Робин Кук - Сфинкс Страница 2

— Скажи-ка, каменотес, откуда ты узнал дорогу к сокровищам Тутанхамона?

— Мой дедушка… Он передал схему гробницы моему отцу, а тот — мне.

— Твой дед тесал камни для гробницы?

— Да, — ответил Эмени.

— А ты работаешь на строительстве пирамиды? — перебил их Ненефта.

Эмени кивнул. Он очень боялся великого архитектора, и основания для этого у него имелись.

— Как ты думаешь, может ли быть ограблена сооружаемая нами гробница?

— Любая гробница может быть ограблена, если ее не охранять.

Гнев сверкнул в глазах Ненефты. Он едва обуздал яростное желание убить на месте эту тварь, олицетворявшую все, что ему было ненавистно.

— И каким образом, позволь тебя спросить, уберечь нам фараона и его сокровища? — выдавил наконец Ненефта.

— Уберечь фараона невозможно. Как было раньше, так будет всегда. Люди не перестанут лазить в гробницы.

С удивительным для своей комплекции проворством Ненефта преодолел расстояние, отделявшее его от каменотеса, и ударил его тыльной стороной ладони в лицо.

— Как смеешь ты, прах, упоминать в своей грязной речи имя великого фараона!

Он замахнулся еще раз, но вдруг остановился, и лицо его потеряло всякую осмысленность. Сонливый Небмара встрепенулся и перестал жевать финики, не донеся последний до разинутого рта.

— Все ли в порядке с твоим Великолепием? — подался он вперед, пристально вглядываясь в лило архитектора.

В жирных складках щек Ненефты неожиданно заиграла довольная улыбка. Повернувшись к столу, он возбужденно обратился к Майя:

— Гробницу Тутанхамона уже опечатали?

— Конечно, — ответил принц. — И немедленно.

— Вскройте ее!

— Вскрыть? — изумился Майя, а Небмара уронил финик.

— Да, я хочу побывать в оскверненном святилище. Слова этого каменотеса пробудили во мне вдохновение, способное потягаться с духом великого Имхотепа. Я знаю теперь, как сохранить в неприкосновенности сокровища нашего фараона. Невероятно, как я не додумался до этот раньше.

В первую секунду радостного оживления Эмени воспрянул, надеясь на благополучный для себя исход. Однако улыбка на лице Ненефты мгновенно погасла, как только он повернулся к арестанту. Зрачки его сузились, лицо потемнело.

— Твои слова принесли нам пользу, — начал он, — но они не могут искупить твое гнусное злодеяние. Сейчас тебе будет вынесен приговор, но трепещи, ибо это сделаю я. Ты умрешь следующим образом: здесь соберут таких же ублюдков, и пару часов ты будешь издыхать перед ними, посаженный на кол, а тело твое потом сожрут гиены.

Он жестом повелел своим рабам браться за носилки, в которых сидел, и после этого обернулся к остающимся сановникам.

— Вы хорошо послужили фараону сегодня.

— Служить — наша святая обязанность, твое Великолепие, — отозвался Майя. — Но кое-что все же осталось непонятным…

— Тебе и не нужно ничего понимать. Вдохновенная мысль, осенившая меня сегодня, должна пребывать величайшим секретом Вселенной. Она останется тайной навеки.

1922 год, 26 ноября

Гробница Тутанхамона в Долине Царей фиванского некрополя

Возбуждение становилось всеобщим — оно как зараза перекидывалось от одного к другому, пока не поразило всех, и теперь уже не было человека, который лежал бы где-нибудь со спокойным лицом и не задавал бы нервных вопросов. Растущему напряжению не в силах был препятствовать даже кинжальный огонь одиноко висевшего над Сахарой солнца. Арабы-феллахи ускоряли и ускоряли темп, вынося щебень — одну корзину за другой — из распахнутого устья гробницы. Наконец, пройдя по нисходящему коридору. Они достигли входа в усыпальницу. Это дверь простояла запечатанной три тысячи лет. Что за ней? Окажется ли эта гробница пустышкой, как все другие, ограбленные в античности? Ответов пока не было.

Сарват Раман — десятник с большим тюрбаном на голове — поднялся на поверхность, облепленный слоем мельчайшей пыли. Держа в руках инструменты, он размашист зашагал к тенту из белого полотна — единственному предмету на многие мили вокруг, отбрасывавшему хоть какую-то тень в этой нещадно палимой солнцем долине.

— Осмелюсь доложить вашему превосходительству, что мы очистили весь коридор, — слегка согнувшись, сказал Раман — Вторая дверь нами полностью откопана.

Говард Картер прищурился, тронув указательным пальцем поля черной фетровой шляпы.

— Чудесно, Раман. Мы осмотрим дверь, как только уляжется пыль.

— Я с почтением ожидаю ваших указаний. — Раман повернулся и вышел из-под тента в марево раскаленного воздуха.

— Вы несколько холодны, Говард, — произнес лорд Карнарвон, чье полное имя звучало старомодно — Джордж Эдвард Стенхоуп Молинэ Герберт. — Я поражаюсь вашей способности сидеть здесь и допивать лимонад, вместо того чтобы бежать сломя голову к гробнице, лихорадочно воображая себе, что именно мы найдем за той дверью, — Карнарвон улыбнулся я подмигнул своей дочери, леди Эвелин Герберт. — Теперь я могу понять Бельцони, который применил гидравлический таран, отыскав гробницу Сети I.

— Мои методы отличны от методов Бельцони, — неприязненно ответил Картер, — И прошу не забывать, что его вандализм соответственно был вознагражден пустой гробницей, не считая, конечно, саркофагов. — Он невольно взглянул в сторону открытой по соседству гробницы Сети I, — Видите ли, Карнарвон, я все еще не могу сказать определенно, что же такое мы здесь нашли. И не думаю, что у нас имеются особые причины для радостного возбуждения, поскольку неясно, можно ли вообще считать это гробницей. Настенная живопись не типична для фараона восемнадцатой династии. Скорее всего это какой-нибудь перенесенный из Ахетатона тайник Тутанхамоновых принадлежностей. Кроме того, нас опередили могильные воры, и даже не один раз. Моей единственной надеждой является тот факт, что кто-то нашел веские основания, чтобы вновь опечатать двери.

К тому времени, когда они вошли в коридор, пыль уже устилала плотным ковром убегающий в темноту спуск. Они старались двигаться плавно и не тревожить блаженно застывший после неистовых рудокопов воздух. Возглавлял процессию Картер. За ним следовали Карнарвон и его дочь. Последним двигался ассистент Картера — Келлендэр. Раман, передав небольшой ломик главе экспедиции, остался у входа. Фонарь и свечи нес ассистент.

— Как я и говорил, мы не первые интересуемся содержимым этой гробницы, — произнес Картер, нервно ткнув пальцем в левый верхний угол каменной плиты, — Дверь была вскрыта и потом запечатана вот в этом месте. А здесь, — он очертил небольшую окружность в центре, — ту же самую операцию проделали вторично. И это очень странно.