Жюль Верн - Прекрасный желтый Дунай Страница 21

— А откуда пришло известие?

— Из Вены.

— Жаль, что я не составил вам сегодня компанию, господин Круш… я мог бы сам все проверить… просмотреть газеты…

— Вас это так интересует, господин Егер?

— И да и нет, господин Круш. Но речь идет о контрабанде, и, если дело наконец дошло до развязки, все могут себя с этим поздравить…

— Золотые слова, господин Егер!

Они помолчали несколько минут, пока удочка приносила на борт великолепные экземпляры подустов, тех самых подустов, которых иногда ошибочно называют лобанами. Подуст охотно клюет в быстрой воде, где сбивается в стайки, и поймать его довольно просто. Этим и воспользовался господин Круш. Заметив в воде стайку, рыболов забрасывал связку крючков, не заботясь о наживке, поскольку прожорливый подуст бросается на все что ни попадя.

— Вернемся к Лацко, — вновь заговорил господин Егер. — Если он в самом деле является главарем организации контрабандистов, то полиция нанесла ей хороший удар.

— Да, господин Егер, для них это большая удача, вроде как для меня поймать щуку весом в двадцать фунтов.

— Так, думаете, его поймали?

— Все узнаем в Вене, господин Егер. В любом случае, если Лацко не взяли вчера, его возьмут завтра, я так думаю…

— О! Говорят, это очень ловкий тип! — возразил господин Егер. — Никто не знает, где он находится. Что до национальности, то она тоже неизвестна… До сих пор полицейские ничего не смогли выяснить…

— Все верно, господин Егер, но рано или поздно преступника все равно изловят, — ответил Илья Круш.

— К сожалению, — добавил господин Егер, — слухи о поимке Лацко всякий раз оказываются ложными. И кроме того, никто не знает, настоящее ли это имя…

— Оно заставляет думать о его венгерском происхождении, — как бы про себя вымолвил Илья Круш, — а я бы предпочел, чтобы у него была немецкая фамилия…

— Э! Да вы патриот, господин Круш!

— Да, и венгр всей душой. Но я повторяю: то, что не было сделано сегодня, случится завтра.

Вместо ответа господин Егер в знак сомнения покачал головой.

— И потом, — вспомнил Илья Круш, — не забывайте, что за его голову обещана награда, и какая награда! Две тысячи флоринов!

— А что, если бы они оказались в вашем кармане? — засмеялся господин Егер.

— Они бы прекрасно себя там чувствовали, так же, как и в вашем, я полагаю.

— Разумеется, господин Круш.

— Впрочем, — заметил рыболов, — этот Лацко сможет предложить в два или три раза больше за свой побег, если его схватят… Преступная организация должна быть очень богатой, ведь она действует уже много лет…

— Но, — горячо возразил господин Егер, — такой человек, как вы, старый дунайский лоцман, честный рыболов, никогда не согласится, если добрая удача отдаст в ваши руки главаря контрабандистов, взять от него деньги.

— Конечно нет, господин Егер, нет! — ответил Илья Круш.

Ясно, как и почему завязался этот разговор. Но вот правдивой или ложной оказалась новость из Кремса, мы узнаем через некоторое время в Вене. Как и то, верно ли, что поимка Лацко — заслуга шефа полиции Карла Драгоша, на которого Международная комиссия возложила поиски преступника. Или этот захват осуществил один из его подчиненных? Чуть позже читателю предстоит выяснить, удалось или нет избежать стычки между полицией и контрабандистами? Захвачен ли хотя бы один из кораблей, доставлявших товары к Черному морю? Если все, о чем гудела толпа, происходило в окрестностях Грана[67], то у господина Егера и Ильи Круша скоро будет возможность самостоятельно собрать интересующую их информацию, достигнув этого города в венгерской части Дуная.

Совершенно естественно, что, заканчивая свой разговор, господин Егер и Илья Круш упомянули имя Карла Драгоша.

— Да, — уверенно произнес Илья Круш, — это очень удачный выбор… Невозможно найти более умного человека, чем глава пештской полиции…

— Я полагаю, он венгр? — спросил господин Егер.

— Венгр, истинный венгр, — не без некоторой гордости ответил Илья Круш.

— Вы знаете его, господин Круш?

— Нет, господин Егер, я никогда не имел чести встречаться с ним…

— Говорят, это ловкий полицейский…

— Сколько раз, рискуя собой, он добивался своей цели.

— Хорошо, господин Круш, надеюсь, обстоятельства будут ему благоприятствовать, и этого Лацко наконец удастся схватить.

— Так и будет, господин Егер. — Илья Круш сказал это с такой убежденностью, что его компаньон не смог сдержать улыбки.

Ниже маленького городка Корнойбурга[68] судоходство на великой реке опять становится затрудненным. Но теперь ему мешают не протоки острова Вердер, не пороги Вирбеля и не водовороты Хауштейна, а песчаные мели. Дунай разливается вширь, и, хотя кораблекрушения здесь маловероятны, нужна большая осторожность в управлении, чтобы избежать их.

Через некоторое время лодка с нашими героями повстречалась с одним из тех длинных бревенчатых плотов, на которых живет, можно сказать, целый плавучий город. Этот плот с трудом проходил между мелями. Илья Круш сам предложил свои лоцманские услуги плотогонщикам, и те охотно последовали его указаниям. В нем сразу признали человека, который хорошо знает Дунай, и это совсем не удивило господина Егера. После нескольких часов задержки лодка, влекомая течением, направилась к австрийской столице.

Чувствовалось приближение большого города. Местами небо чернело от заводского дыма. Кораблей становилось все больше, особенно пароходов, курсировавших в окрестностях Вены. Вдали теснились деревни, устремляя ввысь колокольни своих церквей. Загородные дома, виллы располагались на округлых холмах побережья.

В этот день, после полудня, лодка достигла подножия Каленберга[69], чья вершина уже с утра виднелась по правому борту. Отсюда, с высоты больше тысячи футов, открывается прекрасный вид не только на столицу, но и на горы Венгрии и Штирийские Альпы.

Наконец к девяти часам вечера, пройдя мимо Нуссдорфа, где пароходы останавливаются из-за невозможности пройти по мелководному рукаву Дуная, который ближе всего подходит к городу, лодка причалила к маленькой пристани, расположенной в узкой дунайской бухточке.

Прошло двадцать два дня с тех пор, как Илья Круш забросил удочку в исток великой реки, чтобы потом спуститься вниз по течению и, занимаясь рыбалкой, пройти около семисот километров.

IX

ЗА МАЛЫМИ КАРПАТАМИ

Несколько дней спустя два человека беседовали, курили и выпивали на постоялом дворе у дороги, спускающейся от лесной опушки в предгорьях Малых Карпат к Дунаю. Последние отроги этих венгерских[70] гор замирают у левого берега реки, несколько выше Прессбурга, крупного города королевства, расположенного между Веной и Буда-Пештом[71]. Неподалеку находится также устье Моравы, одного из главных притоков Дуная.