Антон Кротов - Автостопом в Судан Страница 2

Подготовка путешествия

Подготовка ко всяким международным экспедициям включает в себя обязательные похождения по посольствам. Из девяти необходимых для всего «кольца» виз мы решили сделать в Москве лишь четыре: сирийскую, иорданскую, египетскую и суданскую. Мы знали, что суданская виза делается очень долго, и заказали её заранее, за два месяца до старта. Остальные три визы делаются в течение суток каждая, но посольщики каждой из стран мягко просили принести приглашение или бронь гостиницы. Мы вместо сего показывали важную бумагу с печатью Академии вольных путешествий, и посольщики, проникнувшись уважением к нам, про приглашения сразу забывали. Четыре визы, вместе взятые, обошлись нам в 85 долларов на человека.

Так выглядела виза Судана в 1999 году

Визу следующей страны, Йемена, мы тоже хотели получить заранее, но йеменское посольство заломило цену – пятьдесят долларов. И хотя на другой день цена упала вдвое, мы решили не расходовать деньги зря и сделать йеменскую визу по дороге в какой-нибудь другой стране. Получение виз Омана, Эмиратов и Ирана мы тоже оставили на потом (как вы узнаете из дальнейшей повести, они нам и не понадобились). Ну а самая первая виза, турецкая, ставится всем желающим за десять долларов прямо на границе1.

Таким образом, визовый вопрос решился просто. Но был и другой вопрос – денежный. Читатель, возможно, уже и не помнит о событиях августа-сентября 1998 года, когда курс доллара резко вырос более чем в три раза, с 6 до 20 рублей, и большие доллары на путешествие достать было очень сложно. Все визы, паромы, да и вообще все заграничные путешествия стали для россиян втрое дороже. Поэтому мы взяли с собой «деньгозаменители»: металлические российские монеты, открытки и даже билеты АО «МММ». Эти бумажки представляли собой как бы акции, давно лопнувшие, но солидно выглядящие, с водяными знаками и портретом основателя компании Сергея Мавроди – чем не деньги?

Все эти сувениры мы предполагали сбывать жителям дальних стран. Ведь известно, что в старину путешественникам удавалось поменять в Африке, скажем, ржавый гвоздь на стадо верблюдов и т.п.. Почему бы и не попробовать?

Кроме виз, денег и деньгозаменителей, каждый из участников получил специальную бумагу со своей фотографией и с печатью АВП, призванную облегчить общение с чужеродными посольщиками, таможенниками и полицейскими.

Перед стартом

Читатель может уже позабыть политическую обстановку в мире, какова она была на начало 1999 года. А ситуация была непроста и изменчива.

Россией правил президент Ельцин (помните – был такой!) Наша экономика едва начинала шевелиться после августовского кризиса 1998 года, но россияне были, как правило, небогаты. Пятьдесят долларов в месяц – такова была нормальная зарплата в российской провинции; а сто долларов были уже довольно значительной суммой

Войска НАТО бомбардировали Югославию. Россия пыталась защитить братьев-сербов от мусульман-албанцев и от «миротворческих сил» Запада.

От Грузии уже несколько лет как отделились Абхазия и Южная Осетия. Они продекларировали свою полную независимость от Тбилиси, но Россия ещё этого не признала, и проехать из Южной Осетии в основную Грузию можно было без проблем.

В горных восточных районах Турции волновались сепаратисты-курды. Кое-где был введён комендантский час, и не все дороги были открыты для круглосуточного передвижения.

В Сирии было всё спокойно, недавно прошли очередные выборы, на которых, как обычно, 99,99 процентами голосов был избран вечный президент Хафиз Асад – уже на пятый семилетний срок (в 2000 году он скончался, и пост президента перешёл к его сыну, Башару Асаду).

В Иордании, незадолго до нашего отъезда, скончался король Хусейн, правивший страной в течение последних 47 лет. Трон унаследовал его сын, Абдулла.

На юге Египта террористы изредка, раз или два в год, продолжали взрывать и расстреливать иностранных туристов. Чтобы спасти туристский бизнес, власти ввели особые законы. Египтянам запрещалось подвозить на своих частных машинах или вписывать в своих домах любых иностранцев. Полицейские, активно занимаясь нашим «спасением», затрудняли вольные путешествия в этой стране.

