Кловис Дардантор - Верн Жюль Габриэль Страница 24

— А наша служба? — спросил Марсель.

— Вы явитесь в полк поставить свою подпись на контракте не сегодня и не завтра… Да и не послезавтра… Подождите, по крайней мере, пока сыграют свадьбу…

— Может быть, это произойдет, когда мы отслужим свое и выйдем в отставку…

— Нет, нет… Это будет не такая уж длинная волынка!

Столь развязные выражения оскорбили бы тонкую душу Патрика!

— Так что, — продолжил месье Дардантор, — пока не стоит больше подымать вопрос о службе…

— Согласен, — сказал Жан. — Мы дали себе двухнедельную отсрочку! Если за это время наша ситуация не изменится… если наши новые интересы…

— Хорошо, друзья мои, не будем спорить! — воскликнул Кловис Дардантор. — Вы оставили себе две недели… Я их принимаю и даю вам расписку… На этот период вы принадлежите мне. Ей-богу, я отправился в путь на «Аржелесе», словно знал, что встречу вас на его борту!..

— И поэтому опоздали к отплытию, месье Дардантор! — напомнил Жан.

В самом радостном настроении наш перпиньянец поднялся из-за стола и прошел в холл; Там его ждал Патрик:

— Не желает ли сударь дать мне какие-либо распоряжения?

— Распоряжения… Да нет, я тебя отпускаю на весь день! И заруби это себе на носу, раньше десяти не показывайся мне на глаза!

Патрик сделал презрительную гримасу: стоит ли выказывать признательность за отпуск, если он предоставлен в подобных выражениях?

— Таким образом, сударь не желает, чтобы я его сопровождал?

— Не ходи за мной тенью — это единственное мое желание!

— Быть может, сударь позволит дать ему рекомендацию?

— Да, если ты тут же исчезнешь.

— Я хотел бы посоветовать сударю следующее: не садиться в экипаж, прежде чем кучер не займет свое место. Иначе это может закончиться не благословением, а кувырком.

— Иди к черту!

И Кловис Дардантор, сопровождаемый двумя парижанами, вышел из отеля.

— У вас отличный слуга! — сказал смеясь Марсель. — Какая корректность! Какая утонченность!

— И какой зануда со всеми его манерами! Но это честный малый… Он способен броситься в огонь, чтобы спасти меня…

— Тут он не будет одинок, месье Дардантор! — воскликнул Жан, который в случае необходимости попытался бы отнять у Патрика роль спасителя.

В то утро Кловис Дардантор и кузены прошлись по набережным нижнего города. И узнали, что порт, занимавший территорию в двадцать четыре гектара, был отвоеван у моря, его защищал длинный мол, а поперечные дамбы делили гавань на отдельные бассейны.

Торговля, которая выдвинула Оран на первое место среди алжирских городов, ничуть не занимала кузенов, зато вызвала живейший интерес у старого промышленника из Перпиньяна. Месье Дардантор с удовольствием наблюдал за погрузкой альфы — алжирского, или средиземноморского, ковыля эспарто, широко здесь культивировавшегося и в больших количествах вывозившегося на юг страны, рогатого скота, зерна, сахара и минералов, добывавшихся в горной местности.

— Конечно, — сказал он, — я проводил бы целые дни среди всей этой суматохи! Здесь я себя чувствую так, словно вновь оказался в своих магазинах, заставленных бочками. Уверен, в Оране мы не увидим ничего более любопытного!

— За исключением памятников, собора и мечетей, — заметил Марсель.

А Жан, желая польстить своему вероятному отцу, произнес:

— Нет, я, пожалуй, разделяю мнение месье Дардантора! Все это движение вокруг очень интересно: эти суда, прибывающие в порт и отплывающие, эти фуры, нагруженные товарами, эти легионы носильщиков-арабов… Да, в центре города наверняка есть здания, которые стоит осмотреть, и мы их осмотрим. Но этот порт, море, эта лазурная вода, где отражаются мачты…

Марсель бросил на друга насмешливый взгляд.

— Браво! — воскликнул месье Дардантор. — Сами посудите, если в пейзаже нет какого-нибудь водоема, мне кажется, ему чего-то не хватает! У меня в доме на площади Лож висят несколько мастерски написанных полотен, и там всюду на первом плане вода… Картину без воды я не стал бы покупать…

— О, да вы знаток, месье Дардантор! — изумился Марсель. — А потому поищем-ка места, где есть вода. Хотя для вас очень важно, чтобы она была пресной?

