Чэй Блайт - Немыслимое путешествие Страница 18

18 декабря. Связался с почтовым судном «Дарвин», говорил с радистом Джулиеном Ренделлом. По моей просьбе капитан Миллер подготовил, а радист передал дополнительные данные о проливе Ле-Мера. Поймал Порт-Стэнли (Фолклендские острова), но тамошние радисты меня не слышали, так что сводку погоды передали через Джу-лиена. Поболтал с ним. Приятно просто поболтать, а не только передавать радиограммы да сводки. Ночью Фолклендское радио рассказывало своим слушателям о моем продвижении. Я услышал, что в каком-то зале у них там выставлена моя фотография.

19 декабря. Главная проблема сейчас — идти ли через пролив Ле-Мера или огибать остров Эстадос. Пролив уж очень коварный. Завтра придется решать.

20 декабря. Слушал, как Фолклендское радио передавало рождественские пожелания островитянам от родных и знакомых. Мне совестно за свой эгоизм, скверно на душе. Стараюсь не думать о том, как пройдет рождество дома. Невесело будет Морин и Сэмэнте. Впредь ни одного рождества не пропущу, буду всегда дома. Да только укоры совести ведь все равно забываются…»

Я рассчитывал увидеть землю 21 декабря. Мне не давала покоя дилемма — идти проливом или нет. Пройду — сберегу много времени, но пролив опасный, а я иду в одиночку. Вот что меня заботило больше всего. С обеих сторон будет суша, придется совсем не спать. И ведь это в придачу к обычной повседневной нагрузке. В итоге я выйду из пролива совершенно измотанный, отнюдь не готовый к встрече с течениями и ветрами Южного океана. Ни с Порт-Стэнли, ни с «Дарвином» связи не было. Я слышал, как они меня вызывают, а мои ответы не проходили. Наверно, мешали высокие острова.

Природа решила за меня вопрос, где идти. Ветер был южный, встречный, и мне, чтобы прорваться в Тихий океан, оставалось только огибать остров Эстадос.

Глава 4 В высоких южных широтах

В понедельник утром, 21 декабря 1970 года, я, как и ожидал, увидел землю, но через три четверти часа она скрылась в облаках. Это были возвышенности острова Эстадос, меня от него отделяло миль двадцать. Дул сильный северный ветер, около 6 баллов, но прогноз погоды, переданный радиостанцией Порт-Стэнли, давал повод ожидать, что он сменится юго-западным. Это утвердило меня в решении обогнуть Эстадос, хотя мне ничуть не хотелось снова поворачивать на восток. Озабоченный тем, чтобы благополучно миновать восточную оконечность острова, я решил держаться дальше от берега.

В этом районе было волнение от разных румбов, и мне не терпелось поскорее выйти опять на простор. Барометр падал, все выглядело как-то неуютно. Я нес вахту всю ночь и на следующий день, около 13.10 по местному времени, повернул направо. Так начался долгий поединок с ветром. Меня встретил вест силой в 7 баллов, порывы достигали 9 баллов. Да еще с полдюжины китов вздумали поиграть у меня на нервах. Идя одним курсом со мной, они резвились вокруг яхты, подныривали под нее и всплывали в каких-нибудь тридцати футах. Я приготовил несколько глубинных патронов, чтобы попробовать припугнуть китов, если им вздумается пойти прямо на яхту. И спрашивал себя: если в самом деле придется применить взрывчатку, не получится ли так, что она их только разозлит, и они пойдут в атаку? К счастью, патроны не понадобились — киты сами убрались восвояси, не причинив никакого вреда.

Вскоре после того как они ушли, ветер стих, и мере почти совсем успокоилось. Я направлялся прямо на мыс Горн, но без ветра продвигался очень медленно. С большим трудом удалось наконец связаться с Буэнос-Айресом, и я принял шесть телеграмм с добрыми пожеланиями. Я был на седьмом небе от радости: ведь в пустынном море так легко внушить себе, что ты всеми позабыт (хотя я великолепно знал, что это не так). Я развернул сверток, посвященный прохождению мыса Горн, и нашел банку паштета, картофель, банку мандаринов (любимое лакомство Морин), набор козаики и кекс от Эрика Ли, моего друга из Научно-исследовательской лаборатории военно-морских сил, который так основательно просветил меня по вопросам выживания. Кекс испекла его жена, а он добавил записку: «Потешься вкусненьким». Эрик угадал: я успел съесть почти половину кекса, прежде чем прочел записку!

Остаток дня и всю ночь я находился на руле, мало-помалу продвигаясь на запад. Утром 23 декабря меня отделяло от мыса Горн 87 миль. Я связался по радио с военным кораблем «Индьюренс», который разыскивал меня в этом районе, и мы встретились в точке с координатами 55°49 ю. ш. и 64°35 з. д. (Готовясь к встрече, я побрился и надел чистую рубашку.) Я сообщил свои координаты: 55°54 ю. ш. и 64°44 з. д. — ошибка примерно на 7 миль. Не так уж много, если учесть, что я прошел больше 8 тысяч миль и у меня не было определения по маякам.

«Индьюренс» (капитан Родни Боуден) описал два-три круга, в воздух поднялись два вертолета, потом ко мне подошел катер, на котором были лейтенант Уилкинсон, старшие матросы Вирго, Деннис и Лэйн, а также старший авиамеханик Даннинг. Наша беседа продлилась всего несколько минут, но и то я был счастлив. Я передал им свою почту и отснятые пленки, а они вручили мне сумку, в которой лежал свежий хлеб, фрукты и две бутылки виски. Кроме того, я получил почетный значок «Индьюренс». Затем катер ушел, свидание кончилось.

Я не могу выразить словами, каким событием была для меня эта встреча у мыса Горн. Она навсегда останется одним из самых ярких воспоминаний в моей жизни.

В сочельник 24 декабря 1970 года я записал в журнале:

«Обогнул Горн.

Да, я обогнул его. Прошел в 5 милях к югу от мыса. Слишком близк», если подумать о течениях и о том, как быстро здесь портится погода. Но случай представился, и я им воспользовался. Это было в 19.50 по Гринвичу.

Поднявшись утром после двух часов сна, я увидел его прямо по носу. И, подойдя вплотную, остро ощутил, какое это глухое, уединенное место… А когда прошел мимо, налил себе немного вина и поднял тост за «хозяина» Атлантики и Тихого океана.

Примерно с час держалась тихая погода. Связался с Фолклендскими островами. Проблема в том, что я здорово устал. Последние три дня спал от силы четыре часа, потому что выжимал из яхты все возможное.

Теперь нахожусь к юго-западу от Горна — и ветер юго-западный. Это некстати: ведь мне нельзя забираться слишком далеко на север. Не хочу, чтобы меня «взяли в коробочку». Мне нужно остерегаться этих проклятых островов (вокруг мыса Горн), а они не обозначены огнями. Ладно, как-нибудь проскочим, хоть и нелегко придется.

Волны заметно изменились. Выглядят куда внушительнее. Ничего. Не будет же так бесконечно (или будет?).

В Соединенном королевстве празднуют сочельник, Деды Морозы набивают подарками чулки. На душе такая грусть, словно меня чего-то лишили.