В Судане, в крупнейшей стране Африки, уже много лет шла медленная, но изнурительная гражданская война на юге страны. Война, сопутствующие ей голод и болезни уносили жизни сотен тысяч суданцев из южных провинций. Маршруты из Судана на юг (в Заир, Уганду, и Кению) были совершенно недосягаемы. Границы с восточными соседями (Эритрея и Эфиопия) были также тогда закрыты. Мусульманская Эритрея воевала с христианской Эфиопией, и обе они находились в плохих отношениях с Суданом. Египетско-Суданская сухопутная граница также была закрыта, но, по счастью, циркулировал паром.

В Йемене, куда мы так и не попали, местные дружелюбные племена иногда воровали туристов, оптом и в розницу, правда потом всегда отпускали их.

Две страны в регионе – Ирак и Ливия – находились под гнётом международных санкций ООН. Трудность получения виз в эти страны не позволила нам включить их в свой маршрут. Другую визовую трудность представляла собой Саудовская Аравия, поэтому мы не прокладывали свой маршрут через эту страну.

Выбор маршрута всегда зависит от международной обстановки. В каждой стране есть разные места – одни более, другие менее пригодны для вольных путешествий. Кроме того, в каждой стране есть «изюминки» – интересные места, которые стоит посмотреть. Мы планировали проскочить побыстрее Грузию и Турцию (кто там не был, всегда успеет съездить и специально посмотреть), потратить две недели в полной достопримечательностей Сирии, посмотреть Иорданию… далее – по обстановке. Определив маршрут, мы заранее назначили такие места встреч:

6 февраля 1999 года – на железнодорожном вокзале в Батуми (Грузия – Аджария);

10 февраля (необязательная) – у ворот российского посольства в Анкаре (Турция);

13 февраля – у ворот российского консульства в Алеппо (Сирия);

26 февраля – у ворот российского посольства в Дамаске (Сирия).

О дальнейших местах встреч мы должны были договориться на местах.

Схема нашего маршрута 1999 года.

Кончается январь 1999 года.

Сирийская, иорданская, египетская, суданская визы стоят у нас в паспортах.

В путь!

Что нас ждёт завтра?

В путь!

Конец января в Москве выдался неожиданно тёплым. Казалось, зима отступила, чтобы дать нам возможность заранее акклиматизироваться к далёким странам Юга. Но в ночь перед стартом неожиданно поднялся ветер, заметелило, похолодало; наутро градусник показывал минус пятнадцать.

Первый участок пути, от Москвы до Батуми, я традиционно ехал один. «Одному быстрее и проще, поеду в ночь, убегу от зимы», – думал я.

Тридцать первого января, в 12.30, я пересёк границу Москвы и занялся автостопом на Ростовской трассе. Водитель неновых «Жигулей» провёз меня первые три километра – до поворота на Видное. Он так и не успел узнать подробности 20.000-километрового путешествия, начавшегося в его машине.

Мне, настроившемуся на южные страны, было зябко на зимней дороге. Поэтому вскоре я с удовольствием уселся в «Камаз» до Воронежа. К ночи буду в Воронеже, завтра к полудню – в Ростове, а там уже нет снега, весна!

Но оптимизм мой оказался преждевременным. Вечером, как только стемнело, мы попали в огромнейшую пробку где-то перед Ельцом. На трассе случился гололёд, да такой, что встала вся трасса на двадцать километров вперёд. Гружёные «Камазы» застревали на подъёмах, а с ними застряла и вся трасса, вперёд и назад, насколько хватало взгляда.

Водитель, Рафаил, жил в Ставрополье, там, где сходятся границы Ставропольского края, Дагестана и Чечни. Удивил меня оптимизмом и дружеским отношением ко всяким, как принято считать, вредным народам и явлениям. Чеченцы? неопасные люди. Если бы БТРы не патрулировали, никто и не узнал бы, что рядом граница. Возят в Чечню всякий товар, муку возят, нет проблем. Дагестанцы? В нефтепроводы врезаются и солярку продают ворованную. По сорок копеек всего. Гаишники? да все камазисты живут в симбиозе с ними. Ты с ними делишься, а они разрешают тебе ночевать около своих постов.

Пробка казалась безнадёжной. За окном стоял смог из выхлопных газов сотен грузовиков. Настала ночь. Рафаил задремал, а я оставался бдеть, когда освободится дорога. Когда в толпе машин начиналось движение, я будил водителя и мы проезжали метров сто или двести. Гололёд был величайший. По сторонам дороги я насчитал больше десятка перевёрнутых машин. Уцелевшие водители бродили среди сугробов, жгли вонючую резину, грелись, кутались, зябли на зимнем ветру.