— Это не имеет никакого значения, если не придется ее пить!

— А для тебя, Жан?

— И для меня все равно… в отношении того, что мне хотелось бы сделать! — ответил Жан, многозначительно посмотрев на друга.

— Ну и отлично, — заключил Марсель. — Воду мы найдем не только в порту: в путеводителе сказано, что есть река Рехи, которая отчасти протекает под бульваром Удино.

Но вопреки этому замыслу утро все же прошло в прогулках по набережным и завершилось завтраком в гостинице. Два часа месье Кловис Дардантор посвятил полуденному сну и чтению газет, а затем сообщил кузенам мысль, пришедшую ему вдруг в голову:

— Вероятно, дальнейшую прогулку по городу лучше отложить на завтра.

— Почему? — спросил Марсель.

— Потому что Дезирандели наверняка обидятся, если я оставлю их при бубновых интересах. Раз — это еще куда ни шло, но два — это уж слишком!

Патрика здесь рядом не было, и месье Дардантор мог выражаться, как ему вздумается.

— Вы сегодня обедаете у мадам Элиссан? — решил уточнить Жан.

— Сегодня еще да. А вот завтра будем шляться вместе до самого вечера… Так что до встречи!

И Кловис Дардантор зашагал по направлению к улице Старого Замка.

— Когда меня нет рядом с ним, — заявил Жан, — я всегда опасаюсь, как бы с ним не случилось беды…

— Добрая ты душа! — отозвался Марсель.

Не будем попусту терять время, излагая в подробностях тот факт, что в доме мадам Элиссан месье Дардантора приняли радушно и что Луиза, испытывавшая невольную симпатию к этому замечательному человеку, выказала по отношению к нему большое дружелюбие.

Дезиранделя-младшего не было в доме мадам Элиссан, впрочем, как и в остальные дни. Ему не нравилось сидеть в помещении — этот малый предпочитал бродить по улицам. Возвращался он только к обеду или ужину. И хотя он сидел справа от Луизы, но затруднялся сказать ей даже слово. К счастью, месье Дардантор, находившийся сейчас рядом с ней, был не тот человек, который даст угаснуть разговору. Он говорил обо всем — о своем департаменте, о родном городе, о путешествии на борту «Аржелеса», о злоключениях в Пальме, о молодых двадцатилетних спутниках, которых он весьма хвалил, хотя был знаком с ними всего три дня.

Впечатлительной Луизе захотелось принять у себя дома этих двух парижан, и поэтому она одобрительно кивнула головой, когда месье Дардантор предложил привести с собой своих друзей.

— Я их вам представлю, мадам Элиссан, — сказал он, — представлю завтра же. Эти молодые люди очень славные… очень славные… и вы не пожалеете, что познакомились с ними!

Не исключено, что мадам Дезирандель сочла это предложение перпиньянца, по меньшей мере, неуместным. Однако мадам Элиссан согласилась с месье Дардантором, так как во всем уступала ему.

— Мне ни в чем нельзя отказать! — вскричал последний. — И я ловлю вас на слове, дорогая мадам Элиссан. Впрочем, я всегда прошу только нечто разумное… и у себя самого, и у других… поэтому можно исполнить мои просьбы, как я исполняю просьбы других… Спросите об этом у моего друга Дезиранделя.

— Да, это так, — не очень убежденно подтвердил отец Агафокла.

— Значит, договорились, — продолжал месье Дардантор. — Господа Марсель Лориан и Жан Таконна проведут завтра вечер у мадам Элиссан. Кстати, месье Дезирандель, не хотите ли осмотреть город вместе с нами между девятью утра и полуднем?

— Простите меня, Дардантор, но я не могу оставить этих дам. Мне хочется побыть в обществе мадемуазель Луизы…

— Дело ваше… дело ваше… Я вас понимаю. О, мадемуазель Луиза, я вижу, вас уже очень любят в семье, членом которой вы намерены стать. — Затем месье Дардантор обратился к Дезиранделю-младшему, только что вернувшемуся с прогулки: — А что же ты, Агафокл, не говоришь ни слова, мой мальчик? Неужели я должен это сделать за тебя? Неужто ты не находишь очаровательной мадемуазель Луизу?