Светлана Сысоева - Острова летающих кораблей Страница 2

Девочки играют в мяч в деревне Вайтабар.

Высокая соломенная крыша привлекает внимание каждого посетителя деревни. Ответов на вопрос, почему крыша именно такая, несколько. Первое и самое распространённое объяснение – под крышей живут своей жизнью, духи предков, по соседству с потомками. Они входят через стыки рядом с «рогами» на самой верхушке. Второе – дом строят, начиная со священного столба-основы, он высокий и резной, а ближе к его верхушке устраивают полочку по окружности столба, там и духи могут сидеть, и хранятся священные реликвии, передаваемые по наследству. Третье и четвертое объяснения – бытовые. Крутые высокие крыши увеличивают объём помещения, чтобы было больше воздуха. Если крыша будет плоской, то в сезон дождей она будет быстрее промокать и портиться.

Тема крыш отражена в одной интересной легенде. Некоторые жители деревни верят, что традиционные дома сумбанцев это тень от небесных кораблей, на которых их предки давным-давно приплыли на Сумбу и дали жизнь последующим поколениям. Эта легенда, вернее, упоминание о тени, согласуется с представлением сумбанцев о том, из каких элементов состоит тело человека и весь окружающий мир.

Тау, дева и маво

Тау – тело, дева – дух, сущность невидимая, маво – в буквальном переводе тень. Тау – физическое тело человека – помимо анатомических составляющих обладает дева и маво. Дева – то, что делает человека принадлежащим социуму. Дева заставляет человека совершать поступки и, прежде всего, ассоциируется с его именем, оно может частично направлять и развивать дева. Маво – это отражение в воде людей, животных и растений или тень, которую они отбрасывают при солнечном свете. Маво – также дыхание, которым обладают всё живое, и запах. Когда люди умирают естественной смертью, маво отвечает за разложение тела, чтобы жидкость из него впиталась в землю, соединилась с подземными ручьями и тем самым дала начало жизни новой. Поскольку маво обладают культурные растения и домашние животные, это делает возможным использование их в жертвоприношениях – с той же целью кровь проливают на землю, она соединяется с другими плодотворными соками, и круговорот жизни продолжается. Тем самым, маво является частью более глобальных космических процессов и проявляет себя через явления природы: облака, ветер, дождь.

Когда человек рождается, он обладает маво и неразвитым дева. Поэтому детей не считают полноценными людьми до тех пор, пока не проведена церемония наречения именем. Ребёнок получает имя одного из предков, обычно отстоящего от него через поколение, и вместе с именем часть его дева. Всё вместе, а также социальный статус при рождении определяют судьбу ребёнка и его положение в обществе. Надо заметить, что ребёнок не становится идентичным предку, а лишь наследует вместе с именем отдельные составляющие его судьбы, которые проявятся позже.

Мегалит в деревне Вайтабар (фрагмент).

Развивается дева в процессе взросления, а для повышения значимости имени (нгара) существуют социальные методы – они же знаки отличия. Для мужчин в прежние времена – это удачная охота за головами и набеги за домашним скотом. В наше время – организация и спонсорство коллективных праздников, строительства алтарей или нового дома. Для женщин – рождение здоровых детей, но при условии, что со значимостью имени у её мужа все в порядке. Женщина также отвечает за передачу маво в семью её мужа, когда она выходит замуж и переезжает в его дом. Считается, что женщина обладает способностью склеивать маво и дева друг с другом, т.е. обеспечивать непрерывность жизни на земле, причём это касается не только рождённых ею детей, но и всего «дома» её мужа в глобальном плане.

Маво – ничто без дева, дева невозможно без маво. Более того, повышение значимости дева зависит от взаимоотношений дева живущих и дева предков. Когда человек умирает естественной смертью, его маво уходит в землю, а дева возвращается в виде духа в дом и поселяется под крышей, оставаясь частью семьи и невидимым помощником в будущих делах. Если человек умирает насильственной смертью или погибает в результате несчастного случая, требуется церемония очищения Пого Наута, иначе его неприкаянный дух причинит много бед как семье покойного, так и жителям деревни.

Бесконечная жизнь

В языке жителей восточной Сумбы нет слова, обозначающего абстрактное понятие «время». Слово рехи обозначает определённый временной промежуток, а слово манггава – неопределённый. Есть слова, обозначающие день, ночь, количество дней или продолжительность события, то есть явления конкретные. Жизнь обычного субанца размеренно течёт день за днем, от восхода до заката, от одного лунного месяца до другого, от периода засухи к дождям, от церемонии посадки риса до празднеств, связанных со сбором урожая.

