Несин Владимир - Записки босоногого путешественника Страница 22

Но вот в вопросе проституции равноправия пока нет. Вернее, есть, но частично. Я имею в виду, что среди уличных девочек уже есть процентов 10 мальчиков. Но ведь все они обслуживают мужчин. А как же сервис для нуждающихся женщин? Неравноправие получается!

К проституткам в Бразилии отношение весьма лояльное, как со стороны населения, так и со стороны властей. Я иногда общался с «ночными бабочками», когда ночевал на заправочных станциях. Они часто «кружатся» возле больших заправок, так как шоферы-дальнобойщики – их постоянные клиенты. «Бабочек» всегда можно узнать по откровенно открытой одежде. Менеджер заправки знает об их существовании, но для него это реклама. Поэтому он их не трогает, но не дай Бог, кто из заправщиц попробует «подработать» – сразу выгонит. Правда, униформа у обслуживающего персонала тоже весьма открыта – тропики все-таки, но водители знают «правила игры».

В общем, Бразилия очень демократичная и свободная страна. Во всякой случае, в плане уплаты налогов. Это мне сказали мелкие уличные торговцы, которые приезжают сюда из Боливии, Аргентины, Чили и Венесуэлы. Здесь никто не пристает к ним с просьбой показать лицензию на продажу шариковых ручек или батареек, как у них на родине. Но вот владельцы лавок, базаров, магазинов и даже маленьких ларечков налоги платят регулярно, и взятками здесь не откупиться.

Но вернемся на дорогу. От Алто Параисо до Белема еще 1200 км, и чем дальше на север, тем хуже дороги. Особенно в низинах. Оно и понятно – расстояния большие, машины ездят редко, а дожди идут часто. По той же причине здесь часто вместо мостов паромные переправы – это хоть какая-то деньга в местный бюджет. Из-за своего очень слабого португальского я не сумел выяснить, как здесь взимается оплата за дорогу – не буду врать. В разных странах это делают по-разному: в России дерут при регистрации автомобиля, даже если она весь год стоит; во Вьетнаме, поскольку там много мостов – берут деньги именно за проезд через каждый из них и т. д. Самый разумный способ, на мой взгляд, придумали в Штатах: дорожный сбор включен в стоимость бензина, и владельцы заправки, хочешь – не хочешь, исправно отдают этот процент в дорожный департамент. Просто и понятно, не надо ни кубики считать, ни пробег: больше машина, больше ездишь – больше платишь!

До Белема я добрался за недельку. Машины по-прежнему останавливались редко, поэтому мне долго приходилось идти пешком. Меня это конечно не затрудняло, но скучновато одному. Белем – крупный город, и в нем на удивление много туристов. На удивление потому, что сюда идет всего одна дорога, по которой прибыл я. Но туристы по ней не ездят. Все они либо прилетают, либо прибывают на пассажирских судах сверху по Амазонке. Я так и не узнал, ходят ли отсюда пассажирские суда по морю во Французскую Гуану, так как в их посольстве мне сказали, что визу придется ждать не менее двух недель. Ладно, отправлюсь вверх по Амазонке в Манаус, где я уже однажды был.

В ожидании судна, которое идет 3 раза в неделю, я бродил по городу, и за это время обратил внимание на абсолютное отсутствие нацизма. Впрочем, это и понятно. Всего 10% местного населения по виду белые и примерно столько же черные, но и они наверняка имеют примесь кровей. Все остальные от светло- до темно-шоколадного оттенка. По какому признаку их или им дискриминировать? Мне, естественно, такое отношение понравилось, тем более в этом смешении кровей был еще один плюс: «белая» кровь исправила негроидные черты лиц, а «черная» подарила отличные тела. Правда я увидел минус, который, впрочем, могут исправить учителя эстетики. Мужчины-то ладно, но вот когда девочка, симпатичная «шоколадка», зевает собеседнику в лицо, не прикрывая рот ладошкой! Это не есть красиво, как сказал мне по-русски молодой немец-турист, когда я спросил, нравится ли ему бразильские девушки.

Ну а мне следующие 4,5 суток придется общаться только с местными, потому что на теплоходе не оказалось ни одного иностранца. На большие расстояния туристы предпочитают плавать на больших, роскошных круизных судах.

Старую «этажерку», на которой я отправился, скорее всего можно назвать речным междугородным автобусом. Таких «автобусов» по Амазонке и ее притокам снует множество – ведь это единственный транспорт для людей, живущих в отдаленных поселках. Впрочем, не единственный: почти у каждого здесь есть либо «велосипед» – маленькая лодка, либо «мотоцикл» – лодка с мотором. Кроме этого в поселке всегда есть пара «такси» – небольшой моторный катер. Но на реке «такси» я видел редко – сами понимаете, что небогатые сельские жители пользуются ими только в экстренных ситуациях.

