Андрей Троицкий - По Америке и Канаде с русской красавицей Страница 18

Инстинктивно давлю педаль газа, хотя понимаю, что на машине по этой дороге от торнадо не уйти. Здесь выжмешь не больше 80-и миль, а скорость "средненького" урагана обычно 130 – 150 миль в час, но иногда может превышать 700 миль в час. Если Богу угодно, чтобы наш Jeep и эта громадина где-то встретились, – что ж, так тому и быть. От судьбы не уйдешь.

И все-таки, наше торнадо, – если судить на глазок, – гораздо меньше и медленнее, а значит, слабее тех гигантов, о которых недавно рассказывали в новостях. Но от этого не легче. Если встреча все же состоится, и мы окажемся в эпицентре, – шансы на выживание невелики. Даже ураган средней силы поднимет нашу полуторатонную машину словно щепку, протащит за собой и бросит вниз с высоты птичьего полета.

Десять минут назад мы проехали мост над речкой. Можно свернуть и укрыться под тем мостом. Но если верить GPS, впереди скоростная автострада, она проходит над нашей дорогой, значит, и там будет мост. Я поглядываю на торнадо, старясь понять, в какую сторону оно движется. Но угадать нельзя: что эта штука может менять направление движения, причем очень быстро.

– Что это такое? – Рита волнуется и не пытается это скрыть. – Торнадо?

– Не вижу без очков.

– Что тебе мешало их купить? Господи… У него очков нет. Это все-таки торнадо… Мне страшно.

– Обычное явление в это время года, – стараюсь говорить спокойно. Хочется выглядеть сильным и хладнокровным, но голос выдает беспокойство. – Ничего страшного. В год на Среднем западе происходят многие сотни торнадо. Они даже строгому учету не поддаются. Может быть, их тысячи. Пару раз я уже видел такую штуку. И еще жив.

Что-то изменилось в природе. Солнце исчезло, над землей во всю ширь раздвинулась высокая сплошная облачность, будто небо замазали светло серой краской. На этом фоне темным продолговатым пятном выглядит смерч. Небесный свод над ним ниже, и тучи висят настоящие, тяжелые, совсем не те, что застыли в высоком небе. Там, где столб торнадо визуально сливается с небом, видны короткие и частые вспышки электрических разрядов. Молнии слабые и тусклые, они высоко.

Свинцовые тучи перемещались вместе с колонной торнадо. Впрочем, очертания торнадо меняются на глазах. В основании, на границе с землей вихрь сделался тоньше, он плавно расширяется наверху и напоминает уже не колонну, а воронку. Ветер налетел неожиданным порывом, ударил с такой силой, что машина качнулась, как утлая лодочка от удара волны. Через несколько секунд новый удар, еще сильнее.

Я бросил взгляд на Риту. На застывшем бледном лице горели ярко алые губы.

Шоссе опустело. Ни машины, ни человека.

– Я говорила, что надо было ехать по другой дороге, – сказала Рита. – Ехать по шоссе, а не этому жалкому проселку. Смотри, вот там, справа, несколько домов…

Действительно, на краю поля сгрудились небольшие домики с мезонинами. Если съехать с асфальта и взять наискосок, прямо по грунту, мы будем там минуты через три. Но по опыту знаю, что местных жителей через радио, телевидение, стационарные и мобильные телефоны предупреждают о смерчах заранее. И времени до подхода стихии остается достаточно, чтобы спуститься в подвалы собственных домов или добраться до какого-то общественно убежища, если дело происходит в городе или поселке, а своего подвала нет.

Может случиться так: мы приедем к тем домам, а дверь открыть некому, хозяева давно сидят внизу и ничего не слышат. Что тогда делать? Только молиться. Поворачивать к мосту будет поздно.

– Вон, посмотри… Еще один.

На другой стороне дороги, у самого горизонта небо набухло темными тучами. В их окружении по равнине медленно ползет другой темный конус. Видны дальние всполохи молний. Кажется, второй торнадо слабее и не так опасен, как первый. К тому же он далеко. Впрочем, на взгляд определить силу торнадо непросто. В машине прохладно, работает кондиционер, но мне жарко, на лбу проступают горячая испарина.

– Ничего страшного, – говорю я. – Ничего… Господи, обычное дело. Летом тут всегда так.

– Может быть, дело обычное, – кивает Рита. – Но именно сегодня мне умирать не хочется. Вот если бы отложить это событие. Лет на тридцать. Или сорок. Да, я бы не возражала…

Она смеется, а на глазах закипают слезы. Они повисла на ресницах, побежали по щекам, оставляя блестящие полоски. Никогда не видел, как Рита плачет. Почему-то мне казалось, что красивые женщины вообще физически не способны плакать. Они заставляют плакать мужчин. Но это лишь короткий миг Ритиной слабости, слезы быстро высыхают.

– Только спокойно, нам ничего не угрожает, – говорю я.

Напрасно я трачу слова, Рита видела в телевизионных новостях, ужасающие репортажи о торнадо и разрушениях. А прошлое лето было особенно щедрым на ураганы.

Дальний торнадо, кажется, идет мимо. А вот тот, что ближе, точно направляется к нам, и очень быстро. Ветер несет пыль и мелкий мусор, на стекло падают крупные дождевые капли. Ничего, нам нужно всего минуты две-три, чтобы добраться до моста.

Вглядываюсь в даль, но ничего не вижу. Потемнело, словно наступил вечер. Порывы ветра с силой толкают машину. Рита смотрит направо и закрывает лицо руками. Мне смотреть в ту сторону не хочется. Периферическим зрением замечаю: справа милях в десяти от нас уже не видно ни неба, ни земли. На нас движется темная стена. На машину обрушиваются потоки воды. Я смотрю на дорогу, смотрю на GPS. Судя по схеме, что выведена на экран, мост в двух шагах, но его почему-то не видно.

Мост появляется, словно призрак, ниоткуда. Справа от него какой-то ангар и приземистый домик. Мы заезжаем под мост, здесь десятка полтора автомобилей, но людей не видно. Выскакиваем из машины, бежим между бетонными опорами. Ветер сбивает с ног. Карабкаемся вверх на откос, туда, где широкая плоскость моста ближе всего к земле.

Сюда торнадо не доберется. Люди молча сидят на земле, наблюдая за нами. Теперь мы в безопасности, Рита садится. Я устраиваюсь рядом, перевожу дух. Но страх не отступает. Хочется очутиться в спальне своей квартиры, залезть под одеяло, закрыть глаза и прижаться щекой к плюшевому зайчику. Рядом со мной мексиканец средних лет, он крестится и, как у них принято, целует ноготь большого пальца. Говорить невозможно, это шумят потоки воды, которые катятся вниз, свистит ветер, темно. Через три минуты ливень заканчивается. Дорога затоплена водой. Снова светлеет. Приходится сидеть и ждать, когда уйдет вода.

Еще минут через десять минут мы спускаемся вниз. Теперь можно не торопиться. Небо почти очистилось. Ангар и будка осталась стоять, где стояли. Торнадо прошел рядом, не коснувшись нас, только напугало. Темная полоса ненастья убегает куда-то на восток. Второй смерч тоже исчез, будто и не появлялся.