Чтобы понять отличие сумбанца от жителя европейского государства, достаточно обратиться к словам, обозначающим отрезки времени в течение суток. То, что для нас 5.30 – 6.00, для них несколько определённых этапов: «рассвет», «светлеет горизонт», «можно различить линии на ладонях», «солнце встает над горизонтом». Полдень – «солнце прямо над головой». 17.00 – «старую кокосовую пальму освещают солнечные лучи». 20.00 – «стук посудин с рисом», 20.30 – «ужинают простолюдины», 21.00 – «ужинает знать», 22.00 – «собаки и свиньи уснули». И только полночь так и называется – «полночь».

Ноябрь-декабрь – время Плеяд; декабрь-январь – время, когда «уходит гнездовать» Антарес; январь-февраль – время буйных ветров. Календарь опирается на конкретные наблюдения за явлениями природы. Сумбанцы не склонны философствовать, да и нет у них для того нужды. Время делится на отрезки согласно человеческой активности в эти периоды, более длительные промежутки времени также привязаны ней, поэтому сумбанец склонен просто жить в каждый конкретный момент времени, чем думать о прошлом и о будущем.

Традиционный дом в деревне Праилиу.

Впрочем, о будущем он задумывается, но не о близком будущем, присутствующим в планах европейцев, а о той жизни, что наступит после смерти в жизни этой. Жизнь и смерть в миропонимании сумбанцев сменяют друг друга, и череда эта бесконечна. Примеров тому много и в природе (день-ночь-день), и в быту («сытый» сезон – «голодный» сезон – снова «сытый» сезон). Ребенок привыкает к этой цикличности, социализируясь в мире взрослых, усваивает её как необходимость правильно завершить очередной этап, будь то световой день или жизненный путь в целом, чтобы за этим этапом гарантированно наступил следующий.

Правильные похороны

Когда я приехала в традиционную деревню Праилиу, что на востоке острова Сумба, её жители были заняты подготовкой церемонии похорон раджи Умбу Джака, одного из влиятельных и уважаемых людей на Сумбе. Я попала на церемонию похорон случайно, а, увидев фотографию Умбу Джака, расстроилась. Полгода назад я купила книгу про традиции ручного ткачества в Индонезии и увидела в ней его портрет в традиционной сумбанской одежде. Я ту фотографию запомнила. И вот – похороны. Раджа умер в год назад, но хоронили его лишь сейчас – понадобилось время на сбор средств и организацию церемонии похорон.

Чем выше статус покойного – а классов в сумбском обществе три: знать, свободные простолюдины и бывшие рабы – тем пышнее церемония. Тело знатного человека может дожидаться захоронения несколько лет, пока не будет построен, также с выполнением необходимых религиозных ритуалов, для него каменный саркофаг, украшенный резьбой или скульптурной композицией. Саркофаги возводят в честь тех, чьи заслуги перед кланом или семьёй исключительно велики. В самых древних саркофагах в центре деревни лежат основатели клана, других старейшин также хоронят с почестями.

Мегалит в деревне Праилиу (фрагмент).

Сооружение саркофага занимает не день и не два и проводится в соответствии с церемониальными правилами Тарик Бату. Каменную плиту нужно вырубить из известняка. Её размеры достигают 6 м в длину, 4 м в ширину и 50 см в толщину. Затем плиту тащат волоком в деревню, сопровождая этот процесс ритуальным песнопением. Сперва к плите обращаются как к молодой невесте, которой предстоит долгий путь в деревню ее будущего мужа. Затем проводят аналогию с кораблём, в котором покойному предстоит отправиться в долгий путь в загробный мир; при этом организатор работ растягивает ритуальную ткань, олицетворяющую парус, и люди, издав крик радости, налегают на плиту. А на подходе к деревне плита превращается в храброго воина-победителя: ведь притащить её в деревню – непростое дело. По дороге нужно поднести дары и тем, кому принадлежит камень, и тем, по чьей земле проходит путь. Состав и количество утверждены очень давно. Обычно дают свинью, реже деньги. Дополнительно оплачивают питание «бурлаков». Утверждают, что в церемонии Тарик Бату участвуют по нескольку тысяч мужчин, но факт спорный, хотя бы потому, что система натурального хозяйства не позволяет регулярно отрывать от сельскохозяйственных работ столько народу.