Виктор Трубников - Три года в Кувейте Страница 22

Кроме перечисленных предметов врач, претендовавший на высшую квалификацию, должен был сдать экзамены и по некоторым разделам, близким к его специальности, а именно по электронике, медицинской статистике, фармакологии, бактериологии и пр.

Итак, кувейтский специалист может получить низшую категорию не раньше чем через четыре-пять лет после окончания университета и сдачи экзаменов по специальности, анатомии или физиологии и патанатомии в присутствии комиссии, а высшую — через восемь — десять лет практической работы, написания и защиты диссертации путем собеседования на профильной кафедре университета, а также сдачи экзаменов на соответствующих кафедрах университета в присутствии комиссии как по своей специальности, так и по общей хирургии или терапии, анатомии или физиологии, патанатомии и некоторым смежным разделам медицинской науки.

Несмотря на то что в общей своей массе врачи, работавшие в Кувейте, действительно обладали высокой квалификацией, все же и у них случались досадные, а порой и непростительные ошибки.

Я вспоминаю случай с 12-летним мальчиком Абд аль-Газизом Ахмедом, поступившим в Ас-Сабах-госпиталь с переломом костей голени. Больной был сбит автомашиной. Шинировав больного, врач при обследовании обнаружил у него боли в правой подвздошной области. Боли в правой половине живота нарастали. Врач поставил диагноз — аппендицит, и больного оперировали. Однако после удаления червеобразного отростка боли не уменьшились, продолжали усиливаться и беспокоить больного. Казалось, самым правильным было продолжить наблюдение над больным на месте и попытаться выяснить причину возникновения болей, тем более что они не прошли даже после операции аппендектомии. Несмотря на это, больного перевели в ортопедический госпиталь. Вроде бы в действиях врача, имеющего достаточный опыт, не было логики, но, как я выяснил потом из разговора с ним, он оказался абсолютно прав: сознавшись в допущенной им ошибке (больного оперировать не следовало) и заподозрив наличие других травматических повреждений, он немедленно перевел больного в наш госпиталь.

Меня вызвали к больному для решения вопроса о его дальнейшей судьбе. При обследовании я установил перелом таза в области правого крестцово-подвздошного сочленения. Рентгеновский снимок подтвердил диагноз. Нараставшая забрюшинная гематома, возникшая после перелома таза, давала боли и симулировала аппендицит. Больной был оперирован зря. Патогистологическое исследование удаленного червеобразного отростка показало его нормальную структуру.

Но вернемся к ортопедическому госпиталю и работе его врачебных объединений. Все больные в палатах ортопедо-травматологического отделения были распределены между упомянутыми выше тремя врачебными объединениями. Причем в каждую палату помещали больных всех трех объединений, что создавало определенные трудности в работе, особенно для специалистов, привыкших к иным порядкам.

Все дни недели каждого врача строго расписаны. Была четко определена и моя программа: два дня в неделю — плановая работа в операционной, два — консультативный прием в поликлинике, один — обход отделения и один день — плановые выезды и консультации больных в физиотерапевтическом центре Ас-Сабах-госпиталя, в школе для детей, страдающих последствиями полиомиелита, и в Мейдан-госпитале. Кроме того, через каждые три-четыре дня я на сутки назначался ответственным дежурным по двум госпиталям: ортопедическому и Ас-Сабах-госпиталю или ортопедическому и Эмири-госпиталю.

Первые дни работы в госпитале были сумбурными. Я долго осваивался, привыкал к новым для меня порядкам. В организационном плане мне необходимую помощь оказывали руководитель врачебного объединения А, заведующий ортопедическим отделением доктор Махмуд Камель аль-Буз и его помощник Камаль Хэлми. Оба они — образованные, знающие врачи, члены ученого общества хирургов королевского колледжа в Эдинбурге (Англия), а первый из них — также член ученого общества американских хирургов.

Работа в госпитале в жаркое время года начиналась в семь утра и заканчивалась в час дня, зимой работали с восьми до двух. Отдыхали по пятницам — выходной день в арабских странах. Согласно мусульманскому вероисповеданию этот день молитвенный, как, скажем, у христиан воскресенье, а у евреев суббота. Существует несколько объяснений, почему мусульмане чтят пятницу. Этот день не столько молитвенный, сколько праздничный (Мухаммед и Али родились в пятницу).

Что касается собственно лечебной практики, то тут для меня все было значительно проще. Дело в том, что работа в кувейтском ортопедическом госпитале построена по типу английской школы ортопедии и травматологии, хорошо знакомой старшему звену советских ортопедов. Поэтому я без особых ломок своего «ортопедического» характера, как говорят, с ходу включился в лечебную работу.

Небольшие нововведения пришлось провести несколько позже, когда я, окончательно разобравшись в малой эффективности некоторых методик, начал внедрять операции советских ортопедов, против чего, естественно, не могли не возражать местные специалисты. Однако, убедившись в значительных преимуществах наших методик, они смирились с моими новшествами. Более того, некоторые методы советской ортопедии, в частности операция на мягких тканях по Т. С. Зацепину при врожденной косолапости, приняли на вооружение. Понравилась им и ювелирная операция костной аутопластики при ложном суставе ладьевидной кости — одной из маленьких, но весьма важных в смысле функции косточек лучезапястного сустава. Методика этой операции была разработана в Харькове, в институте им. М. И. Ситенко, и заключается она в том, что внутрь поврежденной ладьевидной кости, играющей ведущую роль в функции лучезапястного сустава, вводят кость величиной в полспички, взятую от того же больного. При этом область ложного сустава не вскрывается, а следовательно, не вскрывается и лучезапястный сустав. В этом смысл и эффект операции. Были применены и другие эффективные методики советских ортопедов.

К сожалению, следует констатировать, что большинство врачей кувейтского госпиталя, так сказать основной состав, были очень плохо знакомы с достижениями советских ортопедов. Однако работы наших ведущих специалистов, в частности академика АМН СССР М. В. Волкова, они знали хорошо. Приходилось им часами рассказывать о достижениях советской ортопедической школы буквально по отдельным проблемам. При этом весьма эффективно использовался язык рисунка, во многом помогавший мне компенсировать недостаточное на первых порах знание английского языка.