«Автобусы» никогда не пустовали, особенно в базарные дни, когда жители маленьких поселков везли всякую всячину на рынки. От Белема до Манауса я насчитал штук 15 городков, то есть они расположены километров в ста друг от друга. Мы преодолели это расстояние за 4 с половиной суток, то есть примерно за 110 часов. 1500 км. делим на 100 часов (учитывая стоянки). Получается, что «автобус» шел со скоростью 15 км в час. Значит, до ближайшего базара сельский житель добирается часа 3. Что же – не так уж и плохо.

Для пассажиров базар открыт не только в базарные дни – к прибывшему судну даже ночью выбегают продавцы со своими и родительскими поделками. Я имею в виду, что эти продавцы в основном подростки. Ну, а их основные покупатели – оптовики, которые скупают некоторые товары. Они знают, что некоторые вещи делают только в этом месте, и их можно выгодно продать туристам в крупных городах. Прочие же пассажиры покупают только фрукты, овощи и сладости, чтобы разнообразить не очень-то богатое меню судовой кухни.

Как я уже писал раньше, городки, расположенные на берегу, иногда даже имеют асфальтированные дороги в радиусе 10 км, по которым, в основном, ездят колесные трактора и мотоциклы. В каждом городке имеется церковь и школа, но молодежи этого недостаточно. Им обычно не сидится на месте, и они иногда отправляются на «б…» в соседнее село или город.

Денег на такие мероприятия им родители наверняка не выдают, поэтому они пользуются следующей тактикой: заслышав шум мотора теплохода, они прыгают в свой «водный мотоцикл» или «велосипед» и устремляются наперерез, чтобы взять судно на абордаж. Ловко забросив свой якорь-кошку, они подтягивают свою посудину на судно. Капитан и экипаж похоже не против этого из-за возможности получить какие-то дивиденды от «пиратов». Но, по-видимому, из-за того, чтобы не снижалась скорость и маневренность (пиратских лодок бывает 3—4), экипаж требует, чтобы лодки были подтянуты до уровня второй палубы. В результате лодка находится под углом 45 градусов и касается воды только кормой.

Само собой разумеется, что такие вояжи предпринимаются против течения чтобы потом без затрат бензина спуститься вниз. Это, конечно, сужает географию похождений женихов, но есть плюс для девушек и их родителей: потерявшихся отцов новорожденных нужно искать только внизу по течению.

Таких «пиратов» за день цепляется штук десять, и на них пассажиры не обращают внимания, но однажды я наблюдал не совсем обычную сцену: в лодке кроме 16-летнего парня находилось, по-видимому, две его сестренки. Он залез по веревке, подтянул лодку, как полагается, и девочки взобрались на палубу вслед за ним. Я спросил, сколько им лет – оказалось 9 и 6. За спинами у них были рюкзачки с какими-то пирожками, которые они распродали в течение 15 минут. Закончив, девочки спустились в лодку, и я думал, что парень вернется домой с ними. Не тут-то было. Он опустил лодку и бросил веревку детям.

Признаться, я не хотел бы в их возрасте остаться в лодке, которую едва не захлестнули поднятые пароходом волны. Но это еще что: на следующий день я увидел, как из домиков на сваях наперерез судну, как обычно появилось, несколько лодок. Но каково же было мое удивление, когда я увидел, что в каждой из лодок было лишь по одному ребенку. Все они были никак не старше 3-х лет! Их родители знали, что делали. Когда пассажиры видели качающуюся лодку с одиноким ребенком, который протягивает ручонку, у многих возникало желание дать ему чего-нибудь. Правда пассажиры не знают, как это сделать, ведь лодка далеко внизу. Но для работников кухни – это, видно, не впервой: у них наготове уже лежали целлофановые пакеты с остатками еды, и они просто бросали эти пакеты в воду. Пакеты плавают там, как поплавки, пока дети их не подберут. Глядя на это, некоторые пассажиры засунули в пакеты всякую-всячину и бросили вниз. А все-таки я не одобряю родителей этих детей. С одной стороны, конечно, дармовые подарки, но ведь лодка может перевернуться. Хотя ребенок, выросший на воде, скорее всего в этом возрасте уже может плавать по-собачьи. Но в притоках Амазонки водятся кайманы, или родители надеются, что утопающего спасут розовые дельфины, которые здесь тоже водятся?