаю, — заявил он. — По всей вероятности, это просто временное колебание, а может быть, спекулирующая публика пронюхала что-нибудь о реальной солидности предприятия.

— Разумеется, это солидное дело, — горячо подхватил Фрэнсис. — Я получил отчеты, Риган, настолько благоприятные, что вы изумились бы, если бы их прочли… Я говорил всем моим друзьям, что это стоящее дело, без всякого обмана. Ужасно обидно, что мне пришлось выпустить акции на рынок. Но дело слишком крупное, и я поневоле вынужден был на это пойти. Даже всего капитала, оставленного мне отцом, — я имею в виду свободный капитал и, конечно, не говорю о деньгах, вложенных в другие предприятия, — даже всего моего свободного капитала не хватило бы, чтобы запустить это дело.

— А что, вам нужны деньги? — спросил старик.

— О нет, у меня есть кругленькая сумма, которой я могу оперировать, — весело ответил юноша.

— Вы хотите сказать?..

— Ну да. Разумеется. Если акции начнут падать, я буду скупать. Это верная прибыль.

— До каких же пределов вы решили скупать? — продолжал расспрашивать Риган, скрывая свой интерес под личиной добродушия и делая вид, что он вполне одобряет решение молодого человека.

— Пока хватит капитала, — не задумываясь ответил Фрэнсис Морган. — Ведь я же говорю вам, Риган, — это грандиозное дело.

— Я особенно этим делом не интересовался, Фрэнсис, но хотя и мало с ним знаком, должен сказать, что оно кажется мне перспективным.

— Кажется?! Послушайте, Риган, я еще раз повторяю, что здесь золотое дно; просто безобразие, что предприятие пришлось пустить на биржу. На этом деле никто не разорится. Я только окажу услугу миру, выбросив на рынок много сотен миллионов, — боюсь назвать точную цифру, — много сотен миллионов бочек нефти… Знаете, у меня есть фонтан в Хуастеке, который вот уже семь месяцев выбрасывает в день по двадцать семь тысяч бочек! До сих пор выбрасывает. И какая нефть! Удельный вес — двадцать два, а осадка не больше чем 0,2 процента. А другой фонтан — кстати, там придется проложить трубы на протяжении шестидесяти миль, — так вот, другой фонтан ежедневно выбрасывает около семидесяти тысяч бочек, и вся эта благодать пока что зря разливается по окрестности. Конечно, я вам это сообщаю под строжайшим секретом. У нас сейчас вполне хватает денег, и я вовсе не хочу, чтобы акции Тэмпико вдруг подскочили до небес.

— Ну, насчет этого не беспокойтесь, мой мальчик! Прокладывайте свои нефтепроводы, а затем ждите конца революции в Мексике, — только тогда акции Тэмпико будут стоять действительно высоко. А пока поезжайте себе удить рыбу и забудьте обо всем.

Риган умолк было, но внезапно схватил лежащую на столе карточку Альвареса Торреса, словно только что о ней вспомнил.

Комедия была разыграна великолепно.

— Посмотрите-ка, кто сейчас у меня был!

Риган, словно его осенила какая-то новая мысль, задержал карточку в руке.

— Зачем вам ехать ловить какую-то форель? Ведь это в конце концов пустое развлечение! Вот если бы вы отправились на поиски клада — это было бы хоть и развлечение, но развлечение, достойное мужчины. Это вам не лагерь в Адирондакских горах, где к вашим услугам и прислуга, и электричество, и искусственный лед. Ведь ваш отец всегда очень гордился своим предком пиратом. Он постоянно твердил, что у него есть сходство с ним, а вы, Фрэнсис, очень похожи на отца.

— Сэр Генри! — с улыбкой произнес Фрэнсис и протянул руку за карточкой. — Откровенно говоря, и я немало горжусь этим старым негодяем.

Прочитав карандашную надпись на карточке, Морган вопросительно посмотрел на Ригана.

— Этот проходимец рассказывает довольно правдоподобную историю, — начал тот. — Уверяет, что он уроженец Мескитового Берега и узнал о месте, где зарыт клад, из каких-то документов, хранящихся в его семье. Признаюсь, я лично ему не верю. Мне некогда верить всякой чепухе и интересоваться делами, которые не входят в сферу моей деятельности.

— А между тем ведь это факт, что сэр Генри умер сравнительно небогатым человеком, — убежденно возразил Фрэнсис. Он нахмурил брови, и лицо его на мгновение выразило беспредельное упорство — семейную черту Морганов. — А зарытые им сокровища так и не были найдены.

— Ну что ж, желаю вам успеха, — с добродушной усмешкой сказал Риган.

— И все-таки я не прочь был бы повидаться с этим Альваресом Торресом, — ответил юноша.

— Это какое-то мифическое золото, — продолжал Риган. — Впрочем, должен признать, что рассказ этого проходимца возмутительно правдоподобен. Эх, черт возьми, будь я сам помоложе… Но где уж мне. У меня и тут дел по горло.

— А не знаете ли вы, где я мог бы отыскать этого Торреса? — спросил Фрэнсис. Он еще не знал, что к нему уже тянутся роковые щупальца, которыми судьба в лице Томаса Ригана стремилась его схватить.

Свидание произошло на следующее утро в кабинете Ригана. При виде Фрэнсиса сеньор Альварес Торрес вздрогнул; впрочем, он тотчас же взял себя в руки. Однако Риган заметил его невольное движение и с улыбкой спросил:

— Не правда ли, как он похож на старого пирата?

— Да, сходство поразительное! — солгал, вернее, наполовину солгал Торрес.

Дело в том, что Альварес Торрес действительно увидел во Фрэнсисе сходство кое с кем, но испанец имел в виду не портрет сэра Генри Моргана. Стоило ему закрыть глаза, как перед ним сразу вставал образ другого, живого, человека. Этот человек так же несомненно походил и на Фрэнсиса, и на сэра Генри, как оба они — друг на друга.

Когда Фрэнсису что-то приходило в голову, он обычно доводил дело до конца. Так случилось и теперь. Молодой человек тотчас же засел за современные карты и старинные планы, изучил давние документы, написанные выцветшими чернилами на пожелтевшей от времени бумаге. Вскоре он заявил, что решил поудить рыбку на острове Быка или на острове Тельца, — так назывались два острова у входа в лагуну Чирикви. Торрес уверял, что клад зарыт на одном из них.

— Я еще успею попасть на вечерний поезд до Нового Орлеана, — сказал Фрэнсис. — А там как раз смогу пересесть на один из пароходов Объединенного общества торговли фруктами и доберусь до Колона. Я еще вчера вечером составил себе маршрут.