Кэтрин Бу - В тени вечной красоты. Жизнь, смерть и любовь в трущобах Мумбая Страница 21

Что до Сунила, тот не мог не замечать, что наркоманы, грабящие стройплощадки, живут легче и веселее, чем Абдул, трудяга и трезвенник. По весне воры с радостными криками заполнили первый в Аннавади «развлекательный центр» – придорожную хижину с двумя громоздкими автоматами для нехитрых видеоигр.

Держал это заведение бывший предводитель тамилов, первых «колонистов» Аннавади. Потеряв политическое влияние, он занялся утилизационным бизнесом и пытался переманить у Абдула его поставщиков-мусорщиков. Этот тамил был почти таким же хитроумным и изворотливым, как Айша. Так, он одалживал мусорщикам небольшие суммы, иногда по одной рупии – такова была стоимость одной игры в Bomberman[28] или Metal Slug 3[29]. Он дарил им куски мыла и ссужал деньгами на еду. А ворам предоставлял в аренду инструменты для перерезания колючей проволоки или снятия колпаков с колес автомобилей. Понятно, что за все эти одолжения мусорщики и воры должны были нести именно к нему свой товар.

Хусейны считали такую конкуренцию нечестной. В одну из ночей жажда мести заставила Мирчи пробраться в зал игровых автоматов и взломать их, забрав из накопителя всю мелочь. Но старый тамил лишь рассмеялся, узнав об этом ограблении. Доход от автоматов был ничтожным в сравнении с прибылью от продажи краденого.

Из всех бездомных мальчишек Сунил особо выделял одного – язвительного пятнадцатилетнего Калу, которого с некоторой натяжкой можно было назвать другом Абдула. Калу часто высмеивал хозяина игрового центра и издевался над тем, что у него очень короткий лунги. К тому же он всегда возражал против распространяемых тамилом слухов, будто мусульмане, и Абдул в том числе, наглые обманщики, подкладывающие магниты под весы. Калу тоже подворовывал, причем специализировался на аэропортовых мусорных баках, в которых нередко можно было найти обломки алюминия. Он ловко пробирался на участки, где были установлены баки, несмотря на то, что часто они были обнесены забором с колючей проволокой. О его нечувствительности к боли ходили легенды. Благодаря канцелярской замазке, которая использовалась также как бальзам, заживляющий порезы от колючей проволоки, Калу мог по три раза за ночь перелезать через такие заборы и обратно. После того, как он продавал добытый цветной лом Абдулу, Калу обычно давал несколько рупий на еду Сунилу.

Как и Сунил, Калу потерял мать, когда был совсем маленьким. Он работал с десяти лет. Какое-то время даже служил в мастерской по огранке алмазов на местной фабрике, которая охранялась, как военный объект. Но когда он рассказывал об этом другим мальчишкам, те почему-то выходили из себя:

– Что же ты не засунул алмаз себе в ухо и не вынес с фабрики?

– Почему бы тебе не засунуть десять алмазов себе в задницу!

Они не верили, что существуют специальные аппараты-детекторы, через которые надо было проходить каждый день, выходя за ворота.

Сунилу очень нравились то, как вдохновенно Калу пересказывал сюжеты разных фильмов детям, никогда не бывавшим в кино. Это были мини-спектакли: то он, пронзительно причитая на некоем подобии бенгали[30], изображал сумасшедшую из болливудского триллера «Лабиринт». То издавал гортанные звуки, имитируя китайский язык, и перевоплощался в Брюса Ли из «Выхода дракона». Показывать Кинг-Конга ему надоело, хотя восхищенная публика постоянно этого требовала. Калу больше нравился другой объект для подражания – Дипика из «Ом Шанти Ом».

– Арре кья итем хаи! – возглашал он, пританцовывая. – Только она умеет так неподражаемо стаскивать с себя все эти старомодные наряды.

Если «разобрать на элементы» лицо Калу, можно было бы сказать, что черты у него довольно простые и грубые: маленькие глазки, плоский нос, заостренный подбородок, темная кожа. Калу, или «черный мальчишка» – не имя, а презрительная кличка, которую дали ему бездомные ребята. При этом они относились к нему с уважением, и не только из-за того, что он презирал боль. С ним всегда было весело, и это поддерживало его авторитет. Когда наскучивало изображать кинозвезд, Калу принимался пародировать соседей – в основном тех, что со странностями, в том числе и Одноногую с ее яркой помадой и откляченным задом. Не так давно она принялась соблазнять одного совсем молоденького парнишку, бездомного наркомана, подсевшего на героин. Фатима завлекала его к себе, когда муж уходил на работу. Это привлекло всеобщее внимание: бродяге посчастливилось заниматься сексом, пусть и с убогой калекой, – это было удивительно.

Сунил часто подслушивал разговоры Калу, которые тот вел с приятелями после наступления темноты. Так маленький мусорщик узнал, что полиция нередко подбрасывает бродягам наводки: указывает на склады, где можно стянуть кое-какие строительные материалы. Потом полицейские получают свою долю от продажи украденного. Однажды около полуночи Сунил услышал, как Калу с несвойственной ему серьезностью обсуждает с Абдулом неудачную вылазку на одну из стройплощадок.

Оказывается, один полицейский недавно посоветовал вору наведаться на не огороженный забором с колючей проволокой участок, где прямо на земле лежат заготовленные для каких-то работ металлические листы. В разговоре Калу именовал это место «мастерскими». Он побывал там час назад и действительно раздобыл несколько кусков железа. Но тут за ним погнался охранник, так что пришлось припрятать добычу в высоких кустах, чтобы убегать налегке.

– Если я к утру не заберу все это, железо отыщет кто-то другой, – сказал Калу Абдулу. – Но сейчас я слишком устал, чтобы вернуться за ним.

– Так поспи несколько часов и попроси кого-то из мальчишек разбудить тебя среди ночи, – посоветовал Абдул.

Но все бездомные уже приняли наркотики и пребывали в глубоком забытьи. Да и в нормальном состоянии пунктуальностью они никогда не отличались.

– Я могу тебя разбудить, – предложил Сунил. Вечно копошащиеся в его хижине крысы в любом случае не давали ему толком уснуть.

– Хорошо, – сказал Калу. – Растолкай меня в три часа утра. Если не придешь, мне конец.

Последнею фразу он произнес легко и весело. Он всегда говорил таким тоном. Но Сунил принял это близко к сердцу. Он улегся на майдане в нескольких метрах от Абдула и следил за временем, наблюдая за движением луны. Когда, по его мнению, было примерно три, он отыскал Калу – тот спал, свернувшись на заднем сиденье моторикши. Он встал, отер рукой рот и сказал:

– Парень, который должен был пойти со мной, сейчас совсем в невменяемом состоянии. Может, ты составишь мне компанию?